Перед началом репетиций «Бориса Годунова» в Нью-Йорке 72-летний патриарх немецкой режиссуры пришел за рабочей визой в американское консульство в Берлине, где напрасно простоял несколько часов в душной комнате с еще пятьюдесятью желающими поработать в США. Когда он обратился к сотруднику консульства с просьбой ускорить процедуру, тот его спросил: «Почему вы не отнесетесь к этой ситуации с юмором?» «Я старый человек, и я на ногах уже два с половиной часа…» — ответил Штайн. «Вы можете уйти, но тогда вы не получите визу», — ответил сотрудник. И Штайн ушел без визы и получил ее только спустя несколько недель при помощи представителя МЕТ, который специально для этого прилетел в Берлин.
Однако Штайн был смертельно обижен и напуган и в результате отменил свое участие в проекте. Окончательное решение он принял после настороженного письма генерального директора МЕТ Питера Гелба, который сказал, что, при всем желании обеспечить режиссеру максимально комфортные условия работы, он не может гарантировать, что в аэропорту или на таможне не произойдет никакого инцидента, который еще раз деморализует Штайна. Также Гелб добавил, что с этим приходится сталкиваться множеству неамериканских певцов и дирижеров, которые приезжают работать в МЕТ. Сокрушаясь по поводу решения режиссера выйти из проекта, Гелб, однако же, заметил: «Я понимаю, почему он отказался, хотя подобное могло случиться с ним в процессе любой заграничной постановки».
Задолго до инцидента Штайн, начавший работу над декорациями и костюмами еще в 2009 году, по его собственным словам, предупредил директора Metropolitan Питера Гелба письмом, в котором просил: «Не создавайте, пожалуйста, ситуации, в которой я бы чувствовал себя плохо. Я стар, и когда я работаю, мне важно ощущать, что я нужен, что мне помогают, иначе я просто не смогу работать. Это просто невозможно!» На это он получил от Гелба более чем любезный ответ, напоминающий о том, что МЕТ и так уже оказывает ему всяческую поддержку и уже потратила миллионы на 600 костюмов и декорации. Премьера была запланирована на 11 октября и ожидалась как одно из главных событий сезона — не только из-за Штайна, но и из-за Валерия Гергиева за пультом.
Отказ Штайна от «Бориса» — это еще и финансовый скандал. Из всех искусств производство оперных спектаклей — наиболее дорогое удовольствие после голливудских блокбастеров. И МЕТ, очень сильно сократившая штаты и расходы в кризис, в прошлом году покрыла свой дефицит в 4 миллиона долларов только за счет беспрецедентного пожертвования в 30 миллионов долларов со стороны Энн Зифф, вдовы издателя Уильяма Зиффа. До кризиса годовой бюджет театра составлял 190 миллионов при штате в 2000 человек, а это уже вполне голливудский масштаб.
Однако, вероятно, МЕТ смогла договориться со Штайном на право использования уже готовых декораций и костюмов и в результате назначила режиссером Стивена Водсворта.
Инцидент, произошедший с Петером Штайном, его реакция и реакция прессы создали прецедент — внимание к этой проблеме (бюрократизм, равнодушие, черствость людей в визовых центрах и посольствах), наконец, будет высоким, и, возможно, сотрудники посольства изменят свое отношение к людям, обращающимся за визой. Сотрудники посольств уже давно живут в парадигме, для меня абсолютно непонятной. При этом мы наблюдаем такую картину: Саркози публично произносит речь, из которой следует, что визовый режим между Россией и Францией должен быть более мягким. А по факту перечень требований ужесточается. Мы неоднократно сталкивались с тем, что два человека с идентичным набором документов подают на визы, но бумаги попадают разным людям, в связи с чем просители получают разный результат: одному визу дают на год, а другому — на три месяца. Я порой думаю, что тут мы имеем дело с примитивной чиновничьей завистью «что это они тут разъездились».
Разрешить проблему с получением виз нам помогают HR-служба, которая абсолютно «впрягается» во все тонкости и готова часами стоять в очередях, быть терпеливой, и потому мы получаем то, что хотим. Думаю, что если бы «Метрополитен» с самого начала занялся оформлением визы для Штайна, возможно, этой ситуации можно было бы избежать. Но, с другой стороны, это, безусловно, большое событие, которое может изменить ход истории.
Инцидент, произошедший с Петером Штайном, его реакция и реакция прессы создали прецедент — внимание к этой проблеме (бюрократизм, равнодушие, черствость людей в визовых центрах и посольствах), наконец, будет высоким, и, возможно, сотрудники посольства изменят свое отношение к людям, обращающимся за визой. Сотрудники посольств уже давно живут в парадигме, для меня абсолютно непонятной. При этом мы наблюдаем такую картину: Саркози публично произносит речь, из которой следует, что визовый режим между Россией и Францией должен быть более мягким. А по факту перечень требований ужесточается. Мы неоднократно сталкивались с тем, что два человека с идентичным набором документов подают на визы, но бумаги попадают разным людям, в связи с чем просители получают разный результат: одному визу дают на год, а другому — на три месяца. Я порой думаю, что тут мы имеем дело с примитивной чиновничьей завистью «что это они тут разъездились».
Разрешить проблему с получением виз нам помогают HR-служба, которая абсолютно «впрягается» во все тонкости и готова часами стоять в очередях, быть терпеливой, и потому мы получаем то, что хотим. Думаю, что если бы «Метрополитен» с самого начала занялся оформлением визы для Штайна, возможно, этой ситуации можно было бы избежать. Но, с другой стороны, это, безусловно, большое событие, которое может изменить ход истории.
Эту реплику поддерживают: