На днях в лондонском The Observer появилась заметка о бурном росте количества пластических операций на вагине в Британии. Harley Medical Group, крупнейшая ассоциация клиник, занимающихся пластической хирургией, сообщает: в 2010 году в больницы поступило более 5000 запросов на усовершенствование вагины и половых губ. 65% пациенток требовали уменьшить им вагину, остальные — сделать подтяжку или изменить форму. Примерно такая же статистика была приведена в The British Journal of Obstetrics and Gynaecology: в 2009 году число пациенток, недовольных своей вагиной и не желающих с ней мириться, выросло почти на 70%. В 2008-м таких операций было сделано 1118, тогда как в 2007-м — всего 669, а в добродетельном 2006-м — всего 404 на все Соединенное Королевство.

Бум на генитальную пластику отмечают и в США: количество пластических операций на вагине растет очень быстро, по темпам обгоняя липосакцию, подтяжку лица и коррекцию носа. С 2005 по 2006 год запрос резко вырос на 30%; и с тех пор рост остается устойчивым. Считается, что генитальная пластика может привести к потере чувствительности половых губ, а кроме того, женщину могут потом всю жизнь преследовать боли во время секса. Поэтому ACOG (Американский конгресс акушерства и гинекологии) выступает против генитальной пластики. К тому же для нее нет медицинских показаний, а только «стилистические» страдания».

Как обстоит с этим делом в России, доподлинно выяснить трудно. Тут со статистикой, касающейся пластических операций, полный мрак. Но вот что говорит доктор Дмитрий Мельников (московская клиника «АРТ-МЕД»): «У нас, безусловно, увеличилось количество пациенток, желающих сделать себе вагинальную пластику. Конечно, их еще не так много, как в Великобритании и США, но точно можно сказать, что Россия находится на пороге бума на подобные операции. Они подразделяются на две категории. Первые — по уменьшению влагалища — проводит гинеколог, вторые — на половых губах — проводит хирург-пластик. Что же касается последствий, то осложнения возможны при любом виде эстетической хирургии, и тут я бы не стал как-то особенно выделять генитальную пластику».

Пока медики оперируют, психотерапевты ставят диагноз: это все из-за увлечения порносайтами. Консультант лондонского King’s College, специалист по когнитивной бихевиориальной терапии Дэвид Вил (David Veale), говорит в интервью The Observer: «Мы еще не закончили свое исследование, но есть сильные подозрения, что этот бум связан с легким доступом к порнопродукции… Женщины сравнивают себя с порноактрисами и хотят выглядеть так же». Впрочем, не соглашусь: с порноактрисами женщин сравнивают мужчины, которые все-таки остаются главными потребителями порно. И женщинам приходится соответствовать.

Любопытно здесь вот что. Представления о человеческой красоте вырабатывались в каждой культуре долго, и это очень тонкий процесс, подверженный всяким колебаниям; а представление о красоте половых органов в нашей культуре — где они никогда до этого не присутствовали в визуальном пространстве — было сформировано порноиндустрией стремительно и абсолютно волюнтаристски. При этом все равно никакого единого стандарта красоты не существует: красивыми одновременно считаются и Халле Берри, и Скарлетт Йоханссон, и Николь Кидман. А порнография устроена очень бескомпромиссно и иерархически: все, что не есть мейнстрим (а его параметры очень жестко определены), — фетиш. Как фетиш классифицируются не только какие-то специальные изощренные пожелания, а любые отклонения от произвольно заданного стандарта: большая или маленькая грудь — фетиш, рыжие волосы — фетиш, узкие глаза или темная кожа — фетиш.

«Из-за того, что сейчас все порноактрисы бреют лобок, задан новый стандарт красоты женских гениталий: малые половые губы не должны выступать за границы больших половых губ, — говорит Лори Эссиг, автор книги American Plastic (Boston: Beacon, 2010), профессор социологии и гендерных исследований в Middlebury College (штат Вермонт, США). — В моей книге есть глава “Зеркало и порнозвезда”, где я привожу несколько историй женщин, которые жалуются, что их вагина выглядит совсем не так, как гениталии порнозвезд». При этом что касается красоты лица, никакого единого стандарта не существует: красивыми одновременно считаются и Холли Берри, и Скарлетт Йоханссон, и Николь Кидман.

Статья в The Observer делает явный упор на психологические зажимы у женщин, которые решаются на такую операцию, — у них врачи изыскивают и дисморфофобию, и депрессию, и еще ворох психологических проблем.

А пластический хирург Дмитрий Мельников придерживается другого мнения: «Раньше женщины годами мирились с несовершенством своих гениталий, испытывая серьезные комплексы во время секса, так как не могли просто нормально раздеться при включенном свете перед партнером и, таким образом, тоже не получали удовлетворения. Потому что когда есть комплексы — с получением удовольствия возникают, как вы понимаете, перебои. Сегодня они узнали, что все можно исправить. И они хотят это исправить. Хотят нормального секса. А страсть к порносайтам здесь совершенно ни при чем!»

Возможно, следовало бы прислушаться к диагнозам психотерапевтов и социологов и согласиться с ними: да, у женщин — новые психологические зажимы, да, мы не умеем сопротивляться навязанному канону вагинальной красоты. Но только если бы мы не знали доподлинно, что число пластических операций на гениталиях — ничто по сравнению с количеством манипуляций с ушами, носом, глазами, губами, грудью и прочими частями тела. Меньше 1% от общего числа. При этом каждый год людей, ложащихся под нож с целью что-нибудь в себе усовершенствовать, становится больше не в два и даже не в три раза. Пластическая медицина во всем мире — одна из самых высокодоходных отраслей медицины: то, что раньше делали только богатые, теперь делают даже малообеспеченные (часто в кредит). На фоне массового стремления к новым носам и попам рост запросов на новую вагину не кажется результатом особых психических расстройств.

С другой стороны, качество услуг, предоставляемых эстетической медициной, неуклонно улучшается и совершенствуется. Хирурги набили руку. Травматичность инвазивных способов устранения косметических дефектов резко снизилась.

А еще мне кажется, что в аргументах порноненавистников, которые критикуют женщин за интимную пластику, есть что-то отчетливо женоненавистническое. За аргументом «нечего гоняться за красивой вульвой» легко прочитывается мнение: вообще-то все вульвы — страшные.

Ну да, благодаря порно мы можем отличить красивую вульву от некрасивой — так же , как можем отличить красивый нос от не очень красивого. Но я не вижу ничего криминального в том, чтобы хотеть в чем-то быть похожей на порноактрису.