Всю пятерку дисквалифицировали на основании абнормальных показателей биологических паспортов. Эта система, активно внедряемая в мировом спорте с 2009 года, позиционируется как новое слово в борьбе с допингом. Неслучайно большинство пойманных по показаниям паспорта крови — спортсмены, ни разу в жизни не завалившие ни одного традиционного допинг-теста. На основании регулярных проб, берущихся на протяжении довольно длительного периода, составляется профиль спортсмена. И любые подозрительные изменения, особенно когда их становится много, свидетельствуют о возможном  применения запрещенного препарата или метода. Несмотря на то что принципы действия этой системы довольно часто пытаются подвергнуть сомнению — в первую очередь уличенные атлеты, — никому так и не удалось всерьез поколебать веру международных федераций в ее перспективность.

Больше всего в этой ситуации жаль красивую историю о мордовской школе спортивной ходьбы. Много лет ходоки из Саранска, подопечные тренера Виктора Чегина, олицетворяли собой замечательную и очень полезную идею: много работай, не отвлекайся на лишнее — и добьешься успеха. И даже некоторой славы. Получалось довольно убедительно.

Видов спорта с такой школой в России, по большому счету, было три: спортивная ходьба, синхронное плавание и художественная гимнастика. Теперь, по всей видимости, останется два. Стабильных и массовых побед в спортивной ходьбе, к которым все успели привыкнуть, больше не будет.

Раз в четыре года, к очередной летней Олимпиаде, когда маленькие виды спорта по традиции на несколько месяцев попадают под пристальное внимание прессы и зрителей, мордовские ходоки получали возможность транслировать свою философию на всю страну. Сейчас все эти репортажи из Саранска о многочасовых ежедневных тренировках в мордовских лесах, нечеловеческих нагрузках и скромных чемпионах, которых знает в городе каждый школьник,  выглядят особенно драматично.

Для Мордовии спортивная ходьба стала социальным феноменом. В Саранске во время соревнований люди занимали место у ограждений с раннего утра, в тонкостях правил разбиралась каждая домохозяйка, а само желание посмотреть спортивную ходьбу, как говорят, считалось веским поводом отпроситься с работы. Здесь узнавали в лицо даже чемпионов мира среди юниоров — невероятная для остальной России история.

Мордовия не обижала своих героев: с тех пор как этот регион стал центром по производству чемпионов, у звезд спортивной ходьбы были и хорошие призовые, и дорогие машины, и квартиры, и возможность решать любые вопросы. При этом чегинские чемпионы, получив все блага мира, оставались на удивление скромными людьми. Имея квартиры, многие все равно продолжали жить на базе центра, то есть фактически в общежитии, пусть и повышенной комфортности. И за это их искренне любили и болельщики, и журналисты.

Это были уникальные ролевые модели, к сожалению, в масштабе страны так в полной мере и не оцененные. Отчасти потому, что саранский центр жил достаточно закрыто и никто из его представителей не стремился к карьере спортсмена-шоумена. Ходоков чествовали за победы, за спасение реноме российской легкой атлетики (что они делали довольно часто), и только.

Живи они где-нибудь в США, мордовские ходоки по окончании карьеры наверняка шли бы нарасхват в качестве motivational speaker — людей из мира спорта, которые, опираясь на собственный опыт, рассказывают, например, сотрудникам крупных корпораций, как добиваться поставленных целей. Потому что большие и самые запоминающиеся победы даже в спорте, как правило, одерживаются не мышцами, а головой. Иногда, правда, не своей, а тренерской.

Теперь все это оказалось потеряно.

Дело не в том, что все истории о колоссальной работе, которую выполняли ходоки, оказались неправдой. Спортсмены пахали как проклятые, теряли сознание на стартах, уезжали под капельницами после финиша. А сам руководивший подготовкой мордовских ходоков тренер Чегин, который сейчас, как в кино, в глазах многих стремительно превращается из героя в злодея, переживал за них настолько, что практически после каждого старта имел проблемы с давлением.

Все это было настоящим.

Но в какой-то момент в Саранске, выполняя установку «нужны медали», заигрались. Фактически монополизировали вид спорта, поставили процесс производства чемпионов на поток, поставили задачу выиграть все, что можно, — и в результате где-то в процессе перешли черту, за которой была дорога вниз, к падению.

Можно, конечно, рассуждать о том, что, если бы в России любили спорт не столько за большие победы, сколько как процесс и образ жизни, судьба мордовской школы могла бы сложиться иначе.

Но сама суть современного спорта с его четко декларируемыми правилами fair play, с одной стороны, и постоянным стремлением переписывать рекорды, уже находящиеся вне возможностей обычного организма, с другой, содержит в себе противоречия, возможно, неразрешимые.

Применительно к современному спорту можно часто услышать, что одним там позволено чуть больше, чем другим. И подозрения так или иначе окружают всех больших чемпионов современности, а не только российских ходоков. Но где именно пролегает граница дозволенного, точно не скажет никто.

Относительно недавно ее проверил на прочность Лэнс Армстронг — возможно, величайший велогонщик всех времен, который в результате громкого многолетнего расследования был провозглашен величайшим обманщиком в истории спорта. Посвященный этой истории бестселлер журналистов The Wall Street Journal так и называется «Лэнс Армстронг, "Тур де Франс" и самый громкий скандал в истории спорта».

Под обломками выстроенной им легенды оказалась погребена не только карьера и слава самого Армстронга, но и многое из тех хороших вещей, которые он сделал в жизни. Например, существенно больше проблем стало у его благотворительного фонда помощи больным раком Livestrong, который потерял ряд крупных спонсоров.

Случившееся с Чегиным и его учениками — тоже драма об амбициях и гордыне, которые завели слишком далеко.