Наши следы в Интернете — вместо отпечатков пальцев
Спецслужбам и просто недоброжелателям достаточно бросить взгляд на отметки почтового сервера — и у них в руках окажется важная характеристика нашей личности. Причем выдает нас с головой не текст и не адресаты. Достаточно просто узнать, какую паузу после отправки сообщения мы выдерживаем, прежде чем отправить следующее.
Личные правила тайм-менеджмента — это психологический «отпечаток пальца». В этом убеждены физик Роберт Дин Мальмгрен и его коллеги из американского Северо-Западного университета (США), статью которых опубликовал cегодня Science, самый авторитетный из научных журналов. Ученые изучали ритм переписки знаменитых людей из эпохи бумажной почты, а заняться этим их заставили прежние результаты, полученные при изучении почты электронной.
Этот проект вырос из вполне прагматического исследования, затеянного в целях борьбы со спамом исследовательским отделом Yahoo. Как понять, что чей-нибудь почтовый ящик захватил спамер? Резкого всплеска активности может не быть: сообразительные спамеры распоряжаются захваченными ресурсами аккуратно. Анализ содержания всех писем тоже не выход: на это уйдут многие годы машинного времени.
Оказалось, что можно следить за «паттерном переписки» — тем, как чередуются перерывы между письмами у одного человека. Паттерн сменился, значит ящик захвачен. Если бы человек отправлял письма как попало и перерывы были бы случайными, тогда никаких паттернов не было бы. Статистика не показала бы разницы между куском полония-210, который испускает альфа-частицы, и человеком, который «испускает» письма.
Проверка, затеянная на примере 3188 электронных почтовых ящиков студентов и преподавателей Европейского университета, показала, что человек — это не кусок полония-210. Во-первых, в выходные и по ночам активность переписки падала (тогда как у радиоизотопов выходных не бывает). Но есть отличие поважнее и не такое очевидное.
Люди склонны, написав одно письмо, приступать ко второму, потом к третьему. Главное — начать, продолжить проще. Правда, «всплески активности» у разных людей устроены по-разному: одного хватает на два письма за раз, другого на десяток. С одной стороны, это мера усидчивости. С другой — все зависит от склонности откладывать много дел на последний момент.
За университетской электронной почтой наблюдали всего 3 месяца — и увидели некоторые закономерности. Но в новой работе Мальмгрен с коллегами разбирают, как происходит переписка на протяжении всей жизни. Исследовалась переписка 16 знаменитостей «доэлектронной» эпохи: от Дарвина и Эйнштейна до Хемингуэя и Шенберга.
Гении, выявила статистика, тоже усидчивы по-разному, и за годы склонность отправлять письма пачками меняется. Композитор Шенберг, едва закончив предыдущее письмо, садился писать новое с вероятностью до 60%. И хотя таких «пиковых» периодов было всего два, композитор и в остальные годы выделялся на фоне прочих «испытуемых» усидчивостью. Хемингуэй достиг таких высот только к концу жизни. У Дарвина усидчивость колебалась в районе 5–20%, но не более. Самый «неусидчивый» — Карл Маркс (к чему бы это?): с 1860-го по 1880-й за ним практически не числится писем, отправленных в один день. Впрочем, судя по графику из статьи, ему и прежде не терпелось поставить в послании точку и заняться чем-нибудь другим.
Итак, точные цифры меняются, тенденция остается: «паттерны переписки» позволили бы различить создателя «Капитала» и композитора-авангардиста в любом возрасте.
Авторы подозревают, что переписка — просто самый «подотчетный» из примеров того, как мы справляемся с набором однотипных задач. Скажем, точно так же мы должны вести себя в супермаркете, куда отправились за покупками: либо делаем всего несколько покупок за раз, либо, просчитав все на год вперед, складываем в тележку сотню разнообразных предметов, на поиск каждого из которых тратятся некоторые умственные усилия. Про Дарвина или Шенберга в магазине пока не написаны диссертации — и, возможно, зря.
Это исследование еще раз показывает, насколько электронная эпоха выставляет нас на всеобщее обозрение. У нас больше нет частной жизни, о чем давно пишут западные журналисты. Вопрос: как с этим жить?