5 цитат из лекции Александра Аузана «Экономика всего»

1. «Разные страны развиваются по-разному в зависимости от правил, по которым они живут»

Экономика всегда искала объяснение: почему одни народы живут плохо, а другие хорошо? «Фундаментальной причиной различий в уровне развития является различие в институтах», — сказал нобелевский лауреат Дуглас Норт. Он получил премию за то, что объяснил: инновации, экономия на масштабе, образование, накопление капитала не являются причинами роста, они и есть экономический рост.

Разберем идею Дугласа Норта на примере футбола. В 1994 году на футбольном турнире Shell Caribbean Cup по правилам турнира в случае ничьей в основное время назначалось дополнительное; игра в дополнительное время шла до первого забитого мяча; мяч, забитый в дополнительное время, засчитывался за два. В последнем матче группового этапа встречались команды Барбадоса и Коста-Рики, причем Барбадосу для первого места нужно было побеждать с разницей минимум в два мяча, а Коста-Рику устраивает любой другой результат. И вот на 83-й минуте — счет 2:1 в пользу Барбадоса. Что начинают делать команды Барбадоса и Коста-Рики? Барбадос забивает гол в свои ворота, чтобы получить дополнительное время. Команда Коста-Рики пытается забить мяч себе, а защитники Барбадоса защищают ворота Коста-Рики от нападающих Коста-Рики. Вот так работают институты!

Если посмотреть на космическую съемку Северной и Южной Кореи, то можно увидеть, как Республика Корея светится ночью вся, а на территории Корейской Народной Демократической Республики огни горят только в столице. Один климат, одна история, одна культура, но экономическое развитие разное. Причина очевидна: какую систему правил вы задали, так все и развивается. Кто-то из них явно забивает мячи в свои ворота.

Как объяснить, почему одни институты работают «против» экономики, а другие «за»? На этот вопрос ответил нобелевский лауреат по экономике Рональд Коуз. Он открыл главную экономическую теорему XX века: «Если трансакционные издержки равны нулю, то окончательное размещение ресурсов эффективно вне зависимости от первоначального распределения прав собственности». То есть если бы этом мире не было издержек коммуникаций между людьми, то все ресурсы автоматически распределялись бы между людьми эффективно. Это возможно только в социальном вакууме, в реальном мире — нет.

2. «Принцип коммунальной собственности работает, когда в обществе есть четкое разграничение, кто имеет доступ к ресурсам, а кто нет, и внутри групп есть плотные социальные связи»

Про коммунальную собственность плохо пишут. Есть формулировка «трагедия общин». Ее смысл: если индивид использует ресурс, то выгоды от его использования присваивает он, а издержки использования несет все общество. Таким образом возникает стимул к сверхиспользованию. Яблони в саду МГУ никогда не вызревают, потому что те, кто ждут, пока они созреют, ничего не получают, а получают плоды те, кто срывает их еще зелеными. Трагедия общин реально существует, поэтому загадка была, почему коммунальная собственность до сих пор успешно работает в Испании, Штатах и ряде других стран. Элинор Остром получила Нобелевскую премию в разгар кризиса 2008 года, объяснив, почему трагедию общин можно миновать. Она доказала, что коммунальная собственность успешна, если есть четкая граница групп (есть разграничение, кто имеет доступ к ресурсам, а кто нет) и плотные социальные связи внутри этих сообществ. Таким образом произошла реабилитация коммунального вида собственности, который считался исторически обреченным.

3. «Введение или отмена смертной казни не влияют на преступность»

Имеет ли смысл смертная казнь? Экономисты ответили на этот вопрос. Сначала американский экономист Айзек Эрлих в 1975 году доказал эффективность смертной казни. Согласно его данным, каждая смертная казнь сдерживает 15 убийств. Европа удивилась и начала дополнительные исследования. Азия тоже удивилась. США — нет. Затем, уже в двухтысячных, ученые сравнили два графика убийств в очень похожих сообществах: один — в Гонконге, где смертная казнь была отменена в 1993 году, и второй — в Сингапуре, где применение смертной казни, наоборот, расширилось в 1994 году. Графики оказались похожими: количество преступлений снижалось в обоих случаях. Вывод: на преступность введение или отмена смертной казни не влияют.

Причина оказалась в другом. Суд может ошибаться. Бывает два рода ошибок: можно построить систему так, что она будет наказывать невиновных для того, чтобы только виновный не ушел, а можно настроить систему мягче, тогда виновный иногда будет уходить, но невиновных наказывать не будут. Создать идеальную судебную систему, которая точно будет наказывать виновных, а невиновных отпускать, невозможно все из-за тех же положительных трансакционных издержек, то есть человеческого фактора. Судебная система будет либо наказывать невинных, либо пропускать какое-то количество виновных. Философского ответа на этот вопрос не существует за исключением одного случая — смертной казни. Посадили невинного в тюрьму, потом разобрались, выпустили, акт о компенсации подписали, в санаторий отправили. А с покойным что делать? На данный момент Европа победила в споре об эффективности смертной казни.

4. «Три условия выхода из колеи неэффективных институтов — это единые правила для всех, деперсонализированность организаций и коллективный контроль над органами насилия»

Исследования статистики Энгуса Мэддисона показывают, что есть две основные траектории экономического развития стран. Темпы развития страны первой траектории постоянно растут, во второй группе находятся страны, отстающие в экономическом развитии. Россия относится ко второй группе стран. Эти графики основаны на статистических данных по валовому продукту, численности населения и доле валового внутреннего продукта на человека с 1820 по 2008 год в различных странах мира. Положение стран на второй траектории развития называется «проблемой колеи».

Скандальная книга «Насилие и социальные порядки. Концептуальные рамки для интерпретации письменной истории человечества» написана тремя авторами, каждый из которых знаменит в своей науке: Дуглас Норт — нобелевский лауреат по экономике, Джон Уоллис — один из крупнейших мировых историков и Барри Вайнгаст — ведущий американский политолог. Эти три человека исследовали, как Англии, Франции и США удалось стать странами с первой траекторией развития и почему другим странам этого не удалось сделать.

Во всех странах, которые идут по «проблемной колее», элиты устанавливают правила для других и исключения для себя, коммерческие организации успешно работают только до тех пор, пока живут их основатели, и начинают болеть в случае их смерти, а контроль за средствами насилия поделен (одна группа контролирует армию, вторая — секретную полицию, третья — военно-воздушные силы и так далее). Норт, Уоллис и Вайнгаст сказали: чтобы стране выйти из колеи, необходимо соблюсти три условия и следовать им в течение 50 лет:

— элиты сначала должны устанавливать правила для себя, а потом переносить их на других;

— организации должны быть деперсонализированными, чтобы успешно существовать после смерти своих создателей;

— над всеми средствами насилия должен быть установлен коллективный контроль.

В СССР после Сталина политбюро не позволяло никому, включая маршала Жукова, установить отдельный контроль над вооруженными силами. Тогда элиты дружно контролировали все средства насилия. Одно условие успешного развития было соблюдено, но другие правила у нас не были сформированы, поэтому стране до сих пор не удалось выйти в первую траекторию.

5. «Экономического успеха достигают общества, где рациональные, секулярные ценности преобладают над религиозными и традиционными»

В графиках развития государств видна роль ментальности населения. Страны, которые относятся к Западной Европе и Северной Америке и по религиозным системам являются протестантскими, развивались лучше, чем все остальные. Затем в конце XX века случился католический ренессанс: польское и ирландское экономическое чудо, подъем земель Южной Германии. Это последствия решения Второго католического собора 1962 года, который пересмотрел трактовку некоторых ценностей. Католики перестали считать нищету священной, богатство — предосудительным, труд — проклятием. Буквально через 30-40 лет экономика католических стран дала очень большие результаты.

Сейчас в стартующих модернизациях находится Малайзия. Она стала первой мусульманской страной, создавшей механизмы роста. Не Турция, от которой все этого ждали. Малайзия развивается путем постоянного бегства от китайцев. Она использует не китайский двигатель в своей модернизации, а мусульманский. Интересно, кто будет первой православной страной, которая создаст механизмы роста?

На самом деле, важна не сама вера, а ценности и поведенческие установки, которые религия транслирует в отношении общества к власти, труду, успеху, длинному или короткому взгляду в будущее.

В России постоянно меняются установки. У нас все время качается маятник: традиционные, религиозные ценности то приходят, то уходят. Это означает, что Россия подошла к ценностному кризису, перелому, но выбора еще не сделала.