Главный сюжет выставки в МДФ, очень подробно освещающей историю феллиниевского кинематографа, состоит в том, что его холодноватые, интеллектуальные фильмы в большой степени вырастали из массовой культуры. Разнообразные ее ингредиенты, которые Феллини использовал на своей кинокухне, — это цирк, бульварные газеты, комиксы, рекламные плакаты.

И тут же показано, как режиссер возвращал долг этой подножной культуре, скажем, через рисованные афиши, аляповатые, гротескные и представлявшие фильмы в лубочном виде — в таком, какой должен был привлечь в кинотеатр широкую публику. Или через комикс с немолодым уже Марчелло Мастроянни в роли Мага Мандрейка, который Феллини нарисовал для специального номера журнала Vogue.

Экспозиция, подчиненная этому сюжету, помимо материалов, имеющих к Феллини непосредственное отношение: кадров из его фильмов, фотографий со съемочной площадки, эскизов режиссера, его записных книжек, фотографий, которые присылали ему люди в ответ на его объявление в газете (таким образом он иногда проводил кастинг), и прочего — включает, например, знаменитые фотографии Тацио Секкьяроли, легендарного папарацци (прозвище Папараццо, которое Феллини дал этому уличному фотографу, дало название целой профессии). Наверное, самый волнующий кусок экскурсии — как всегда, когда дело касается кладоискательства — был посвящен личным воспоминаниям Ольги Свибловой о том, как она собрала в пакет фотографии, рассыпанные на полу в римской квартире сына Секкьяроли и стоившие в то время по 50 долларов штука (теперь они стоят состояние), и привезла в Москву, устроив здесь его персональную выставку.

Понятно поэтому, что о знаменитом папарацци Свиблова рассказывала с особенным пристрастием. Кадры Секкьяроли, изображающие сцену очень невинного на современный взгляд стриптиза на закрытой вечеринке, стали, по ее словам, толчком к созданию фильма Феллини «Сладкая жизнь»: они произвели скандал в обществе, фактически стали причиной смены правительства и прославили фотографа, с которым Феллини захотел встретиться. Вот тогда, за чашкой кофе, режиссер и набросал на салфетках все ключевые сцены «Сладкой жизни», которая выросла из образов, подсмотренных папарацци, ставшего с тех пор личным хроникером Феллини.

А интереснее всего были, наверное, экскурсы в историю фотографии, не имеющие особенного отношения к теме выставки. Например, об американском криминальном фотографе Виджи, который не имел себе равных, потому что не только первым успевал оказаться на месте происшествия и навести камеру, но и оборудовал в своей машине передвижную фотолабораторию (как это ему удалось без проточной воды — науке неизвестно), прямо на месте проявлял снимки и отправлял в печать в буквальном смысле слова с колес. Или о японских фотографах, которые покупали «виды», то есть право снимать, допустим, Фудзияму с определенного ракурса, так что ни один конкурент не мог достать фотоаппарат в радиусе километра вокруг. Потом эти фотографии раскрашивали и продавали туристам на улицах за бесценок: стоит ли говорить, что это тоже история про кладоискательство, и теперь те сувенирные снимки считаются шедеврами.

Одновременно с подобной грубой реальностью в рисунках Феллини, отражающих кастинг проституток для «Сладкой жизни», Ольга Свиблова видит цитаты из эскизов к дягилевским балетам, а в «Книге снов» Феллини — тех самых эротических рисунках — переклички с творчеством московских концептуалистов. Как заметила Свиблова в завершение экскурсии, «Феллини нельзя смотреть коллективно — это интимный процесс». Во всяком случае, одно несомненно: на выставке стоит провести несколько часов, тем более что в каждом зале надолго влипаешь в экраны, на которых крутят ключевые сцены из его фильмов. Наверное, за это время культурных ассоциаций у посетителей возникнет множество, у каждого свои.

Мероприятие прошло при поддержке компании «Абрау Дюрсо».