Президент России явно уделяет повышенное внимание этому конфликту. Прошедшая трехсторонняя встреча стал восьмой по счету и пока первой в этом году. Президенты, судя по фотографиям, с удовольствием покатались на лыжах в Красной Поляне, а потом приняли короткое заявление, суть которого сводится к необходимости реализации принятых на их же встрече в октябре 2010 года решений. В заявлении сказано: «Стремиться решать все спорные вопросы мирными средствами и проводить расследование возможных инцидентов вдоль линии прекращения огня с участием сторон под эгидой сопредседателей Минской группы ОБСЕ и при содействии специального представителя действующего председателя ОБСЕ». Словосочетание «стремиться решать» свидетельствует о том, что никто не пообещал ограничиваться мирными средствами, а слова «под эгидой» и «при содействии» означают, что инциденты на границе будут и стороны не доверяют друг другу.

Ситуация действительно очень непростая. Основной международный механизм в ней — так называемая Минская группа ОБСЕ, сопредседателями которой являются США, Россия и Франция. Многие наблюдатели полагают, что конфликт находится в тупиковой фазе и никакие усилия этой группы не приведут к его удовлетворительному для всех сторон разрешению.

Здесь нет места говорить об аргументах и контраргументах сторон, хотя и Армения, и Азербайджан приложили огромные усилия к тому, чтобы убедить международное сообщество в собственной правоте. Меня интересует, почему российский президент так активно лично занимается этим конфликтом. Что у него в загашнике?

Я помню, как несколько лет назад после очередной встречи участников Валдайского клуба в Сочи Владимир Путин, тогда еще президент, пригласил нас на веранду, где в неформальной обстановке с рюмками в руках мы продолжили общение. О нагорно-карабахском конфликте Путин сказал, что для России главное, чтобы этот конфликт был решен мирным способом. Его должны разрешить сами Армения и Азербайджан. Для Москвы это непростая ситуация, ибо если она делает что-то с Арменией, то в качестве баланса ей надо что-то делать и в отношении Азербайджана, и наоборот. Чтобы никого не обидеть. Именно не обидеть никого было внешнеполитической целью России.

Мне кажется, это вполне разумная позиция. Ни у кого из больших игроков извне нет приоритетов в пользу того или иного решения этого конфликта. Другое дело, что ни у кого из больших игроков нет ни желания, ни идей, ни политической воли, ни необходимости решать этот конфликт. Они лишь готовы поддержать то решение, которое найдут Баку и Ереван. Однако обе стороны жестко стоят на своих позициях и не готовы идти на компромиссы и отступления. Более того, периодически волнами расходятся слухи о возможности нового вооруженного конфликта, во что я лично не очень верю.

Мне, конечно, нравится, что Дмитрий Медведев занимается конфликтом на постсоветском пространстве. Активная роль Москвы только повышает ее авторитет и влияние в регионе. Однако эта активность должна вести к продуктивному результату. Авторитет Минской группы стал падать именно из-за его отсутствия. Похоже, эта группа выработала свой ресурс. Может быть, Москва пытается перехватить падающее из рук минской группы знамя нейтрального переговорщика? В сентябре прошлого года на пресс-конференции в Баку по поводу военной базы России в Армении Медведев, в частности, сказал: «Безусловно, для России очень важно сохранение стабильности здесь, на Кавказе. Именно из этого мы исходим при выстраивании отношений с нашим ближайшим соседом и другом — Азербайджаном... Именно в этом плане и следует рассматривать решение… о пролонгации срока действия соглашения о пребывании российской военной базы в Армении... База направлена на то, чтобы обеспечивать мир и порядок, чтобы сохранялась стабильность, чтобы все те сложности, которые существуют сегодня, уменьшались... Уверен, что таким образом мы будем вносить все наши возможные улучшения в общее оздоровление ситуации здесь, на Кавказе, в Закавказье».

Все это верно. Но хотелось бы знать, что может предложить Россия из того, что не могла предложить Минская группа? И почему заинтересованность России в стабильности на Кавказе не распространяется на предложения Грузии договориться о гарантиях неприменения силы в этом же регионе?

Президент Грузии дал такое обещание в ноябре прошлого года, выступая в Европарламенте. Как объясняет российский МИД, для Москвы «это неприемлемо по одной простой причине... Россия не была и не является стороной в конфликте, поэтому мы не будем давать односторонних заявлений о неприменении силы, потому что это не нужно». При этом Москва готова выступить гарантом неприменения силы между другими. Пребывание на территории Абхазии и Южной Осетии российских «воинских подразделений и пограничников… является самой прочной гарантией их спокойной жизни. Поэтому речь может быть лишь о соглашении о неприменении силы только между Грузией и Южной Осетией и Грузией и Абхазией».

Получается, конфликт конфликту рознь. Если честно, я не совсем понимаю логику таких действий Москвы, для которой важна стабильность в регионе и сохранение статус-кво Абхазии и Южной Осетии. Что значит на дипломатическом языке: «Это неприемлемо... потому что это не нужно»? Тем более что сегодня именно Грузия является основным препятствием для вступления России в ВТО, куда Россия, по уверениям ее лидеров, все-таки очень стремится попасть.