Гость проекта

11 августа в Daily Beast вышла заметка под заголовком «За час в Олимпийской деревне мне удалось найти три свидания в Grindr». Нико Хайнс, корреспондент Daily Beast в Рио, провел расследование в довольно популярном жанре: давайте запустим приложение для знакомств на массовом мероприятии и посмотрим, кто ищет быстрого секса, например, на главном симпозиуме консерваторов США (спойлер: некоторые консерваторы активно пользуются приложением для гей-знакомств Grindr, не видят в этом ничего предосудительного и считают, что консервативным силам надо быть более открытым к переменам, если они желают добиться успеха у молодых избирателей).

Генри Мур для британской скульптуры — фигура такого же масштаба, как для нас, скажем, Неизвестный и Вучетич, вместе взятые. Его скульптуры видел практически каждый лондонец и турист, даже если он и фамилию Мура никогда не слышал, но проходил мимо «Композиции из двух ножей» в Вестминстере, у которой парламентские корреспонденты обожают записывать подводки к репортажам.

 

Ровно 40 дней, не считая выходных и праздников, понадобилось сторонам, чтобы выдвинуть свои аргументы и опросить свидетелей. Адвокат Романа Абрамовича, Джонатан Сампшен, из процесса официально выбыл — 11 января нынешнего года он стал верховным судьей. Кроме того, теперь он, видимо, самый обеспеченный судья в королевстве — по разным слухам Сампшен получит от своего клиента за этот процесс от 5 до 11 миллионов фунтов.

После декабрьских акций протеста старый, командный стиль общения власти с народом больше не работает, его заглушает многотысячное скандирование лозунгов на площадях. Первые лица государства спешно ищут новый язык. В ход пошла лесть: Владислав Сурков назвал демонстрантов «лучшей частью общества», а президент заявил: «Я слышу тех, кто говорит о необходимости перемен, и понимаю их. Надо дать всем активным гражданам возможность участия в политической жизни» и пообещал сделать лучше, либерализовать и открутить обратно гайки.

Благодаря президентскому указу Лондон теперь остает от Москвы не на три часа, как раньше, а на четыре, но у Дмитрия Медведева неожиданно обнаружились сторонники в британской туристической отрасли. В парламентский комитет по делам природы, питания и сельского хозяйства поступило письмо от ассоциации национальных туроператоров, которые, ссылаясь на необычно теплую дли Британии зиму, предложили перевести стрелки на час вперед, чтобы, цитирую, «у туристов было больше стимулов гулять после 5 вечера». В «новые» 8 вечера, утверждает представитель ассоциации, температура будет в среднем на 1 градус выше, чем сейчас, что побудит — я опять-таки цитирую дословно — людей остаться еще на одну пинту или бокальчик вина, чтобы насладиться закатом. Посмотрим, что на это ответит министерство здравоохранения, которое как раз-таки борется за то, чтобы лишний бокальчик остался в бутылке.

Мэр Лондона Борис Джонсон отложил 506 билетов на Олимпиаду «для лиц, способных инвестировать в Лондон и его экономическое будущее». То есть, проще говоря, для своих приятелей-олигархов, спонсирующих избирательные кампании консерваторов. Систему распространения билетов на главное спортивное событие прошлого года все критиковали — она немыслимо запутана, глючна, непредсказуема и непрозрачна. Сам Борис Джонсон, кстати, летом гордо заявлял, что вот, дескать, какое у нас демократическое общество, сам мэр города не знает, достанутся ли ему билеты на Олимпиаду или нет. А тут оказывается, что он уже на этот счет давно подсуетился.

Свою заключительную речь зачитывает адвокат Романа Абрамовича Джонатан Сампшен. Это во вполне буквальном смысле его последнее выступление в суде по эту сторону барьера: после Рождества Сампшен должен надеть мантию верховного судьи. Судя по слухам, Джонатан Сампшен станет самым обеспеченным судьей в королевстве: за это дело он должен получить от своего клиента от 5 до 11 миллионов фунтов. Посмотрим, как он их отрабатывает. Мы ведем репортаж из зала суда.

Многие шли именно «на писателя», ожидая, что Захар прочтет что-нибудь свое, а потом все чинно зададут культурные вопросы о творческих планах — ну как обычно проходят встречи с писателями. Читать Захар наотрез отказался, сославшись на то, что ему совершенно не нравится читать самого себя: «Сразу начинаешь морщиться: тут слово не то написал, там не то», да и о литературе вообще говорил без особой охоты, зато подтвердил свою репутацию яркого политического активиста.

Мы провели прямую трансляцию с избирательных участков в Лондоне и в Москве: спецкор «Сноба» Алексей Ковалев записался наблюдателем и рассказал о голосовании в Лондоне, а участник проекта Владимир Деревягин стал наблюдателем в Москве. Другие участники проекта «Сноб» также оставляли свои комментарии и делились фотографиями с избирательных участков.

Сегодня в Высоком суде Лондона 29-й день судебных заседаний по делу «Березовский против Абрамовича». В защиту ответчика выступит Олег Дерипаска, чье состояние в почти 17 миллиардов долларов на три миллиарда превышает активы Абрамовича. Таким образом, сегодня в зале суда в общей сложности будут сидеть 30 миллиардов долларов. Правда, большая часть все-таки виртуально: Дерипаска будет давать показания по видеосвязи из Нью-Йорка. Скорее всего, он, как и Березовский, не станет прибегать к помощи переводчика, так как более чем прилично говорит по-английски, как видно из его интервью, которое он на днях дал CNN. В нем владелец крупнейшего алюминиевого концерна в мире весьма амбициозно заявил, что олигархам не нужно отмывать свою репутацию — она и так «чиста, как белый лист бумаги». Надо полагать, что сегодня нас ждет еще немало подобных откровений. Мы ведем репортаж из зала суда.

Кастинг начался в июле, объявлениями о поиске «актеров русского или восточноевропейского происхождения» были заспамлены все русскоязычные форумы в Великобритании. В результате в день кастинга у старой церкви в неприметном квартале чуть севернее Ноттинг-Хилла выстроилась очередь в 800 с лишним человек. В ней был кто угодно, кроме тех, кого приглашало агентство (мужчины с длинными волосами и желательно бородами, женщины с натуральным цветом волос и не больше 12 размера): какие-то тетки с пергидрольными халами на голове, будто прямиком из совкового гастронома, армянские юноши с туфлями фасона «Маленький мук» (кого они собирались играть — черкесских князей?). Тут же пихалась локтями и голосила чернокожая дама, которая увидела очередь из окна и побежала в нее вставать — вдруг чего дают. Громче всех скандалили те, кто меньше всего подходил под заданные параметры. Довольно многочисленные нерусскоязычные участники кастинга были шокированы увиденным, некоторые, не выдержав, разворачивались и уходили. Другие уходили, узнав, сколько будут платить: 100 фунтов в день минус агентские комиссионные (15%), никаких сверхурочных. Это настолько мало по местным меркам, что актерские профсоюзы разразились возмущенными пресс-релизами. Весь бюджет ушел на гонорар Киры Найтли и Джуда Лоу, так что на массовку остался ровно 1%.

Оба главных героя уже отстрелялись на свидетельской трибуне, и с этой недели начинают выступать свидетели со стороны ответчика. В сегодняшней программе — бывший руководитель Администрации президента Александр Волошин и бывший соратник Абрамовича по «Сибнефти» и чукотской администрации, а сегодня руководитель департамента культуры Москвы Сергей Капков. Мы ведем репортаж из зала заседаний.

Под конец Абрамович, до этого весьма немногословный, разошелся и проявил недюжинное красноречие и склонность к небанальным метафорам. Его ответ на претензии истца прозвучал так: «История, что я угрожал Березовскому — это не просто ложь, это такая концентрированная ложь, что ее можно в аптеке под колпаком держать. Это такая ложь, что для нее надо отдельное помещение выделить и студентам показывать». Возьмите эту фразу на вооружение — она пригодится практически в любой жизненной ситуации. Сегодня мы узнаем, чем Роман Абрамович поразит нас напоследок. Мы ведем прямой репортаж из зала заседаний.

Абрамович считает, что его противник, Борис Березовский, может рассчитывать на справедливый суд в России, а на вчерашнем допросе заявил, что генеральная прокуратура независима от президента, и Путин не дает указаний, кого и когда сажать. Тут скептически хмыкнули даже те, кто с российскими реалиями знаком весьма отдаленно. Посмотрим, чем с нами поделится Абрамович сегодня. Мы ведем прямой репортаж из зала заседаний.

Березовский обвиняет Абрамовича в том, что в начале 2000-х тот угрозами и шантажом заставил его продать активы в «Сибнефти» и РУСАЛе за оскорбительно малую часть их стоимости. Абрамович возражает, что знать не знает никаких активов, а Березовскому заплатил, и весьма щедро, за политическую «крышу». В отличие от Березовского, Абрамович выступает на суде через переводчика и, прямо скажем, красноречием не блещет. Несмотря на это, он уже успел сообщить массу интересного. Например:

Мы уже выяснили, сколько это — пять миллионов долларов наличными (пять больших чемоданов), а также почему Роман Абрамович предпочитает проводить встречи в Лондоне (самолет у него быстрый, гостиницы удобные, да и вообще в Лондоне комфортно) и почему он не хотел заниматься алюминиевым бизнесом (там каждые три дня кого-то убивали). Вчера судья Глостер не смилостивилась над Абрамовичем, уже изрядно измочаленным ежедневными многочасовыми допросами, и не назначила пятницу выходным днем, так что мы продолжаем наш репортаж из зала суда.

Вчера суд узнал, как Абрамович при помощи распространенной в 90-е практики регистрации предприятий на организации инвалидов и ветеранов для получения налоговых льгот только за один 2000 год обогатился на 300 миллионов долларов. И как в 90-е он, по его собственным словам, выполнял любые денежные капризы Березовского, вплоть до заноса чемоданов с долларами в «ЛогоВАЗ-клуб» и Белый дом.

Сегодня третий день перекрестного допроса ответчика. Адвокат истца Лоуренс Рабиновиц крайне тщательно и подробно разбирает с Романом Абрамовичем методы ведения бизнеса в России в середине 90-х. Мы ведем репортаж из зала заседаний.

Березовский обвиняет Абрамовича в том, что последний шантажом заставил его продать свои активы за часть их реальной стоимости. Цена вопроса — 3,5 миллиарда фунтов. Неразговорчивый и скрытный Абрамович впервые за несколько лет появляется на публике. Мы ведем прямой репортаж из зала суда.

Заседание должно было начаться в 10.30 утра, но в полдевятого двери зала уже осаждали журналисты. Не хватило не только места в зале, но и в двух комнатах с трансляцией из зала. Причем российские журналисты оказались в крайне невыгодном положении: в комнатах трансляция идет только на английском, русских реплик не слышно, что весьма затрудняет понимание. И Абрамович начал выступать не сразу, поэтому присутствующим пришлось выдержать еще два часа скучного до оскомины опроса последних двух свидетелей защиты.

Наконец познакомился с последним жильцом нашего подъезда. В дверь стучат, я привычно надеваю тапочки, открываю дверь со словами «Хэллоу, Робби, май френд!». А вместо веселого ямайца-сантехника, с которым я играю в шахматы по вечерам, соседка с самого верху, с мансарды. Судя по конвертам в почтовом ящике, зовут Эллен. Вид довольно ведьминский и стремный: седые лохмы, драные хипповские шмотки. Попросила одолжить два пластиковых мусорных мешка. И все бы хорошо, если б на ней не было респиратора и резиновых перчаток до локтя. Не знаю, что и думать.

Сегодня в Высоком суде Лондона начинается самый драматический акт судебного процесса «Березовский против Абрамовича» — выступление ответчика. После трех с лишним недель допроса истца и его свидетелей настала очередь Романа Абрамовича занять место на свидетельской трибуне. Ему предстоит доказать, что полтора миллиарда долларов, выплаченных Березовскому, — вовсе не плата за долю в «Сибнефти», которую, как утверждает Березовский, Абрамович заставил его продать угрозами и шантажом. Абрамович говорит, что платил истцу за политическую поддержку (суд уже выучил наизусть таинственный русский термин krysha) и обеспечивал ему красивую жизнь с французскими шато, яхтами и частными самолетами, а «Сибнефть» Березовскому никогда не принадлежала. Доказать последнее — как, впрочем, и опровергнуть — будет нелегко, так как ни у одной из сторон нет прямых доказательств, а косвенные весьма разнятся.

1. Участники протеста — лодыри-хипстеры, сидящие на пособии.

Похоже, эта зима станет в лондонских судах «русским сезоном». Не успел закончиться перекрестный допрос истца по делу «Березовский против Абрамовича», как газеты обсуждают следующее громкое дело: Сергей Полонский подает в суд на Александра Лебедева. Попутно Елена Батурина выигрывает иск против газеты Sunday Times, и уже никто не удивится, если какая-нибудь еще парочка российских миллиардеров встретится во дворе нового, с иголочки здания королевского суда на Ченсери-лейн.

 

В Лондоне идет процесс века: Борис Березовский против Романа Абрамовича. Первый обвиняет второго в том, что он, пользуясь поддержкой Владимира Путина, вынудил своего бывшего партнера и наставника продать свою долю в российских ресурсодобывающих активах («Сибнефть» и «Русал») за оскорбительно малую часть ее реальной стоимости. Абрамович отвечает, что знать не знает никакого партнера, а деньги, выплаченные Березовскому, — это гонорар за политическую поддержку.

Люк Хардинг — бывший шеф московского бюро британской газеты The Guardian. В феврале нынешнего года его выслали из страны, аннулировав российскую визу. Вернувшись в Лондон, Хардинг написал книгу под названием «Мафиозное государство» (Mafia State — это не его личная характеристика, а цитата из донесения испанского прокурора, опубликованного WikiLeaks), в которой подробно рассказал, как за ним все это время следили сотрудники ФСБ. Книга читается как ядреный шпионский роман: герой обнаруживает следы взлома, но ничего не пропало, наоборот, на прикроватном столике появилась книга индийского гуру Ошо, открытая на главе про оргазмы, в квартире таинственным образом открываются двери и окна, звонят будильники, поставленные на глубокую ночь, и так далее — и многие уже успели язвительно отметить, что Хардинг просто перечитал на ночь Джона ле Карра. Однако опыт столкновения с российскими спецслужбами подтверждается многими иностранными дипломатами и журналистами, в том числе в опубликованных недавно проектом WikiLeaks депешах, которые сотрудники иностранных посольств в Москве слали в свои министерства. Хардинга как раз и депортировали после того, как он вплотную занялся этими донесениями, весьма нелицеприятными для российского руководства.

На днях в Лондоне начался громкий процесс: Борис Березовский обвиняет Романа Абрамовича — бывшего товарища и «ученика», как его называют британские газеты, — в том, что последний променял «верность и дружбу» на «деньги и влияние». Свою душевную травму Березовский оценивает в 3,5 миллиарда фунтов: именно столько, по его словам, он потерял на заведомо невыгодной сделке по продаже «Сибнефти», к которой его якобы склонил шантажом ответчик. Дело невероятно запутанное, не в последнюю очередь из-за того, что сделки в это «мутное», как пишет The Guardian, время часто заключались устно, многие важнейшие документы отсутствуют. Нет и ключевыx свидетелей с обеих сторон, например, давнего партнера Березовского Бадри Патаркацишвили, умершего в 2008 году.

Вчера ведущие и многомиллионная аудитория телеканала BBC World сидели с открытыми ртами. На экране некий брокер по имени Алессио Растани, приглашенный в качестве эксперта, за три минуты эфирного времени разнес план спасения евро, сказал, что для крупных инвесторов падение рынка — уже свершившийся факт, поэтому они активно переводят капиталы в более надежные бумаги вроде долгосрочных облигаций, что миром правят не правительства, а корпорации типа Goldman Sachs, и напоследок признался, что он спит и видит новую рецессию, потому что на ней можно отлично заработать. На вопрос о том, что нужно сделать политикам, чтобы успокоить инвесторов, Растани в лоб заявил: «Я трейдер, мне все равно. Нам не важно, какими средствами будет починена экономика, мы видим только возможность заработать на этой ситуации. Лично я мечтал об этом три года». Ведущие, подобрав упавшие челюсти со стола, похвалили мистера Растани за откровенность, запись его выступления мгновенно набрала несколько миллионов просмотров на YouTube, а в «Твиттере» и блогах принялись гадать, что же это было — розыгрыш, слив, вброс или неожиданный приступ честности у циничного дельца, снимающего сливки со всеобщей беды.