В разгар перестройки главную роль в фильме Николая Мащенко «Иисус Христос. Суд» должен был играть Валерий Леонтьев. Проект так и не был осуществлен, потому что поп-идол в последний момент отказался, прокомментировав решение тем, что не уверен, имеет ли право актер, согласившийся на роль Иисуса, дальше петь и «более того, имеет ли он право жить». В истории кино остались смельчаки, не обременявшие себя такими рефлексиями. Предлагаем выбрать самого убедительного.

1. Кристиан Бейл в «Марии, матери Иисуса» (1999), режиссер Кевин Коннор

Скромный телефильм был бы благополучно забыт, если бы не Бейл в заветной роли. Христианская общественность не возмущалась, но потешалась над артистом, чья карьера пестрит странными ролями — от сыгранных ребенком русского царевича Алексея в «Анастасии: Тайне Анны» и Юм-Юма в экранизации Астрид Линдгрен «Мио, мой Мио», сделанной советским режиссером Грамматиковым, до последовавшего сразу за Иисусом «Американского психопата», одержимого виной «Машиниста» или свежайшего мошенника Розенфельда из «Аферы по-американски». При всем уважении к Бейлу, в страдания его героя поверить непросто: даже с терновым венцом он смахивает на героя боевика. Не могу не процитировать шутку одного заокеанского рецензента, подметившего, что от этого Иисуса впору ждать реплики: «Иуда, мать твою, заткнись, пока я не надрал тебе задницу».

2. Уиллем Дефо в «Последнем искушении Христа» (1989), режиссер Мартин Скорсезе

Но самый неожиданный исполнитель роли — не Бейл, а Дефо, любимчик героинового богоискателя Абеля Феррары, гений зла, среди недавних достижений которого — киллер из «Отеля “Гранд-Будапешт”», смахивающий на Дракулу с аденоидами, и триеровский «Антихрист» (хотя датчанин, возможно, подразумевал под Антихристом женщину Шарлотты Генсбур, точно не разберешь). Парадоксально, что фильм, снятый истовым католиком Скорсезе по роману не менее истового православного Казандзакиса, навлек лютый гнев христианских активистов по всему миру. Эхо бушевавших в США и Европе страстей докатилось до нас в 1997-м, когда выступление тогдашнего патриарха всея Руси Алексия II вынудило канал НТВ отменить трансляцию фильма. Вместо него — и это величайший анекдот — показали «Иисуса из Монреаля», гораздо более провокационный и уж точно не берущий чувства верующих в расчет фильм убежденного агностика Дени Аркана. Даже более-менее терпимые к изысканиям Скорсезе кинокритики от теологии не могли принять выбор брутального и амбивалентного Дефо. Сейчас играет роль Пьера-Паоло Пазолини, создателя, на минуточку, революционной экранизации «Евангелия от Матфея».

3. Энрике Ирацоки в «Евангелии от Матфея» (1964), режиссер Пьер-Паоло Пазолини

18-летний каталонский студент-экономист познакомился с Пазолини на митинге — итальянский режиссер был так покорен юношей, что не раздумывая предложил ему главную роль в непростом проекте. На волне сенсационной славы Энрике сыграл в двух проектах барселонской киношколы — на этом кинокарьера специалиста в области искусственного интеллекта и энтузиаста шахмат практически закончилась (пара камео в фильмах друзей в 90-е и нулевые — не в счет). Христос по Пазолини выглядел абсолютным предвестником 1968 года, экстремистом и бунтарем, принесшим не мир, но меч. Впрочем, даже католическая церковь приняла ленту относительно спокойно — в отличие от более поздней работы Пазолини, сексуально заряженной «Теоремы».

4. Лотар Блюто в «Иисусе из Монреаля» (1989), режиссер Дени Аркан

Сразу уточним: тонкий и умный канадский актер Блюто играет здесь нашего современника, актера Даниэля, мечтающего, в свою очередь, сыграть Христа в собственном спектакле в соборе и под открытым небом, на территории монреальской епархии. Роль затягивает — и с Даниэлем начинают происходить метаморфозы, подобные тем, что приключились с героем отечественного фильма «Без креста». Он устраивает свои «Страсти», невзирая на запрет религиозных чиновников: в кульминационную сцену вторгаются полицейские, предъявляющие распятому Даниэлю обвинение в нарушении общественного порядка. Благодарные зрители, конечно же, восстают против полицейского произвола, вследствие чего крест падает, актер гибнет, а его органы отправляются в другие канадские города и веси, для трансплантации. Вот такой неоднозначной сатирой российское телевидение заменило Скорсезе — и ничего, все кликуши молча приняли этот финик.

5. Клод Хитер в «Бен Гуре» (1959), режиссер Уильям Уайлер

В этом эпическом жизнеописании опального иудея Бен Гура Иисус формально — второплановый персонаж, в фильме нет ни одного его крупного плана, однако именно встреча с ним оказывается судьбоносной для заглавного героя. Исполнитель роли Христа в титрах не указан, но история знает, что это Клод Хитер, оперный певец, которого сотрудник продюсерской команды услышал на концерте в Риме, после чего 30-летнего тенора пригласили на пробы. Пресса тех лет ухмылялась: стоило ехать в Европу, чтобы найти артиста, родившегося в Окленде, штат Калифорния. В кино Хитер больше не снимался, сосредоточившись — весьма успешно — на оперной карьере.

6. Тед Нили в «Иисусе Христе Суперзвезде» (1973), режиссер Норман Джуисон

Еще один поющий — не за кадром, а на экране — Иисус, техасский рокер Тед Нили, попавший в экранизацию мюзикла чудом. Режиссер Норман Джуисон купил билет на дневное представление другой рок-оперы, «Томми», где был занят Нили, — и именно в тот день актер не вышел на сцену из-за травмы. Оправившись, он настиг Джуисона в лос-анджелесском отеле «Палм Спрингс», куда заявился в гриме Христа. Большой звездой Нили не стал — возможно, поэтому и попал в эпизод «Джанго освобожденного» большого любителя теневых героев Тарантино.

7. Макс фон Зюдов в «Величайшей из когда-либо рассказанных историй» (1965), режиссер Джордж Стивенс

Для по-голливудски добротной и аккуратной экранизации Нового Завета пригодилась странноватая, несколько маниакальная аура великого шведского актера, к тому моменту уже сыгравшего в семи шедеврах Ингмара Бергмана.

8. Джим Кэвизел в «Страстях Христовых» (2004), режиссер Мел Гибсон

Самая натуралистично-кровавая киноверсия с честной, в меру, допустимую трудовым кодексом, самоотверженной работой Джима Кэвизела, крепкого профи и ярого католика. На католических форумах эта роль почитается за эталонную.

9. Войцех Пшоняк в «Пилате и других» (1972) Анджея Вайды

Не самый известный фильм польского классика снят для западногерманского ТВ по мотивам «библейской» части «Мастера и Маргариты». Диссидент Вайда смело внес в «величайшую историю на свете» приметы современности: вдоль Голгофы пролегает оживленный автобан — Христа и разбойников щелкают фотоаппараты туристов, Иуда стучит чекистам по телефону-автомату, оплачивающему услугу тридцатью сребрениками, и так далее, и тому подобное. Показательно, что роль Иешуа Га-Ноцри Вайда отдал Войцеху Пшоняку, актеру, воплощавшему во вселенной Вайды и святость — в роли Корчака, и одержимость — в роли Робеспьера.

10. Николай Бурляев в «Мастере и Маргарите» (1994) Юрия Кары

Многострадальная картина, пролежавшая на полке аж до 2011 года, где роль Иешуа, на наш взгляд, точно исполнил Николай Бурляев, выдающийся актер (см. «Андрея Рублева») и одиозный режиссер (см. «Все впереди»). Сергея Безрукова, сыгравшего аналогичную роль в телесериале Владимира Бортко, мы, уж извините, рассматривать здесь не будем.

11. Роберт Пауэлл в «Иисусе из Назарета» (1977) Франко Дзеффирелли

Поставленная с оперной пышностью многочасовая драма классика красивого кино: вот и британец Роберт Пауэлл (среди его достижений — «дикие» фильмы Кена Расселла «Томми» и «Малер») по праву считается самым красивым, почти сахарным Иисусом всех времен.

12. Фьоренцу Матту в «Царе» (2012) Джованни Колумбу

Прямая противоположность Пауэллу — непрофессиональный актер, которому досталась роль Христа в недавнем открытии Роттердамского кинофестиваля, претендующем на гиперреализм фильме Джованни Колумбу, экранизировавшего библейскую историю в суровых горах Сардинии. Кто знает, вдруг именно Колумбу и его пучеглазый исполнитель ближе всех к истине?

 

[poll id="245" align="left"]