В пятницу поздно вечером при свете звезд и праздничной иллюминации полицейский нашего участка Инго Коар (Ingo Koar) признался мне, что немецкая история - это история усов. Меня смутила не столько неожиданная  метафора, сколько оптимизм простого работяги. Подкрутив усы кверху a la Вильгельм и произведя незамысловатую пантомиму «Вильгельм, Гитлер и снова Вильгельм», он добавил: «Сейчас снова подъем!» Он был абсолютно трезв, как и окружавшие его дети. Тут праздновали Хэллоуин, и Инго, карнавально напоминавший последнего немецкого кайзера, охранял праздник, окольцованный на всякий случай тускло оскалившимися безусыми тыквами.

За всю немецкую историю не ручаюсь, но в последнюю неделю в Берлине и впрямь наблюдались невероятный подъем и оживление. При большом стечении народа что-то открывали, иногда закрывали, но неизменно праздновали и отмечали. Светило солнце, шел дождь, но потом снова светило солнце. Когда во вторник небо совсем затянулось, на Дворцовой площади Берлина, где давно нет дворца, а есть пустырь с беспорядочной застройкой, вдруг открыли временный художественный музей: Temporäre Kunsthalle. Он как будто упал с летнего неба, сохранив вызывающе голубой тон и белые облака. По форме он походил на обувную коробку, а о содержании вообще толком никто не успел задуматься. Еще три недели назад я читала в газете, что мэр обещал Берлину Kunsthalle, но в другое время и в другом месте. А тут на тебе - небо становится ближе, причем не на городские средства, а за счет нового фонда «Будущее Берлина». Знаком индивидуальных свобод, оплотом демократии назвал свое временное пристанище художественный директор музея. Здесь решили показать тех, кто сейчас творит берлинское искусство. Начали с видеоинсталляций южноафриканки Кандис Брайтс (Candice Breitz), давно живущей в Берлине. Ее работы посвящены механизмам масс-медиа и иконам поп-культуры. Через шесть месяцев Kunsthalle перекрасят, а через два года уберут. По крайней мере, обещают.

В среду я отправилась в Новую национальную галерею, где на двух этажах развернули грандиозную выставку из серии «Культ художника»: скандальный Джефф Кунс - наверху, нежный Пауль Клее - внизу. Порнографию, Чичолину и серию Made in Heaven на открытии не вспоминали, зато говорили об ангелах Клее, воздушных шариках из стали Кунса, детях и всеобщей инфантилизации искусства. Для подкрепления тезиса выставки Koons, Klee, Kind устроители выразили благодарность одному из самых известных коллекционеров Клее, изобретателю противозачаточных таблеток Карлу Джерасси. Коллекционер, химик и писатель, Джерасси явился со своей пьесой «Клее и ангел» о четырех евреях, размышляющих о рае. Так что какая-то неловкость осталась.

В четверг вечером я заглянула в один из самых старых в мире аэропортов - 85-летний Темпльхоф. Там, в одном из самолетных ангаров открыли ярмарку Preview - 57 молодых галерей из 13 стран мира. Само здание нацистской архитектуры было переполнено - аэропорт работал последний день, и сотни людей пришли попрощаться. Городской референдум решил против этого экологически опасного, находящегося в центре густой застройки аэропорта. Когда стемнело, в центральном зале гости под предводительством мэра Воверайта стали выпивать и закусывать. Поминали воздушный мост конца сороковых, американские «изюмные бомбардировщики», спасшие Берлин от голода, да американское кино, согревавшее душу. Показали «Раз, два, три» Билла Уайлдера, комедию об американском дельце фирмы Coca Kola и его дочери, их забавных приключениях в разных секторах Берлина. Во время съемок стали строить стену, и смешной фильм превратился в трагедию. Снаружи под дождем проходила демонстрация протеста против закрытия. Около полуночи улетел последний самолет. Аэропорт отдали в полное ведение вечеринок и искусства.

В пятницу я хотела съездить на рынок за селедкой, но растерялась - в городе одновременно работало шесть ярмарок современного искусства: крупнейшая - Art Forum, Berlinerliste - поменьше, в которой участвовало 80 галерей, Kunstsalon, проходивший в старой трансформаторной подстанции района Пренцлауер Берг, Artville - ярмарка из Дании и совсем новая - OTA Apartments с искусством Майами, Окленда и Варшавы.

Вечером того же дня мы с полицейским Инго тоже вспоминали Америку. Инго сказал: «Мы повторяем за ними все без разбору, будь то Хэллоуин или сам финансовый кризис, а раньше мы охраняли елку и Деда Мороза». В этот вечер берлинский район Пренцлауер Берг был отдан на откуп детям, отбившимся от европейской культуры. Малолетки с раскрашенными лицами в черных плащах бегали по улицам в кромешной тьме небольшими группками. Врывались в дома, магазины и кафе. Требовали сладкого или чего Бог пошлет. В цветочной лавке нашей команде (трем мамам и семи детишкам) выдали лилии, такие, как на ренессансных картинах, а в новомодном войлочном магазине, где шьют тапочки и сумки, - россыпь желтых шестиконечных звезд. Рабочая неделя закончилась тем, что я стояла рядом с немецким полицейским с лилией в руке и желтой звездой в кармане. И конечно, это не благая весть, но очень хорошая новость.