Мой знакомый американец, несколько лет назад приехавший в Москву по контракту с крупной маркетинговой компанией, зарабатывает очень много денег. Настолько много, что я с трудом могу себе представить, на что такие деньги можно потратить. Собственно, он  не тратит. Он отказывает жене в абонементе в фитнес-клуб за 40 000 рублей в год, предпочитает покупать продукты в магазине оптовой торговли и вообще считает, что лишняя футболка в гардеробе — это непозволительная роскошь.

Мой знакомый — не жмот и не скряга. То, что мне видится жадностью или по крайней мере странностью, на самом деле не что иное, как экономность. Он откладывает «на потом», под которым подразумевает то ли старость, то ли безработицу, то ли и то и другое одновременно.

Так живет вся Европа. В недавнем исследовании маркетинговой компании GFK Group подробно расписано, в каких странах на чем экономят. Например, четверо из 10 голландцев и австрийцев всегда покупают самую дешевую еду. А если наступают тяжелые времена, итальянцы ограничивают себя в одежде, англичане меньше ходят в пабы, а немцы отказываются от крупных покупок вроде стиральной машины: но все продолжают откладывать деньги на будущее.

Мой знакомый в день зарплаты переводит существенную сумму на отдельный сберегательный счет, а оставшимися средствами распоряжается с особой скрупулезностью и тщательностью. Это не значит, что он перешел на хлеб и воду или отказался от отпускных путешествий: просто там, где можно потратить меньше, надо тратить меньше. Логика вроде бы простая. Телефон, конечно же, должен быть айфоном, и тут ни о какой экономии речи быть не может (точно так же как и в вопросах качественной обуви, теплой куртки или безопасной машины). Но зачем переплачивать за вид на море при бронировании отеля, если можно посидеть на пляже? Зачем покупать хлеб в магазине у дома за 32 рубля, если в «Ашане» он стоит 25? Зачем ехать на маршрутке, если билет на автобус на 5 рублей дешевле?

Теоретически мне это понятно, и где-то в глубине души я даже восхищаюсь человеком, который, зарабатывая полмиллиона рублей в месяц, лишних 15 минут стоит на 20-градусном морозе ради того, чтоб сэкономить пятак на проезде в общественном транспорте. Но вообще-то, когда я смотрю, как 35-летний очень богатый мужчина пропускает одну маршрутку за другой, чтобы отложить 15 центов на зубной протез, который ему понадобится через 40 лет, я думаю, что он ненормальный.

Похоже, в этом смысле русскому человеку западного не понять. И не потому, что мы изо всех сил наверстываем упущенное в советские годы чувство удовлетворения от потребления всего и вся. И даже не потому, что у нас, как принято считать, нет культуры экономии. Она у нас есть, просто она совсем другая.

В конце января российское представительство Международного агентства социологических и маркетинговых исследований МАСМИ проводило опрос, чтобы понять, на чем нынче экономят россияне. Участвующим в исследовании задавали всего один вопрос: «Каким образом изменились бы ваши расходы, если бы ваши доходы уменьшились в 2 раза? Вы стали бы меньше тратить на…».

Выяснилось, что каждый пятый житель нашей страны вообще не понимает, как на чем-то можно экономить. И дело не в том, что он живет за чертой бедности и просто физически не может урезать свои траты: большинство неопределившихся — люди с более-менее средним достатком. Они просто не знают, как это — экономить.

Звучит глупо, но если вдуматься, то так оно и есть. Экономить — значит не потратить деньги. То есть не просто урезать одну статью расходов в пользу другой (это-то мы как раз хорошо умеем); в результате экономии должны появиться именно что свободные средства. Так что экономить — это отложить какое-то количество своего дохода на то самое «потом». Не на машину, отдых на Мальдивах или празднование очередного юбилея, а на абстрактные траты в абстрактном будущем.

Международная исследовательская компания TGI Global посчитала, что в США и в Великобритании на старость откладывает каждый второй. Во Франции экономят на будущие нужды почти 62% жителей. В России таких всего 17%.

Мы научились жить в кредит. Купить машину мечты, свозить любимую женщину на острова или даже оплатить ребенку хороший вуз, а потом ежемесячно отдавать энную сумму в банк — это понятно и вроде как справедливо. Или даже начать в январе откладывать деньги на летний отдых — это тоже еще возможно. А вот отказывать себе сейчас ради каких-то призрачных дивидендов в будущем нам кажется диким. Может, этого будущего и не будет. Сосулька там на голову или машина на пешеходном переходе. А может, будущее и будет, только в нем случится очередной экономический кризис и все отложенные деньги сгорят, пропадут, обесценятся.

«Я заработал деньги, я должен их потратить здесь и сейчас», «я вообще-то работаю по 15 часов в сутки и вполне заслужил вид на море, хлеб из французской булочной и проезд в маршрутке» — по словам социолога Энни Карт из TGI Global, так рассуждают большинство жителей государств с нестабильной экономической или политической системой. «Например, во время последнего кризиса в США ставка сбережений упала почти на 5%, при этом мы наблюдали бум потребления товаров средней ценовой категории, — говорит она. — То есть, когда люди не уверены в завтрашнем дне, они действительно начинают жить днем сегодняшним, в финансовом смысле тоже».

По данным Карт, во всех странах приблизительно каждый четвертый считает, что не умеет экономить и копить деньги (эти цифры, кстати, подтверждают правильность исследования МАСМИ). Вот только американцев, британцев и французов это очень расстраивает, а русские нисколько по этому поводу не переживают и считают, что так оно и должно быть.

Кажется, я понимаю, в чем секрет. Будущее и у нас, и у них, конечно же, вполне абстрактно. Только у нас оно гораздо более абстрактное: крупнейшее международное агентство недвижимости Gordon Rock подсчитало, что, например, берлинцу на новую квартиру надо копить три года, ньюйоркцу — около шести, а москвичу — больше двадцати.