Поющий Гитлер и танцующие нацисты в центре Берлина

Я вышла из станции метро «Фридрихштрассе» и прямо перед собой увидела развевающиеся красные полотнища с белыми кругами посередине. На секунду у меня перехватило дыхание. Но вместо черной свастики на круглом белом фоне была нарисована берлинская булочка — бретцель.

О берлинской премьере самого успешного бродвейского мюзикла «Продюсеры», известного также под названием «Весна для Гитлера», в городе говорили как раз всю весну. Мюзикл американского режиссера и продюсера Мела Брукса, основанный на его одноименном фильме 1968 года, был продан во многие страны мира, но в столице Германии никак не могли решиться на постановку — по понятным причинам. «Гитлер возвращается», — то ли угрожали, то ли шутили местные газеты, предупреждая, что Берлин, возможно, единственное место в мире, где показывать мюзикл о смешном фюрере будет не совсем смешно. Ведь именно здесь, в театре «Адмиралпаласт», где и прошла премьера «Продюсеров», Адольф Гитлер и его свита любили коротать вечера за просмотром оперетт. В 1941 году для фюрера здесь была сооружена специальная ложа.

С красных флагов, напоминающих нацистские, и начался скандал. Сознательные берлинцы разных поколений бросились жаловаться в Совет по делам рекламы. «Это слишком узнаваемый дизайн, его нельзя рекламировать. Тем более в центре столицы, где все и происходило», — написал один юный читатель в газету Der Tagesspiegel.

После этого дирекция «Адмиралпаласта» буквально завалила город оправдательными листовками. В программке к мюзиклу было напечатано разъяснение властей. В нем говорилось, что реклама мюзикла не нарушает конституции. В итоге на премьеру мюзикла пришел сам мэр Клаус Воверайт, что, впрочем, послужило еще одним поводом для шуток: Воверайт отправился в театр сразу после того, как принял решение построить новое шоссе. С этого когда-то начинал и Гитлер.

Публика на премьере была самая разная: берлинские знаменитости, степенные посольские пары, громилы c татуировками и папы с маленькими детьми.

Двор «Адмиралпаласта» был украшен флажками и портретами фюрера.

На повязках попадались не только булочки, но и сосиски.

На рукавах работников театра, которые разносили программки, разливали напитки и проверяли билеты, также были повязки с символикой постановки.

Повязки с булочками мелькали повсюду.

Многим было смешно, а другим не по себе. Вот что мне рассказала одна из сотрудниц театра.

Сам Мел Брукс в Берлине не показался, сообщив в интервью журналу Tipp, что хочет посетить один из спектаклей инкогнито. Премьерный спектакль прошел без него.

Сюжет мюзикла такой: два нью-йоркских еврея — бухгалтер и продюсер — неожиданно осознают, что провал постановки может принести им гораздо больше денег, чем ее успех. Они решают занять огромные суммы у самых разных людей, пообещав каждому от 50% до 100% от сборов. Их расчет прост: в случае провала мюзикла его продюсеров признают банкротами, и им не придется отвечать перед кредиторами. Чтобы создать «самый провальный мюзикл всех времен», они покупают у выжившего из ума нациста права на его пьесу «Весна для Гитлера», а в качестве режиссера приглашают престарелого театрала-гомосексуалиста.

Однако мюзикл неожиданно получает грандиозный успех, и продюсеры, осаждаемые кредиторами, попадают за финансовые махинации в тюрьму.

Споры вызвала та часть мюзикла, в которой на сцену выходят поющий Гитлер и танцующие нацисты.

Публика в зале была очень взволнована. Я поговорила с врачом Марике.

Брукс поставил издевательский мюзикл: нацисты танцуют степ, красотки щеголяют свастиками на сосках, а сам фюрер отпускает недвусмысленные гомосексуальные шутки, перемежая их возгласами «Хайль Гитлер!». Все это сопровождается фашистскими гимнами и балансирует на грани, но не скатывается в пошлость. Зал безудержно смеется.

Робкие свистки потонули в громких овациях. «Можно ли так изображать Гитлера?» — спросила я на выходе у нескольких посетителей. «Мы слишком задавлены этой темой, — рассказал мне один старик, владелец книжного магазина, не пожелавший назваться. — Над этим нужно смеяться, как это делал Чаплин, не умаляя преступности всего этого зла». А две молодые актрисы, которых я встретила на выходе, были счастливы, что в Берлине наконец поставили настоящий бродвейский мюзикл и над Гитлером разрешили смеяться.

Екатерина Петровская