Алисе было два года и десять месяцев. Несмотря на обилие в кабинете игрушек, она ими практически не играла. Брала одну за другой и, толком не исследовав, бросала на пол или приносила и складывала матери на колени. Употребляла пару десятков простых слов типа «мама», «нет», «дай».

Проблемы развития были налицо. Но молодая мать почему-то о них даже не упоминала и говорила исключительно о себе.

— Я еще поняла бы, если бы это была свекровь. Ну, ревность к невестке и все такое, говорят, это часто бывает… Но это же моя родная мать! У нас с ней всегда были такие хорошие отношения, я с ней даже подростком не ссорилась. Подружки мне завидовали… И вот! Конечно, когда папа четыре года назад умер, она очень переживала, но зачем же теперь… Я же не шляюсь где-нибудь, я работаю и учусь, я предлагала Алиску в ясли отдать, она сама сказала, давай я с ней буду сидеть… А теперь…

Что, собственно, происходит теперь, я, признаюсь, выяснила не без труда.

Алиса ужасно капризная. Если что не по ней, кидает игрушки, падает на пол, дерется. Заниматься, строить из кубиков, учить буквы (?!), рисовать, даже читать книжки не хочет совсем. Умеет есть сама, но требует, чтобы ее кормили с ложки и включали мультики во время еды. Если не включить, может перевернуть тарелку. Последнее время стала плохо спать по ночам.

Наконец-то обозначились проблемы ребенка.

Но странное дело: бабушка, а потом и муж Лены согласно утверждали, что все это происходит с Алисой исключительно в присутствии матери. Дескать, когда матери нет дома (а это бывает часто: Лена работает и одновременно учится в институте), девочка ведет себя практически идеально, с ней нет никаких хлопот и никаких капризов. Стоит появиться матери, и ребенка как будто подменяют — он превращается в маленького монстра.

— Если их послушать, получается, что лучше бы меня вообще не было, — глотая слезы обиды, говорит Лена. — Как будто я ей врежу или еще что-то такое… Но этого не может же быть, это мой ребенок, я ее люблю, хочу с ней быть… Мама, в сущности, не работала никогда, раньше ее папа содержал, теперь мы… А муж придет с работы, поест и к телевизору или к компьютеру, ничего не хочет и как будто не хотел вовсе. А я и деньги зарабатываю, и хочу диплом получить, чтобы потом иметь возможность по специальности расти — это что, неправильно, да? Скажите, неправильно?

— Ну почему же неправильно…

— А позавчера я с учебы пришла, Алиска мне обычно радуется, скакать вокруг начинает, а тут вдруг насупилась и говорит: «Уходи!» Я говорю: «Куда же мне уходить?!» А она: «Откудя пишла…» — Лена разрыдалась. — За что? Почему они надо мной издеваются, хотят меня представить никудышной матерью? И  ребенка тоже настраивают… Родные же вроде бы люди! Зачем они мне врут, что без меня она не такая?

Я подождала, пока она выплачется, и сказала:

— Лена, ваша мама и муж говорят правду. В ваше отсутствие Алиса действительно ведет себя по-другому.

Женщина помолчала, собираясь с силами.

— Значит, я действительно плохая мать? — упавшим голосом спросила она. — И что же мне теперь делать?

— Для начала вы проведете эксперимент. Вы ведь практически не бываете с дочерью наедине. Даже когда вы дома, где-то тут же бродит ваша мама и сидит за компьютером муж. Вы можете услать их куда-нибудь или сама уехать с Алисой на пару дней?

— Могу. У нас на работе многие в пансионат ездили, со скидкой, на выходные. Я наоборот, стремилась дома, с семьей остаться.

— Очень хорошо. Поедете вдвоем с Алисой, маме скажете, что ей надо отдохнуть. А муж пусть на рыбалку съездит… Потом придете ко мне, расскажете.

— Вы были правы, — не скрывая своего удивления, сказала Лена, снова появляясь в моем кабинете через пару недель. — Я два раза с Алиской ездила в Репино. Конечно, она там со мной не идеально себя вела, но намного, намного лучше. Даже книжку вечером слушала… И дома стало лучше. Не с Алисой — она по-прежнему по вечерам свои спектакли закатывает, — а мне самой. Я теперь понимаю, по крайней мере, что они не врут, чтобы меня позлить. Но что же это такое? И вы мне еще в прошлый раз говорили: Алиска же явно тормозит. С этим же тоже надо что-то делать?

— Нужно, чтобы вы пришли ко мне вместе с мужем, — сказала я. — А потом еще отдельно бабушка.

Получившаяся после всех встреч картина не была особенно сложной. Лена — самая активная и с раннего возраста самостоятельная часть семейства, во многом похожа на своего умершего от инфаркта отца. Она поступила в институт, рано вышла замуж, родила ребенка, устроилась на работу, потом восстановилась на вечернем… Ее мать после смерти мужа, который всегда был центром ее мира, сначала несколько растерялась, а потом обрела новый смысл жизни — во внучке. Но при этом бессознательно попыталась завладеть этим новым «центром мира» полностью, то есть оттеснить Лену от дочери, что было в общем-то нетрудно, учитывая образ жизни молодой женщины. Муж Лены, вяловатый, не агрессивный, но достаточно амбициозный программист, выращенный матерью-одиночкой, когда-то, по закону притяжения противоположностей, естественно пленился Лениной плещущей через край энергией и дефицитной в его мире самодостаточностью (у него — тесная связь с матерью, а родители Лены всегда были в большой мере замкнуты друг на друге). Но подхватить и полностью разделить суперактивный образ жизни молодой супруги у него не получилось. Она все время требовала от него роста, движения, призывала «встать с дивана» и «хоть куда-нибудь» пойти. Ему хотелось тишины, он часто уставал от «праздника, который всегда с тобой». Он не был готов к рождению ребенка, но Лена решила за обоих. Понятно, что при возникновении скрытого конфликта между матерью и женой молодой человек оказался на стороне тещи…

А что же Алиса? Ее маленькая жизнь, как это всегда бывает в подобных случаях, явилась наглядным выражением семейной дисгармонии. Вы не понимаете, не слышите чувств друг друга и, хотя и любите, не хотите договариваться! — сигнализировало ее поведение взрослым членам семьи. Любой сигнал требует расхода энергии. Алиса расплачивалась за происходящее задержкой развития, нарушением сна, капризностью (естественно, что все это проявлялось особенно сильно, когда родственники собирались вместе и их взаимное непонимание актуализировалось).

Я говорила обо всем этом отдельно с молодыми родителями и отдельно с бабушкой. Лена поняла и приняла все сразу. Ага, есть отдельные недоработки, конечно, их надо исправлять. Она готова к любым подвигам, готова все сделать, извернуться со временем, пространством и т. д., только скажите, что именно нужно. Мне было достаточно сложно объяснить ей, что большая часть ее подвига должна заключаться в том, чтобы иногда кое-чего не делать. Ленин муж (бывший вундеркинд) почему-то больше всего испугался того, что Алиса несколько отстает в развитии от сверстников, и тут же вызвался работать в этом направлении, предложив подключить к процессу его собственную мать. Стоило некоторого труда выработать совместную программу действий, направленную на преодоление Алисиных когнитивных проблем.

Бабушка сначала была агрессивна («Она родила ребенка и бросила!»), а потом, когда поняла, что я на нее вовсе не нападаю, призналась, что все время боится, что у нее отберут последнее — Алиску! — и тогда ей останется только вешаться, и правильно вообще-то Ленка все делает, потому что вот она сама всегда была замкнута на дом, мужа, семью — и что теперь?!

Я заверила ее, что Алиску в ближайшее время никто не отберет, скорее стоит, наоборот, ожидать появления новых внуков, так как юная Лена с Алисой кое-чего упустила и в более зрелом возрасте, с ее активностью, наверняка пожелает наверстать… Но стоит подумать и о своей собственной жизни, довольно уже перекладывать ее смысл на кого-то другого — это в общем-то неэтично и чревато… Бабушка согласилась и призналась, что ей давно хотелось завести пару маленьких породистых собачек, ходить с ними гулять, в клуб, может быть, даже какую-то работу, с животными связанную, но муж всегда был против, а потом ребенок, вдруг ему вредно…

— Полезно! — сказала я. — Вот случай! Воспользуйтесь немедля.

Я велела им стараться изо всех сил и прийти через три недели (сразу изменить сложившуюся систему отношений почти невозможно, но я надеялась, что Алиса отреагирует на их усилия, они увидят улучшения, и включится механизм обратной связи). Они честно старались, и Алиска не подвела — почти перестала капризничать и стала лучше спать.

—  Дальше все зависит только от вас! — сказала я молодым родителям.

Бабушка ко мне не пришла. Она уже три недели сидела в интернете и общалась в чатах с другими любителями маленьких дрожащих собачек…