Почти ни у кого уже нет сомнений, что в основных номинациях — чуть ли не во всех — банк сорвет «Королевская речь». Об этом говорят критики, за это, что важнее, ручаются своим кошельком букмекеры. Что касается главной мужской роли — тут нет двух мнений: победа Колина Ферта настолько очевидна, что букмекерское агентство William Hill ставок на него официально не принимает. Правда, в номинации «Лучший фильм» шансы двух фаворитов — «Королевской речи» Томаса Хупера и «Социальной сети»  Дэвида Финчера — оценивают 50 на 50. Онлайновое букмекерское агентство Bet365 делает ставку на Хупера, потому что, мол, «получить "Оскара" может фильм с настоящими страстями и настоящими героями» (с этой точкой зрения согласен Сергей Бодров: «Академия любит эмоциональное кино»). Его конкурент, агентство Unibet, рекомендует ставить на «Социальную сеть», рассчитывая на патриотические чувства Академии, а также на ее желание подыграть поколению Facebook и не выглядеть отсталыми — мне, честно говоря, такая мотивировка кажется недостаточной.

В этом со мной согласен Нэйт Силвер, который в «Нью-Йорк Таймс» просчитывает победу «Королевской речи» математически, исходя из разработанных им «4 правил получения "Оскара"». Колумнист учитывает такие факторы, как наличие в анамнезе у фильма других важных премий (и здесь награды, присужденные профессиональным сообществом — скажем, Гильдией режиссеров и продюсеров, обласкавших Хупера, — перетягивают мнение кинокритиков, вручивших «Золотой глобус» Финчеру), драматизм («Академия, которая жутко серьезно относится к себе, не жалует комедии), прошлые номинации на «Оскар» (новичкам везет). Что же касается лучшей мужской (или женской) роли, тут все понятно: «Оскар» любит звезд, играющих сумасшедших, больных, неполноценных, чужаков или поганцев.

И без всякой научной системы Главное Правило «Оскара» сформулировала с обезоруживающей прямотой Кейт Уинслет в дивном сериале «Массовка» (Extras, BBC, 2005-2006), где она играет злую пародию на саму себя, играющую монахиню, которая прячет евреев от нацистов во время Второй мировой: «Не думаю, что нам нужен еще один фильм про Холокост. Типа, сколько же их было-то? Мы уже поняли: это была жесть. Проехали. Нет, я это делаю, потому что я заметила, что если ты снимаешься в фильме про Холокост – "Оскар" тебе гарантирован. Меня номинировали четыре раза — и ничего. Весь мир удивляется: почему Уинслет не получила ни одного "Оскара"? Потому я этим и занимаюсь. Гребаный "Список Шиндлера", "Пианист" — да они просто срут "Оскарами"!» Четыре года спустя после камео в «Массовке» Кейт Уинслет наконец-то получила свой «Оскар» за главную женскую роль в фильме «Чтец» (помните, наверное, о чем он). Конечно, действие «Королевской речи» заканчивается, немного не дождавшись Холокоста, но там хотя бы Гитлера показывают — понятно, что остроактуальная «Социальная сеть» ей не конкурент.

Шутки шутками, но ведь «Оскар» — такой же символ Америки, как статуя Свободы, это премия не для критиков, а для людей — и это возлагает на академиков моральную ответственность. Они должны своим выбором транслировать вечные ценности, причем делать это внятно и трогательно, как король Георг VI, который в тяжелые времена через радиоприемник «входит в дома своих подданных и говорит с каждым, как будто стоит у него на кухне». И я поэтому болею за «Королевскую речь» (в российском прокате фильм Хупера называется «Король говорит!», но я уж буду придерживаться правильного перевода, тем более что отсталая российская практика дубляжа — вообще зло, а дублировать фильм, посвященный проблемам с дикцией, и конкретно заикающегося Колина Ферта – преступление против человечества). Она таки транслирует вечные ценности, и не такие примитивные, как может показаться на первый взгляд. Томас Хупер снял фактически вариацию на тему «Пигмалиона» Бернарда Шоу. Только профессор Хиггинс делает герцогиню из цветочницы, а австралийский логопед-самоучка и актер-неудачник Лайонел Лог должен сделать из герцога — короля. В основе этой истории лежит дорогая мне мысль о том, что речь человека — не только вернейший симптом происходящего с ним и его самый точный портрет (психологический, социальный или какой угодно), но и тот инструмент, с помощью которого можно изменить реальность — внутреннюю и внешнюю. Мы точно знаем, например, когда Лог, в терапевтических целях фамильярно называющий короля «Берти», впервые обратится к нему «Ваше Величество»: когда тот произнесет все же свою судьбоносную речь о вступлении Британии в войну, сплотив нацию и став символом сопротивления нацистской Германии. В пьесе Шоу (фильм по ней «Моя прекрасная леди» тоже получил, как мы помним, свой «Оскар») есть симметричная сцена, когда эмансипировавшаяся Элиза просит Хиггинса называть ее отныне «мисс Дулиттл».

Здесь речь идет, прошу прощения за каламбур, не только и не столько о банальном американском и оскаровском сюжете про человека, который с помощью силы духа и with a little help from his friends победил свою ущербность (физическую, психическую, социальную и т. д. и т. п.), сколько о силе слова. В одной из ключевых сцен Берти с завистью смотрит по телевизору выступление Гитлера перед рукоплещущими толпами: «Я не знаю, о чем он говорит, но говорить он умеет». А он — не умеет, и драма в том, что в этом-то и состоит его единственный королевский долг, который он осознает, которым гордится и которого достоин (в отличие от безответственного старшего брата, который не читает государственных бумаг и спутался с дважды разведенной американкой). Войну ведет Черчилль, а король должен только говорить, и оказывается, что это не менее важная работа.

Оправдаются ли наши ожидания, мы узнаем через несколько часов, когда будем смотреть церемонию и болеть за Колина Ферта. Оставайтесь с нами.