Тем временем в Лондоне, 17 июня
1. Тектонический сдвиг восприятия: оказывается, американцы больше не стесняются своего акцента по сравнению с британцами. Американский лингвист Линн Мерфи много лет наблюдает за сложными языковыми отношениями бывших колонии и метрополии и пришла к выводу, что восприятие характерного британского акцента американцами за последние 20 лет фундаментально изменилось. Еще совсем недавно, чтобы сойти за члена высшего общества, было достаточно заговорить голосом Дживса из сериала «Дживс и Вустер», но сейчас по опросам в списке симпатий американцев британский английский значительно проигрывает новозеландскому и австралийскому.
2. В России завучи пытались запрещать атрибутику молодежных субкультур типа эмо и готов, а лондонские учителя нашли другую угрозу порядку в школах: прическа фасона «кукурузная грядка», популярная среди чернокожих британцев африканского и карибского происхождения. Ученика с этими косичками не пустили в школу в первый учебный день — директор решил, что она означает принадлежность к молодежной банде. Девочкам, однако, разрешили. Дискриминация, кричат родители парней с запрещенными прическами.
3. Отношения между Россией и Великобританией значительно потеплели со времен шпионских скандалов, отравлений полонием и закрытия центров Британского совета, и благодарить за это нужно деятелей культуры, считает профильное издание для кураторов и арт-критиков The Art Newspaper. Главный вестник грядущего мира и согласия между нашими странами — это памятник Юрию Гагарину, который торжественно откроют в Лондоне 14 июля представители российского посольства и Британского совета. Ну и вообще все хорошо в культурном смысле, в Москву везут Энтони Гормли, Аниша Капура и Генри Мура, в Лондон с гастролями едет Мариинка, так что про шпионские камни и полоний, надеемся, скоро все забудут.
4. Идиотизм какой-то. Райсовет округа Харингей (стабильно занимающий нижние строчки всевозможных рейтингов) отказался поздравить с 70-летием Боба Дилана, который на этих выходных играет концерт в парке Финсбери. Что им, жалко, что ли?