СЕсли честно, я скачал ваш фильм на «Пиратской бухте». Помучился с сербохорватским языком и английскими субтитрами, но некоторое представление получил. Уверен, скоро «Клип» появится и на русских торрент-трекерах.

Ну, я на вас не в обиде. «Клип» запрещен в России, к тому же мы пока не выпустили его на DVD, так что у вас не было выхода. Я уверена, что пиратство — неотъемлемая часть сегодняшней киноиндустрии. Ничего страшного: фаны всегда купят оригинальный DVD. И конечно, кинотеатры ничто не заменит, просмотр фильма на большом экране останется уникальным переживанием. Это больше чем искусство: у похода в кино есть особый социальный аспект. Но если в кино фильм не крутят, остается только скачать его с торрентов. Другое дело, что молодежь вовсе перестала ходить в кино — вот это меня волнует по-настоящему. Так что нужно не бороться с пиратами, а больше рекламировать кинофильмы, особенно артхаусные.

СЯ посмотрел отзывы на «Клип» от других пиратов-любителей — негативные. Но претензии не к качеству фильма, а к теме. Мол, сексуальная жизнь несовершеннолетних — это жутко неприлично, и лучше об этом промолчать. Похоже, подростковая сексуальность для большинства людей по-прежнему табу...

О нет, подростковая сексуальность вовсе не табу. Множество фильмов американского мейнстрима охотно эксплуатируют эту тему. Но зачастую в комедийном духе, и уж во всяком случае без претензий на реализм. Настоящее табу — это правдивые чувства и подлинная реальность. И я прекрасно понимаю, почему так выходит. Нам всем хочется думать, что мы живем в свободном мире и можем обсуждать что угодно. Но на самом деле это не так, нет никакой свободы. Общество ничего не обсуждает, оно вешает ярлыки: это хорошо, а то плохо. Все оттенки серого сводятся к черному или белому просто из удобства или от страха. Но когда в дело вступают чувства, тогда все становится неопределенней, ярлык навесить труднее. Вот поэтому реальность — под запретом.

СЯ понимаю, что задавать такой вопрос режиссеру глуповато, но все-таки — о чем «Клип»?

Молодые люди Восточной Европы — мы с вами, если угодно, — выросли в жесточайших условиях. Мы выросли на фоне социальных потрясений, в окружении насилия. «Клип» — попытка честного разговора об этом. Я правда не понимаю, зачем было его запрещать в России. Замалчивание правды ни одного человека от правды не защитило. Потому что, если вы похоронили проблему, она все равно рядом. «Клип» поднимает вопросы и провоцирует дискуссию, и благодаря этому мы можем помочь нынешним школьникам. Делая этот фильм, я старалась быть честной с самой собой, я собиралась рассказать о проблемах сербской молодежи честно и прямо, без попытки осудить, но желая понять. Главная задача была — описать любовь, которая возникает и развивается в чудовищных, жестоких условиях.

СПримерно о том же «Все умрут, а я останусь» Гай Германики. И манера та же, полудокументальная. Ваши фильмы уже успели сравнить. Видели Германику?

Нет, к сожалению.

СА что вообще видели из русского кино?

Я очень люблю «Землю» Довженко, «Зеркало» Тарковского и «Тени забытых предков» Параджанова — эти фильмы изменили мой взгляд на кино в целом. Они просто ошеломительные. Что до современного российского кино, мне кажется, что по линии Балабанов — Сигарев происходят какие-то хорошие вещи.

СА что творится в Сербии? Если честно, большинство у нас знают только Кустурицу. Я, впрочем, люблю Бору Драшковича.

Кустурица — большой режиссер, он замечательный автор и он всегда будет самым известным югославом в кино, ничего тут не поделаешь. «Помнишь ли ты Долли Белл» и «Время цыган» — одни из самых моих любимых фильмов. Но представлять сербское кино по фильмам Кустурицы не стоит. Его стиль и его работы настолько ни на что не похожи, что современные режиссеры даже не пытаются копировать Кустурицу, и это очень хорошо.

СКино ближайшего будущего будет жестким, натуралистичным, как ваше? Или раздолбайским и поэтичным, как у Кустурицы?

Да всяким оно будет. Что мне нравится в кино — в нем все тенденции сосуществуют. Что-то становится популярным, что-то выходит из моды, но для истории кино это неважно.
 
СВ России каждый раз, когда в зоне видимости появляется какой-нибудь внятный иностранец, его принято спрашивать про реалии российской политики: про Путина, про Pussy Riot и так далее.
 
Ужас какой. Я понимаю, это все потому, что мой фильм запретили. Но что я могу сказать, кроме обычных банальностей, что права человека — это очень важно? Я плохо себе представляю, что происходит в России. Вам видней. А я лучше буду снимать кино.С