На днях в Лондоне открылся клуб Playboy — почти на том же самом месте в Мэйфере, где он работал с середины 60-х до 1981 года, когда у него отобрали лицензию на азартные игры. По сути, это было обыкновенное казино, хоть и самое прибыльное и популярное в мире на тот момент. Рекордные доходы от лондонского клуба Хью Хефнер распределял между остальными, чудовищно убыточными предприятиями своего кроличьего хозяйства, и когда он наконец закрылся, всю медиаимперию пришлось радикально реорганизовать. В лучшие годы лондонского Playboy туда частенько захаживали «Битлз», Вуди Аллен и Рудольф Нуриев, создавая клубу дополнительную рекламу.

Сейчас, конечно, все это выглядит довольно старомодно. Черный параллелепипед здания напоминает советскую столовку (впечатление подкрепляют тюлевые занавесочки), а девушки в униформе (ушки, хвостики, манжеты, бабочки) с патриотичным «Юнион Джеком» на корсете на любой лондонской улице, не говоря уж о Сохо, до которого минут десять пешком, в субботу вечером выглядели бы просто монашками.

И вот против этого предприятия пришли протестовать сразу две феминистских организации — Object и UK Feminista. Получилось довольно заметно, тут ничего не скажешь. Девушки трещали в трещотки, скандировали речевки (Eff off, Heff! — «Отвали, Хеф!»), каждого подъезжавшего гостя освистывали и кричали: «Позор!», а когда подъехал сам 85-летний главный кроликовод под ручку с невестой на 60 лет младше его, подняли такой гвалт, что зазвенело в ушах. Эффект это имело вполне заметный: те, на кого был направлен протест, чувствовали себя явно неуютно и старались не светиться на улице дольше нужного для торопливой фотографии на красной дорожке.

Правда, акция, хоть и была громкой и заметной — именно про нее, а не про собственно открытие, отписалось большинство лондонских газет, — оставила после себя ощущение такой же легкой неловкости, как и сам Хью Хефнер, отчаянно пытающийся воспроизвести либертинский шик 70-х. Претензии к Playboy феминистки предъявили следующие: это огромная порноимперия, которая заманивает в свои сети невинных девушек, совращает их и делает из них игрушку для циничных богатых мужчин.

Тут есть некоторые вопросы. Во-первых, Playboy — это никакая не порнография. По сегодняшним меркам это даже не легкая эротика. Да, в составе медиаимперии Хефнера есть компания ClubJenna, выпускающая настоящий, кондовый хардкор, но ее основала как раз таки женщина, которая весьма гордится своей карьерой. Во-вторых, по поводу порнографии и эксплуатации женщины в ней нет консенсуса не только среди феминисток — более того, эта тема привела к самому глубокому расколу за всю историю движения, — но и женщин вообще. Которые, если верить разнообразным опросам, с большим энтузиазмом смотрят порно и снимаются в нем. Я поговорил с активисткой организации UK Feminista Кэт Баньяр, но разговора как такового не получилось: она отвечала исключительно лозунгами и цитатами из Андреи Дворкин, автора книги «Совокупление», в которой она называет секс одной из форм насилия и сравнивает его с Освенцимом. А ее последовательница Кэт за каждую попытку задать уточняющий вопрос обдавала меня волной ледяного презрения. Хорошо, порноиндустрия — это зло, потому что она превращает секс в коммерческий продукт, а женщину — в сексуальный объект, но как тогда быть с феноменом любительского порно, когда люди вполне добровольно и бесплатно снимают фильмы с собственным участием и загружают их в сеть, не получая с этого ни копейки? Кэт, поморщившись, переводит тему на насилие против женщин — ход беспроигрышный, потому что возразить тут нечего совершенно. Насилие — это плохо.

Но что самое интересное: те, кого Кэт и ее соратницы так активно хотят спасти от сексуального порабощения, совершенно не хотят спасаться. Не хотели 40 лет назад, не хотят и сейчас. В Evening Standard вышло интервью с 70-летней Хизер Колн-Берд, которая в свое время подавала джин-тоник Джеку Николсону и Майклу Кейну в первом клубе Playboy. Она, как и ее коллеги, собравшиеся на встречу бывших «зайчиков», уверяет, что это была лучшая работа в ее жизни, а феминистки только зря пытаются испортить всем праздник. Девушки в клубе Хефнера, говорит она, имели массу социальных гарантий и получали в пять раз больше средней лондонской официантки. Ровно то же самое говорит и новое поколение: престижная, высокооплачиваемая работа, никакого сексизма и притеснений они не испытывают.

Борьба с Playboy пахнет нафталином ничуть не меньше, чем сам Playboy. Он скоро и сам загнется, как огромный неповоротливый диплодок. А тут ему еще вцепились в хвост шустрые аллозавры. Ночь в палеонтологическом музее, да и только.