Тим Бертон. Про уродов и зверей

Кадр из мультфильма «Франкенвини»

Кадр из фильма «Антон тут рядом»

Не понятно, то ли включать «Франкенвини» в обязательную школьную программу, то ли лепить на афиши жесткое возрастное ограничение: Тим Бертон сочиняет выполненную в фирменных готических тонах сказку о смерти. Причем с фирменным же вниманием к посмертным изменениям. Виктор Франкенштейн — юный кинолюбитель, школьник-затворник из благополучной семьи, но почти без друзей. Единственный товарищ мальчика — пес Спарки, почти мифологическое существо наподобие дружелюбного бультерьера. Городок Новая Голландия, где живут Франкенштейны, притягивает молнии — учитель физики (будь этот фильм старым и игровым, роль досталась бы Беле Лугоши или Борису Карлову) сладострастно рассказывает, как электроны из гневной тучки стремятся слиться с землей. После того как Спарки гибнет под колесами автомобиля (в минуту триумфа неспортивного Виктора на бейсбольном поле), только физика помогает мальчику укротить скорбь: он приходит к надгробию в виде креста из двух мозговых костей, эксгумирует труп собаки и с помощью хитрой машинерии гальванизирует его молнией. Пример Виктора оказывается заразительным для редкозубого упыря Эдгара, а за ним и других одноклассников — и Новая Голландия наполняется монстрами с кладбища домашних животных...

У Бертона обыватели — и добрые, и сердитые — выглядят не меньшими уродами, чем, скажем, гибрид летучей мыши и кота-прорицателя Мистера Кисскера. «Франкенвини» — отчаянный панегирик странности и фриканутости; понятия «норма» в мире Бертона не существует. При этом все монструозные персонажи как дома чувствуют себя в пространстве популярной американской культуры, где с богом разговаривают, отбивая в небо бейсбольный мяч, попкорн может стать оружием для борьбы с обнаглевшими морскими обезьянами, дух конкуренции воспитывают школьные конкурсы. Это, конечно, автобиография как она есть — если Виктор не вырастет ученым, то точно станет режиссером. Для него уже нет границы между кино и жизнью: «Надо подклеить», — говорит он, когда в проекторе плавится кинопленка. «Надо подклеить», — говорит он, когда у ожившего, но уже успевшего немного разложиться Спарки отваливается хвост. Кино — мистическое изобретение на границе между физикой и метафизикой — и есть универсальный клей, аккумулятор бессмертия. И некрореалист Бертон убежден в этом также истово, как и в том, что во всяком физическом уродстве есть красота.

«Антон тут рядом» — хроника необычной дружбы между основателем петербургского журнала «Сеанс» Любовью Аркус и подростком-аутистом Антоном Харитоновым. Режиссерский дебют Аркус, превратившей в фильм часть жизни, — не столько социальная критика (чего ждали), сколько признание в собственной непохожести и мучительном узнавании своих странностей в человеке, страдающем аутизмом. Аркус почти нет в кадре; впрочем, ее закадровый комментарий сопровождает все действие, и она как минимум такой же равноправный главный герой, как и Антон. График проката свел ее фильм с высказыванием Бертона — не иначе как по иронии высших сил, прочитавших интимные дневники эксцентричного калифорнийского сказочника и петербургского киноведа.