Спасибо деду за победу, но я уеду: 20 главных фильмов про эмиграцию

1. «Всех, кого люблю, возьму с собой»

Кадр из фильма «Всех, кого люблю, возьму с собой»

Григорий Рябушев, Россия, 2012

Три монолога наших молодых и благополучных современников, надумавших расстаться с родиной без видимых причин, просто потому, что им нужен для дыхания другой газ, — актуальнейший, сделанный остроумно и не без изысков коллаж, который можно посмотреть в проекте «Кино на «Снобе».

2. «Сладкий рейс» (La nave dolce)

Кадр из фильма «Сладкий рейс»

Даниэле Викари, Италия, 2012

Похожий на фантастику нон-фикшн, реконструирующий немыслимое историческое событие: 8 августа 1991 года 20 000 албанцев захватили грузовой корабль и нашли временное пристанище в «свободной» Европе — на оцепленном полицией стадионе в итальянском городе Бари. Хроникальные кадры дополняют сделанные сегодня интервью с участниками происшествия. А звучащий за кадром гипнотический пост-рок трансформирует документалистику в киноэссе.

3. «Гавр» (Le Havre)

Кадр из фильма «Гавр»

Аки Каурисмяки, Финляндия — Франция — Германия, 2011

История о том, как спивающаяся богема из портового города помогает чернокожему мальчишке обвести вокруг пальца полицейских и избежать депортации, — лучшая из современных сказок. Рассказана финским алкоголиком, поклонником Льва Толстого и рок-н-ролла, режиссером, никогда не заблуждавшимся насчет человеческой природы, но отчего-то не утратившего ни веры, ни надежды.

4. «Спецрейс» (Vol special)

Кадр из фильма «Спецрейс»

Фернан Мельгар, Швейцария, 2011

Самый скандальный фильм 64-го фестиваля в Локарно — качественное документальное повествование о нелегальных эмигрантах, проживших в Швейцарии десятки относительно благополучных лет, но попавшихся на мелочах и теперь проводящих месяцы в комфортном заключении в ожидании высылки в Гану или Косово, по месту прописки. Высказывание режиссера однозначно: Швейцария — страна, где торжествуют антигуманность и слепое исполнение бюрократических правил. Но председатель тогдашнего локарнского жюри Пауло Бранко все равно набросился на фильм, назвав его фашистским и гнусным — за недостаточно агрессивное отношение автора к сотрудникам центра административного задержания.

5. «Без имени» (Sin nombre)

Кэри Фукунага, США, 2009

Продюсерский проект Гаэля Гарсиа Берналя и Диего Луны, где сюжет о бегстве провинившихся перед уличными бандами мексиканских подростков к американской границе — лишь повод для красивого и печального роуд-муви о перемещении тел в пространстве. Закономерно, что следующей работой режиссера Фукунаги стала эстетская экранизация «Джен Эйр».

6. «Импорт/экспорт» (Import/Export)

Кадр из фильма «Импорт/экспорт»

Ульрих Зайдль, Австрия – Франция – Германия, 2007

Брезгливо-брюзгливое киностихотворение, сплетающее две полярных судьбы: безработный охранник из Вены попадает в украинскую глушь, украинская медсестра становится уборщицей в австрийском доме престарелых. Человеческий паноптикум от записного фестивального провокатора Ульриха Зайдля.

7. «Посетитель» (The Visitor)

Томас МакКарти, США, 2007

Фильм-призер 30-го Московского международного кинофестиваля — история дружбы между пребывающим после смерти жены в скорбном бесчувствии профессором экономики Уолтером Уэйлом и нелегалом из Сирии Тареком, жизнелюбом, умеющим бить в барабан. Трудно забыть экстатическую речь Ирины Розановой на церемонии закрытия: актриса, входившая в состав жюри, объявила о награждении Ричарда Дженкинса за лучшую мужскую роль, глотая слезы — так проняло ее кино — и пообещала в знак солидарности с героями научиться бить в барабан.

8. «Новый свет» (Nuovomondo)

Эммануэле Криалезе, Италия, 2006

В нулевые годы фильмы о нелегальных мигрантах стали появляться чуть ли не ежемесячно. Этот выделяется нарочитым невниманием к социальной остроте: герои — сицилийцы, плывущие к берегам Америки в начале XX века, реалистическое повествование разбивают эпизоды снов, да и сама реальность подана в экзальтированной визионерской манере.

9. «Терминал» (The Terminal)

Кадр из фильма «Терминал»

Стивен Спилберг, США, 2004

Странный пример доброй социальной критики. Том Хэнкс в роли Виктора Наворского, жителя вымышленной восточноевропейской страны Кракожии, мается в транзитной зоне аэропорта: суровые эмиграционные порядки не позволяют ему пересечь границу Америки, но и вернуться на родину нельзя — дипотношения с рухнувшей в гражданскую войну Кракожией разорваны. Остается «зимовать», обретая новые человеческие связи на внегосударственном уровне. Стивен Спилберг все-таки удивительный: похож на великого утешителя Луку, только, в отличие от горьковского странника, верит в хэппи-энд при жизни.

10. «Последнее пристанище» (Last Resort)

Кадр из фильма «Последнее пристанище»

Павел Павликовский, Великобритания, 2000

В 1998-м поляк, русофил и британский режиссер Павел Павликовский снял неплохой лирический триллер «Стрингер» про рискового журналиста-любителя Вадика в фирменном исполнении Сергея Бодрова-младшего. Русскую линию продолжило мелодраматичное «Последнее пристанище», где солирует Дина Корзун в роли москвички Тани, бросившейся искать политическое убежище после того, как ее иностранный жених растаял, как мираж. Но вынесенным в заглавие пристанищем оказывается обнесенное колючей проволокой поселение для нелегалов. Сама Корзун в 2001-м году счастливо вышла замуж за бельгийского музыканта и режиссера Луи Франка и сейчас живет там же, где и поляк Павликовский, — в Лондоне.

11. «Любовники» (Lovers)

Жан-Марк Барр, Паскаль Арнольд, Франция, 1999

«Догма номер пять» и режиссерский дебют триеровского актера-талисмана Барра — фильм о вдохновенном и безысходном романе парижанки и сербского нелегала: конец этой любви кладут менты из эмиграционной службы. Впрочем, большинство любовных историй заканчиваются горечью, но дают поводы искусству. А это — один из немногих фильмов, оправдывающих все «догматическое» течение.

12. «Обещание» (La promesse)

Кадр из фильма «Обещание»

Жан-Пьер и Люк Дарденны, Бельгия – Франция, 1996

Бельгийский пузан Роже и его сын-подросток Игорь ведут небольшой семейный бизнес — доставка и трудоустройство нелегалов. Однажды африканский эмигрант Амидо гибнет в результате несчастного случая — отец и сын скрывают его смерть, превращая в «человека, которого не было», но их прежнее спокойное существование теперь невозможно. За год до Каннского триумфа «Розетты» братья Дарденны сняли абсолютный шедевр — внешне такой же простой, как все их работы, и задевающий за живое каждым кадром. Самый цепкий, из тех, что навсегда остаются в памяти, — тот, в котором Роже и Игорь (постоянные актеры Дарденнов Оливье Гурме и Жереми Ренье) поют в караоке песню Джо Дассена Siffler sur la colline (ту самую, что наши «Поющие гитары» превратили в «Песенку велосипедиста»)

13. «Зеленая карта» (Green Card)

Кадр из фильма «Зеленая карта»

Питер Уир, Франция – США, 1990

Редкий ромком, эксплуатирующий уловки по обману иммиграционных служб. Французу (в раблезианском обличье Жерара Депардье) нужно разрешение на работу в Нью-Йорке, местной деловой брюнетке (Энди Макдауэлл) — квартира в доме, который сдают только супружеским парам. Спасение — в фиктивном браке.

14. «Просто Америка» (Tiszta America)

Кадр из фильма «Просто Америка»

Петер Готар, Венгрия – Германия, 1987

Фридьёшь, 40-летний будапештский умник, сознательно отбивается от выехавшей за рубеж тургруппы — чтобы потеряться в бескрайней американской империи, став полубродягой, и так обрести вожделенную свободу. Режиссер Готар никогда не чурался политической остроты, но экзистенциальное измерение для него важнее, и свобода, которой грезили мечтавшие удрать за океан герои более раннего шедевра Готара «Время останавливается», не связана с местом прописки.

15. «Тема»

Кадр из фильма «Тема»

Глеб Панфилов, Россия, 1979-1986

Зажравшийся писатель-лауреат Ким Есенин (Михаил Ульянов) видит нездешний свет в восторженном взгляде провинциальной экскурсоводши Саши (Инна Чурикова) — но ее сердце отдано «Бородатому» (Станислав Любшин), предположительно, диссиденту, уже считающему дни до эмиграции. Возможно, самый причудливый и саркастический любовный многоугольник советского кино. В «полочном» фильме Панфилова («В огне брода нет», «Начало», «Васса») эмиграционный мотив — второплановый, но и его хватило, чтобы картину спрятали на семь лет.

16. «Берега в тумане»

Кадр из фильма «Берега в тумане»

Юлий Карасик, Россия – Болгария, 1985

Предперестроечная историческая драма, действие которой датировано осенью 1921-го: тысячи разгромленных в Крыму врангелевцев бегут в Болгарию, верхушка разбитой армии судорожно грезит реваншем. Но большая история для одного из самых нежных советских режиссеров Карасика («Человек, которого я люблю», «Дикая собака Динго») — лишь декорация, в которой разыгрывается частная, пронзительная, напоенная осенней чеховской меланхолией история полковника Егорьева, разлученного с оставшейся в Севастополе семьей. Белоофицера сыграл Анатолий Кузнецов — в пандан к своей роли красноармейца Федора Сухова из «Белого солнца пустыни».

17. «Москва на Гудзоне» (Moscow on the Hudson)

Кадр из фильма «Москва на Гудзоне»

Пол Мазурский, США, 1984

Милейший курьез времен холодной войны: Робин Уильямс в роли тихони-саксофониста, угодившего в Америку с гастролями советского цирка. Очевидно, именно на тех съемках любознательный комик Уильямс узнал, что такое русский мат (которым неплохо овладел). Отдельные гэги — оплетающие Москву километровые очереди за туалетной бумагой (сегодня похожие выстраиваются у ХХС, в дни экспонирования очередной православной реликвии) и Савелий Крамаров в роли гэбэшника.

18. «Эмигранты» (Utvandrama)

Кадр из фильма «Эмигранты»

Ян Труэль, Швеция, 1971

Вместе с «Поселенцами» (1972) составляют большую романную дилогию о бедствующих шведских крестьянах XIХ века, бегущих за лучшей жизнью в Америку. Здесь бергмановский актерский дуэт Макса фон Зюдова и Лив Ульманн забывает об интеллектуальности: физическое начало в этом эпосе о торном пути в Новый Свет — прежде всего.

19. «Бег»

Кадр из фильма «Бег»

Александр Алов, Владимир Наумов, Россия, 1970

Едва ли не лучшая экранизация Булгакова (гениальный тандем Алова и Наумова использовал мотивы романа «Белая гвардия» и пьесы «Бег»): эпическая одиссея разбитых белых офицеров и сочувствующей им интеллигенции, чью жизнь революция превратила в «тараканьи бега», балансирует между реализмом и гротеском, трагедией и ерничеством, напоминает о том, что в фильмографии режиссеров (как в жизни) есть и поэзия «Мира входящему», и желчь «Скверного анекдота».

20. «Америка, Америка» (America, America)

Кадр из фильма «Америка, Америка»

Элиа Казан, США, 1963

Этнический грек Элиа Казан — один из тех иностранцев, что создали Голливуд. Уже на закате карьеры автор «Трамвая "Желание"» и «Бунтовщика без причины» экранизировал собственный роман — о предках, покинувших в конце XIX века недружелюбную Османскую империю, чтобы стать деятельными гражданами Америки. У Казана, пережившего мрачные годы маккартистской охоты на ведьм и до конца жизни не избавившегося от клейма предателя (когда в 1999-м Киноакадемия вручала ему почетного «Оскара» за вклад, половина звездного зала демонстративно воздержалась от аплодисментов), получился фильм, начисто лишенный трагизма: свет, тепло и юмор излучает эта Америка обетованная.