О моральном дискомфорте

Не хотел бы называть свою фамилию, и вот почему: мне предложили вернуться.

Я со Смоленщины, город Рославль есть такой. Начинал в 1997 году в должности прапорщика. Работал с делами осужденных, с документацией. А с 14 февраля 2005 по 25 января 2011 года был начальником отдела по воспитательной работе с осужденными.

Никогда не поверю, если кто-то мне скажет, что, зайдя в колонию, он не испытывал дискомфорт. Ощущаешь негативное давление. Кругом черная масса: осужденные одеты в черные костюмы с бирками на правой стороне — где фотография, имя, отчество, статья, начало срока, конец срока и номер отряда. Это, конечно, действует угнетающе. Внутренний напряг моральный получаешь — как будто идешь по незнакомой местности и ждешь не знаешь чего. Но потом привыкаешь.

О правилах и табу

Главное правило для работника в колонии — быть честным. Это раз. Перед собой хотя бы. Не жадным — это два. И порядочным — это три. В колонии существует три «боюсь»: не бери, не давай, пьяный не приходи на работу. Это основные табу, которые нельзя нарушать никому. Многие нарушают и сами оказываются в местах лишения свободы: за взятки, мошенничество и доставку запрещенных предметов в колонию.

Об отношении к спортсменам

На моем веку из колонии выходили подготовленные спортсмены — по некоторым видам спорта на чемпионат мира можно было выставлять. У человека, который изолирован от общества и не обременен бытовыми домашними проблемами, много времени: многие учат язык или занимаются спортом.

Запрещены боевые виды спорта, а футбол, волейбол, теннис, гимнастика, тяжелая атлетика — пожалуйста. В каждом локальном секторе установлены турник, брусья, баскетбольное кольцо. Попадают в колонию и спортсмены. Осужденные подходят к ним как к знающим людям, владеющим определенными навыками — вплоть до рукопашного боя. Проводят негласные тренировки.

К сотрудникам, которые не хотят заниматься спортом, осужденные относятся так себе… Это мужской коллектив, и, если ты спортивно подготовлен, отношение к тебе граждан бандитов совершенно другое.

Я в шесть утра вставал, полтора часа — строго зарядка. Почему? Потому что должен быть в спортивной форме. Граждане бандиты могли самодельной браги напиться и броситься на тебя. Если ты слабый, естественно, можешь проиграть. А если один раз проиграл, то битая власть — уже не власть.

Об убийствах и самоубийствах

На моем веку такое, когда осужденный убивал осужденного, было, по-моему, три раза. На почве долгов. Как-то было покушение на убийство. Одному осужденному подруга пыталась доставить в колонию наркотики, а другой донес. За стукачество ему сунули заточку в горло. Выжил. Было такое, что резали на кроватях. Двух осужденных при мне зарезали. Вешаются: не выносят, нервы сдают. Приходят некоторые: 20 лет от роду, 25 нагрузили. Ни мамы, ни папы, никого у него нет… Раз-два в год это бывает.

О карточных играх

Существуют определенные игровые понятия. Осужденные играют в нарды, шашки, которые разрешены. Но в те же нарды и шашки можно играть за деньги. Играют в карты, которые запрещены. Сотрудники администрации с этим борются — изымают карты. Это запрещенный предмет. Карты у конкретного осужденного — злостное нарушение, он автоматически переводится на строгие условия содержания, его блага урезаются: две посылки-передачи и два свидания, не более того.

Играть в очко считается западло. Играют в 21, буру, девятку. В колоде осужденных 32 карты — своеобразная крапленая масть. И «шестерки» нет, потому что «шестерка» — опять же западло. Только «семерки». Самодельные карты делаются из рентгеновской пленки, клеются, трафарет есть под них.

Об иерархии сотрудников

Начальник отряда — звено, которое соединяет администрацию и осужденных. Если армейским языком говорить, он является и старшиной, и командиром роты, и папой, и мамой для граждан осужденных.

Пришел на работу, взял оперативную информацию у дежурного. Что было за ночь, в каких отрядах бардак, какие нарушения, кто напился, кто проигрался, кто закрылся.

Закрылся — это когда осужденный приходит к администрации и говорит: не хочу, не могу находиться в отряде, моей жизни, чести, здоровью угрожают, могут совершить насильственные действия вплоть до полового характера, пожалуйста, изолируйте меня. Естественно, его закрывают в отдельном помещении — в камере штрафного изолятора.

Исправление — слишком громко сказано, хотя не лишено смысла. Все осужденные должны быть помыты, побриты, одеты, обуты, в помещении должен быть порядок. Начальник отряда занимается также рассмотрением нарушений и личных вопросов — а личных вопросов у осужденных очень много.

Как жениться, как развестись, как послать кассационную жалобу, как надзорную жалобу. Как представиться на условно-досрочное освобождение, как получить дополнительную посылку-передачу или дополнительное свидание и так далее. Вопросов большая масса. На одного начальника отряда приходится больше ста осужденных: если каждый подойдет с вопросом, дня не хватит. Вот почему начальник отряда — самая неблагодарная работа среди начальников взводов в колонии. Он ответственный за все: осужденный закрылся, напился, повесился, еще что-то сделал там. Хотя должность немаленькая — майорская.

Начальник колонии — царь. Он верховодец надо всеми. То есть он может принять решение, казнить или миловать.

Зам по безопасности — карающая рука.

Оперативники следят как за осужденными, так и за сотрудниками колонии. Оперативный отдел занимается всем. Заносом, проносом и внеслужебными связями, которые могут возникнуть у сотрудников с осужденными и так далее. Соседи сидят, одноклассники в колонию попадают. У меня такое было: мои же одноклассники, мои же соседи. Если раз принес соседу или однокласснику, когда он тебя попросил что-то, потом будешь носить постоянно — под угрозой, что тебя сдадут. Хотя я вот отработал почти 15 лет — меня ни сосед, ни одноклассник никогда ничего не попросили и называли только по имени-отчеству.

Об иерархии осужденных

Общаясь с определенным контингентом, с определенным типом людей, многие уподобляются им. Дорогого стоит сохранить свое лицо, остаться человеком. Многие разговаривают как граждане осужденные — на их сленге. Почему? Потому что такой разговор, манера общения становится привычным делом. Происходит деградация личности.

Осужденного я узнаю быстрее, чем сотрудника. Он узнается по походке, по повадкам. Хотя есть такие, по которым никогда не скажешь. Поведение осужденного — это резкие движения и особенная манера общения, в зависимости от того, кем он был в колонии опять же.

Кто-то относится к так называемым блатным, к мужикам, к шнырям, к обиженным.

Блатные и положенцы — это люди, которые решают судьбы наших граждан, мужиков, масса, которая оказывает противодействие сотрудникам и влияние на других граждан осужденных. Среди блатных есть определенная каста — бойцы, спортсмены, которые ходят под блатными. У них мозгов не хватает организовать или представить из себя что-то. Сам по себе мощный — почему бы как быка его не использовать.

Мужики работают. Это работяги, которых блатные и положенцы заставляют сдавать средства на общак.

Шныри — это мужики, которые опустились до того, что подметают полы. Потому что подметать полы — в колонии западло. Хотя каждый осужденный обязан убирать помещения отряда, если блатной взял веник или метлу, он не блатной — все. Производят уборку в основном или мужики, или педерасты.

Обиженные — это гомосексуалисты. Скрыть, что ты гомосексуалист, невозможно. Он сам скажет. А если скроет, его убьют. У них отдельное спальное место: педики живут отдельно ближе к выходу, где дует и холод. И в столовой отдельные места, потому что мужик с ними не сядет.

Есть активные и пассивные, есть опущенные — так называемый форшмак. Те, кто с малолетки пришел, — форшмаки. Упал в туалете, например, попил чаю вместе с опущенным, то есть с пидорасом, — форшманулся. Поцеловал его опять же какой-то из пидорасов. Форшманутый сразу же автоматически переводится к петухам — мы их так называем.

Есть такие, которых используют по прямому назначению те же мужики. Когда 15 лет не видел ничего женского, прибегают к услугам педиков. Венерических болезней много, поэтому даже презервативы разрешены. У нас бывает, что жена приезжает, а он уже подцепил в колонии какую-нибудь простенькую гонорею. И он не идет на свидание, потому что у него зараза: он же не может ей сказать, что к петухам попал.

При мне человек считался ближе к блатным, старался общак считать, а оказался петухом. Попытался скрыть, а потом кто-то пришел и сказал, что он гей. Его хорошо побили — он закрылся. Потом спокойно повернул матрасик и переехал, конечно, к петухам. Вот такая штука.

Об отношениях с заключенными

Я обладаю неплохой памятью, поэтому знал и знаю многих. Положенец такой был у нас, гражданин осужденный по кличке Барон. Он умер потом в следственном изоляторе. Официальная версия, по-моему, воспаление легких, а неофициальная — передоз или что. Пользовался бешеным авторитетом среди осужденных, мог высказаться и за собой повести. Таких личностей маловато встречаешь на своем пути. Он имел большое влияние на толпу осужденных. Если толпа пойдет, то есть какой-то бунт, ее может успокоить только свой, имеющий большой вес. Этот успокаивал.

Был такой — сейчас до сих пор еще сидит — Мирослав Владимирович Ш. «Пятнашка» срок, по-моему. Он сам из Беларуси, мастер спорта по боксу. Считался положенцем, то есть смотрящим. Тащил всех — и блатных, и нищих, — к спорту приучал и к порядку. Не дай Бог, будет замечен какой-то из блатных или смотрящих за отрядом пьяным, под наркотой или еще что-то. Он жестко разбирался с этим, бил так, что мама не горюй. Выбивал все, что невозможно. Молодой человек — тридцати еще нет, — но имеет большие перспективы в преступном мире.

Дима Р. Хороший малый, хороший парень. Пришел устраиваться работать в колонию сотрудником. Тогда не было мест. Потом он перешел чуть-чуть грань дозволенного — посадили на пять лет. Он набрал определенный вес в колонии, освободился условно-досрочно, работал на производстве, вел себя вообще как золотой мальчик. Занимался спортом — мог рукой переломать 50-й брусок. Пошел работать в ЧОП, работал в охране, охранял игровые автоматы. Я рад был за человека, какой, освободившись, не перешел черту. А потом он пропал. Оказывается, совершил убийство, притом с особой жестокостью и по бестолковости, глупости. Хотя и умышленно.

Был он в кафе с двумя девушками. Какой-то из посетителей открыл бумажник, а там большая сумма денег находилась — «лопатник нашинкован». Они сказали: «Дим, ты его стукни, мы заберем лопатник и уйдем спокойно». Оказалось иначе. Он этого человека вырубил сразу же, а одна из девушек сняла колготки и задушила мужика. Они погрузили его в машину, вывезли за пределы города и сожгли. Это нормальное поведение бандитское, и, естественно, ему накрутили 16 лет. Он опять пришел в колонию.

Был у меня московский парень. Валера такой. Повар от Бога. Он, если резал хлеб, и то с манерами, не говоря о чем-то еще... Приятен в общении и мошенник по жизни. Запоминающихся людей много. Порой я их встречаю. Я помню очень много людей. Именно этих граждан бандитов очень много.

Уже в Москве один из осужденных специально знакомил меня со своей женой. В час ночи на Ленинградский проспект бывший гражданин бандит, сам москвич, приехал с женой. Говорит, я много рассказывал про тебя жене, хочу познакомить.

Они никогда не называют меня по имени — по имени-отчеству строго: посмотри, каким я стал, посмотри. Как к учителю приезжают — это очень приятно. Мы на «ты», хотя надо на «вы». Но я по-отечески позволяю на «ты».  

О любви

Ко мне в Москве женщина обращалась: у нас на Ленинградке работает, хочет выйти замуж за гражданина осужденного. Познакомилась с ним в социальных сетях. Хотя телефоны запрещены, у осужденных они есть. Сидят в социальных сетях, знакомятся с женщинами. «Одноклассники», «Вконтакте» — все, что любят бестолковые дурочки, извините за выражение. Я говорю: зачем тебе это нужно?

Таких женщин осужденные называют «заочницы» — он заочно с ней познакомился. Граждане осужденные — хорошие психологи. Не все, но многие. Они могут общей компанией написать письмо — задурить голову можно любой женщине. Он пишет: я спортивного телосложения, 180 рост, хотя сам где-то метр пятьдесят два и ничего из себя не представляющий. Для чего это нужно? Чтобы женщина везла себя и покушать большой баул. Плюс какие-то запрещенные предметы. А влюбленная женщина способна на многое.