Представьте, что за опубликованную на «Фейсбуке» фотографию облезлой скамейки у подъезда, бомжа у Курского вокзала или набегающей на берег Балтийского залива волны вас выгоняют из института, увольняют с работы, клеймят нехорошими словами. Или вы снимаете мрачные задворки Петербурга, его мостики — и обязательно объясняете: вас вдохновили романы Достоевского, никакого отношения к реальности это не имеет. Абсурд? Да нет, действительность Советского Союза.

На выставке «Андеграунд: русская фотография 1970–1980» у гостей вечера не раз возникал вопрос: «Что было в этих снимках такого особого, что они стали андеграундом?» «Ничего особенного в них и не было, в том-то и дело, — объяснял Дмитрий Киян, создатель и бывший редактор журнала «Фото и видео». — Просто была такая позиция: показывать можно только витрину Советского Союза. Эти фотографии были андеграундом в буквальном смысле — подпольной фотографией, которую нельзя было увидеть, например, в “Советском фото” и на официальных выставках». При этом иностранных фотографов в журнале печатали: ну это же, мол, иностранцы, с их извращенным вкусом и так все ясно. А наши могли и получали по шапке за фотографии, не соответствующие эстетическим и политическим соображениям партии. Ничего противорежимного или критикующего в этих фотографиях нет, банальные какие-то вещи, но взгляд с другой, непринятой стороны — за всю эту, по сути, ерунду не сажали, но уволить могли запросто.

«Все стекла в здании были разбиты и фотографии валялись на полу — вот к чему приводило публичное выставление этих работ», — рассказывает Алексей Титаренко, которого приняли в подпольный ленинградский фотоклуб в 1977 году.

Сегодня многие из этих фотографий не кажутся оригинальными и не представляют особого интереса с художественной точки зрения, но они важные артефакты той эпохи — это попытка, даже ценой собственного благополучия, отстоять свое право на самовыражение, свободу мысли, творческий подход. Те, кто прошел это, уже не забудут, а остальным нелишним будет напомнить, до чего безумна и ограниченна бывает безграничная власть.

Уже под конец вечера Алексей Титаренко с грустной улыбкой заметил: «Знали бы эти люди, с которыми я 30 лет назад пил спирт, что когда-нибудь их работы будут изучать и рассуждать о них с такой серьезностью». В то время они просто снимали вопреки всему, совершенно не надеясь на признание и успех. И поэтому еще фотографии, представленные на выставке, вне зависимости от своей исторической важности, кажутся чистыми и настоящими, и очень значимыми.