Идея этого опроса возникла у меня в разговоре с Натальей Яннаевой при обсуждении темы «Какими мы хотим видеть своих детей».

Подумалось, что было бы разумно, полезно и интересно спросить и детей тоже, какими они хотели бы видеть нас, своих родителей. В чем мы совпадаем, а в чем не совпадаем с их ожиданиями?

За прошедшие дни мне удалось задать этот вопрос 51 ребенку: 27 девочкам и 24 мальчикам. Возраст детей — от 5 лет (пятилетка была всего одна, но очень умненькая, я не удержалась) до 15 лет (дальше мне показалось, что уже не дети и оценка будет уже не детская). Все полученные мною мнения можно (довольно условно, конечно) разделить на три группы: дошкольники (с 5 до 7), средние (с 8 до 11) и старшие (с 12 до 15). Причем тут сразу надо сказать, что группы ответов я бы выделяла не по календарному возрасту. Некоторые ребята из младшей и средней группы проявляли «взрослость» ответов, свойственную более старшей группе. Как правило, это вполне коррелировало с их общей психологической «взрослостью»: все опрошенные дети и семьи были мне знакомы по крайне мере в рамках поликлинического приема, разговора с ребенком и родителем, просмотра медицинской карточки и т. д. И наоборот: некоторые ребята, по возрасту вроде бы относящиеся к старшей группе, ответы давали вполне соответствующие средней или даже младшей группе. Как правило, это сочеталось с общей инфантильностью психического облика или (для двух мальчиков) с ролью «клоуна», которую этот ребенок (вовсе не инфантильный психически) сознательно избрал для себя в социуме.

Приблизительно половина ребят была из моих «заслуженных подопытных», т. е. тех, кто участвовал в моих предыдущих экспериментах и опросах. Они всегда готовы поработать. Им это нравится, некоторые из них, бывая в поликлинике, даже заглядывают ко мне в кабинет и спрашивают: а вы никаких новых исследований не проводите? Их не нужно настраивать, входить с ними в контакт и т. д.

Их родители говорили мне, что в школе и во дворе эти дети тоже пытаются проводить какие-то опросы, эксперименты, исследования общественного мнения среди детей и даже учителей и родителей. А трое из них пошли в научные кружки, где проводят уже настоящие исследования, пишут научные работы и докладывают их на школьных конференциях (один из них — умничка и участник моего давнего эксперимента с гаджетами — по моей наводке изучает социальную жизнь муравейников в биологическом клубе). И, кстати, вот этим своим результатом — пробуждением в паре-тройке десятков ребят из «дворовых» школ действенного исследовательского духа — я реально горжусь, и он кажется мне много более важным, чем псевдонаучные результаты моих нынешних «исследований».

Вторая половина детей была из семей моих личных знакомых, а также из семей, пришедших ко мне на прием. За детьми-дошкольниками и младшими школьниками я записывала ответы сама. Дети старше 10 лет писали свои ответы на бумажке лично. Пятеро детей (лично знакомых мне) прислали свои ответы по электронной почте. Родителей с ответами детей я не знакомила (это входило в дизайн исследования, чтобы исключить подхалимаж, наезды, прямые намеки и т. д.). Детям было сказано, что если письменно сформулированное мнение им понравилось и/или показалось важным, то они САМИ могут донести его до родителей.

Итак, какими же наши дети хотят видеть нас, своих родителей?

Радуйтесь! — почти половина детей к нам АБСОЛЮТНО лояльны. То есть 23 ребенка (в основном младшая и, как ни странно, старшая группы) написали или сказали что-то вроде: «Вот именно такими, какие они есть, я и хочу их видеть». Тут сразу вопрос: можем ли мы похвастаться таким принятием, такой лояльностью по отношению к нашим детям?

Еще несколько детей (в основном старшие) ограничились безличной (как будто бы ни к кому конкретно не относящейся) констатацией человеческих качеств:

— добрыми и справедливыми,

— не занудными,

— веселыми, не озабоченными постоянно,

— дружными (все поняли, о чем это? — КМ).

Фирменное подростковое (шесть упоминаний): понимающими!

И один чудесный мальчик, как будто с советской открытки:

— здоровыми, счастливыми и под мирным небом!

Самые креативные, конечно, малыши:

— чтобы мы с папой поплыли вдаль на подводной лодке. С мамой? С мамой тоже можно. Но тогда чтобы белое все и парус был (оцените тонкость гендерного восприятия!);

— чтобы они мне купили много-много разноцветных воздушных  шариков и мы все вместе шли по улице, ели прямо на улице мороженое, а люди на нас смотрели и улыбались… Да, еще чтобы была весна… (Как просто, а кто из нас додумался?);

— чтобы они позволили мне поселиться в зоопарке (мама тоже могла бы там жить, или, если не хочет, пусть навещает меня и приносит вкусные подарки)... Или, если нельзя в зоопарке, хотя бы в конюшне…

Самое распространенное у малышей:

— чтобы папа и мама со мной больше играли,

— чтобы родители на меня не ругались.  

Средняя группа оказалась самой прагматичной. Именно тут пожелания к родителям носят не столько духовно-нравственно-эстетический, сколько практически-материалистический характер:

— чтобы покупали мне то, что я хочу (ни один малыш этого не пожелал и не потребовал);

— чтобы не гоняли от компьютера (я наиграюсь и сам уйду);

— чтобы не приставали с уроками, а хотя бы иногда еще о чем-нибудь поговорили;

— пусть поймут, что я уже не маленький;

— пусть перестанут говорить, что я — идиот косорукий (законное пожелание, не правда ли?);

— правильные родители — это те, которые со своим ребенком обо всем советуются;

— если они не будут мне врать и меня кидать, так и я не буду;

— отпускающими гулять столько, сколько другие ребята гуляют, и чтобы бабушка в окно не смотрела.

И самое, пожалуй, удивительное в этой группе:

— чтобы дружить, а не враждовать все время. Надо понять: мы одна семья, мы на одной стороне баррикад (похоже, мира БЕЗ баррикад этот ребенок вообще вообразить не может!). 

У старших, конечно, «освободительные» мотивы:

— те родители, которые вообще не пристают, — самые правильные;

— которые понимают: у детей уже своя жизнь. Захотят — расскажут. Не захотят — не надо лезть;

— Те, которые предоставляют детям максимум самостоятельности и ответственности.

Есть, прямо наоборот, осознанная, неприкрытая горечь отторжения (та самая противоречивость подростков, о которой все говорят, но мало кто осознает, в чем она на самом деле заключается):

— ласковыми, интересующимися;

— всегда готовыми выслушать и поддержать. Такими, к которым не страшно прийти и рассказать…

— те, которые не оценивают все время.

И самое, на мой взгляд, ужасное:

— такими, которые видят в ребенке человека с чувствами, а не свой вложенный труд, деньги, время и здоровье.

Вот такие сегодняшние детские ожидания…

Скажите, дорогие читатели, а вот вы сами помните, какими вы хотели видеть своих родителей в детстве? Вас все устраивало или чего-то не хватало? Или что-то было лишним? Интересно, меняется ли что-то в этих ожиданиях от поколения к поколению, или со времен Древнего Рима дети всегда ждут от родителей одного и того же?