Нобелевский лауреат, психолог Дэниел Канеман и экономист Ангус Дитон (оба из Стэнфорда), опираясь на ответы 450 тысяч человек, изучали вопрос о том, как деньги влияют на два вида счастья. Участникам самого большого ежегодного опроса общественного мнения, который проводит Институт Гэллапа, задавали вопросы об эмоциональном состоянии, например, спрашивали: «Как часто вы вчера улыбались?», а также просили оценить по десятибалльной шкале, насколько респонденты были довольны своей жизнью в целом. Результаты исследования опубликованы на этой неделе в Proceedings of National Academy of Sciences.
Итог: деньги мало влияют на повседневную радость, но отчетливо — на оценку качества жизни в целом. Некоторая связь между радостью и деньгами прослеживается при доходе до 75 тысяч долларов на семью в год: пока идет борьба за удовлетворение базовых потребностей. Но, во-первых, любое повышение дохода (и до, и после 75 тысяч) через несколько месяцев перестает играть психологическую роль (люди привыкают), и, во-вторых, после 75 тысяч связь между доходом и повседневной радостью затухает окончательно. Гораздо важнее, здоров ли человек, не страдает ли от одиночества, насколько тесно общается с близкими.
А вот другой вид счастья — который авторы назвали «общая удовлетворенность от жизни» — растет с доходом неуклонно (такое же влияние на удовлетворенность оказывает уровень образования). Люди с доходом в 20 тысяч в год на семью оценивали свою жизнь на 5 баллов, с доходом 160 тысяч — на 7,5 баллов.
«Наше основное впечатление от этого исследования: деньги по-разному влияют на эмоциональное состояние и оценку своей жизни в целом», — пишет Канеман в комментарии к статье.
Психотерапевт Анна Варга говорит, что деньги способствуют удовлетворению, только если люди тратят их на общее благо.
Итак, два вида счастья — и деньги по-разному влияют на них. Это виды счастья разные просто потому, что в пространстве психической жизни лежат на разных полочках.
1. Сиюминутная радость устроена так: при доходе в 75 тысяч долларов у американцев снижается общая тревожность, потому что люди удовлетворили свои базовые потребности и понимают, что у них есть возможность получить то, что могут дать деньги.
2. А вот оценивание собственной жизни (удалась/не удалась) — интеллектуальная, а не эмоциональная активность. Оценка своей жизни тесно связана с самооценкой. Типа у меня хорошая жизнь, потому что я сам собой доволен, потому что я молодец.
И деньги — среди множества других факторов — могут влиять на это ощущение, но лишь при некоторых условиях. Деньги дают власть, возможность что-то менять в жизни окружающих — и если человек умеет этим пользоваться, он получает восхищение других людей, и это укрепляет его ощущение, что он молодец.
Если этот человек будет тратить деньги общественно одобряемым образом, он будет тем самым укреплять свою самооценку. Вот в России нет культуры потребления и нет вообще культуры обходиться с деньгами публично. Причины понятны: основная популяция сегодня — потомки крепостных, т. е. бедняков. Богатые уехали или погибли.
У нас общество имеет крайне амбивалентное отношение к богатству — от «если такой умный, то почему такой бедный» до «от трудов праведных не наживешь палат каменных». Поэтому вы и собираете эти мнения и посчитали эту тему достойной дискуссии. В обществе, где давние традиции обращения с деньгами, отношения к деньгам и т. п., может, такая дискуссия и не была бы интересной. Вот в Амстердаме в художественном музее висят портреты XVII-XVIII веков, портреты тех людей, которые показывали пример обращения с деньгами: создавали приюты, сиротские дома, больницы и т. п. Богатые так же продолжают делать и сегодня, но их портреты не висят в музеях, потому что общество давно определило, как правильно тратить деньги.
А мы вот на эту тему дискутируем. Что делать с деньгами, чтобы получать от них больше удовлетворения, после того как заткнули пасть государственным грабителям, поделились с кем нужно, чтобы не мешали зарабатывать дальше, перевели за границу столько денег, чтобы хватило поколениям потомков — вот что же с ними делать-то? Нет ответа на этот вопрос — должно вырасти не одно поколение безопасно богатых, чтобы сложилась культура потребления и гражданское общество сформировалось хоть какое-то. Чтобы возникло общественное согласие про то, хорошо иметь деньги или плохо, и как с ними правильно обходиться.
Итак, два вида счастья — и деньги по-разному влияют на них. Это виды счастья разные просто потому, что в пространстве психической жизни лежат на разных полочках.
1. Сиюминутная радость устроена так: при доходе в 75 тысяч долларов у американцев снижается общая тревожность, потому что люди удовлетворили свои базовые потребности и понимают, что у них есть возможность получить то, что могут дать деньги.
2. А вот оценивание собственной жизни (удалась/не удалась) — интеллектуальная, а не эмоциональная активность. Оценка своей жизни тесно связана с самооценкой. Типа у меня хорошая жизнь, потому что я сам собой доволен, потому что я молодец.
И деньги — среди множества других факторов — могут влиять на это ощущение, но лишь при некоторых условиях. Деньги дают власть, возможность что-то менять в жизни окружающих — и если человек умеет этим пользоваться, он получает восхищение других людей, и это укрепляет его ощущение, что он молодец.
Если этот человек будет тратить деньги общественно одобряемым образом, он будет тем самым укреплять свою самооценку. Вот в России нет культуры потребления и нет вообще культуры обходиться с деньгами публично. Причины понятны: основная популяция сегодня — потомки крепостных, т. е. бедняков. Богатые уехали или погибли.
У нас общество имеет крайне амбивалентное отношение к богатству — от «если такой умный, то почему такой бедный» до «от трудов праведных не наживешь палат каменных». Поэтому вы и собираете эти мнения и посчитали эту тему достойной дискуссии. В обществе, где давние традиции обращения с деньгами, отношения к деньгам и т. п., может, такая дискуссия и не была бы интересной. Вот в Амстердаме в художественном музее висят портреты XVII-XVIII веков, портреты тех людей, которые показывали пример обращения с деньгами: создавали приюты, сиротские дома, больницы и т. п. Богатые так же продолжают делать и сегодня, но их портреты не висят в музеях, потому что общество давно определило, как правильно тратить деньги.
А мы вот на эту тему дискутируем. Что делать с деньгами, чтобы получать от них больше удовлетворения, после того как заткнули пасть государственным грабителям, поделились с кем нужно, чтобы не мешали зарабатывать дальше, перевели за границу столько денег, чтобы хватило поколениям потомков — вот что же с ними делать-то? Нет ответа на этот вопрос — должно вырасти не одно поколение безопасно богатых, чтобы сложилась культура потребления и гражданское общество сформировалось хоть какое-то. Чтобы возникло общественное согласие про то, хорошо иметь деньги или плохо, и как с ними правильно обходиться.
Эту реплику поддерживают: