Михаил Агами, главврач клиники «Агами»: С экономическим кризисом увеличился поток людей, желающих вложиться в собственное здоровье

Стоматолог в третьем поколении Михаил Агами управляет успешной московской клиникой, основанной пятнадцать лет назад его отцом. В интервью «Снобу» он рассказал о возможности лечить зубы во сне и о том, какое оборудование должна иметь хорошая стоматологическая клиника

Чем хорошая стоматологическая клиника отличается от средней?

Для хорошей клиники важны узкие специалисты. Меня в юности восхищали стоматологи общей практики, когда один человек может делать все. Но опыт показывает, что в итоге, когда человек действительно созревает как стоматолог, он останавливается на чем-то одном и становится узкоспециализированным врачом. Доктор, который занимается реставрацией зубов, уже не занимается хирургией. Потому что постоянно меняются знания, и за всем уследить невозможно. В стоматологии очень важна натренированность рук, мануальных манипуляций.

У нас работают узкопрофильные специалисты, и это важно. Мы — одна из немногих российских клиник, которая делает огромное количество операций по имплантации, это колоссальный практический опыт для меня и моих коллег. Безусловно, все врачи должны иметь понятие обо всех дисциплинах на хорошем уровне, но именно мануальные навыки у каждого стоматолога должны быть отточены под конкретную область.

Поменялось ли отношение клиентов в России к выбору врача и клинике?

Где-то с середины 1990-х годов очень сильно изменилась стоматология. Если раньше к нам обращались с тотальными имплантациями, то есть приходили полностью беззубые, то сейчас имплантацию делают в среднем на 1-2 зуба. Пациенты стали более информированными, и конкуренция возросла. Люди выбирают, к какому доктору пойти и в какую клинику.

Сегодня люди понимают, что в крупной клинике имеется оборудование, которое позволяет провести лечение на совершенно ином уровне, чем в мелких клиниках. В «Агами», например, есть собственный кабинет компьютерной томографии с объемным стоматологическим компьютерным томографом, есть операционный дентальный микроскоп, собственная зуботехническая лаборатория. Это позволяет обеспечить иной уровень лечения, чем в мелких клиниках, причем не только по качеству, но и по срокам. И еще важный вопрос — гарантия на работу. Крупные клиники могут позволить себе давать длительную гарантию.

Фото предоставлено пресс-службой
Фото предоставлено пресс-службой

В целом российский подход к лечению зубов сильно отличается от международного?

В Европе, США и вообще в развитых странах мира все стоматологическое лечение делается по протоколу. Это специально принятые для страны правила лечения, где прописывается точный порядок действий врача в каждом конкретном случае.

Для каждой страны свой протокол, но врачи ориентируются, прежде всего, на три ведущие страны и их протоколы: США, Израиль и Германию. Поэтому, если я хочу что-то узнать, то обращаюсь к тем источникам, которые публикуются в Германии или в США, читаю специализированные журналы с хорошим рейтингом.

Но в России своего протокола нет?

В России есть так называемые «Рекомендации к действию». Тут проблема в том, что Россия — слишком большая страна. У нас много разных университетов и периодически создаются разные ассоциации стоматологов, которые также свои рекомендации печатают. То же самое можно сказать про Индию: в Индии стоматологических школ, наверное, около 500, и каждая старается печатать свои «руководства к действию».

При терапевтическом лечении и протезировании пациент часто проводит в кресле стоматолога час и больше. Одни люди панически боятся врачей и боли, другие просто устают от длительной неподвижной позы. Как вы решаете эту проблему? Какие средства применяете для обезболивания?

В «Агами» мы применяем седацию путем введения специальных препаратов, погружающих пациента в поверхностный сон. Этот метод — европейский, его постоянно применяют и в немецких клиниках. Само обезболивание обеспечивается местным наркозом, а седация используется для того, чтобы время в стоматологическим кресле прошло для пациента незамеченным. Люди просто просыпаются хорошо отдохнувшими. Этот метод снимает осложнения, связанные с волнением пациента, и рекомендуется при гипертонии, стенокардии или при панической боязни стоматологов.

Чем седация отличается от полного наркоза?

Тем, что при седации мы не отключаем кору головного мозга. Используются другие препараты. Человек дышит самостоятельно, а при полном наркозе мы дышим за пациента. При седации человек спит, а не находится в коме. Это куда более щадящий метод, чем полный наркоз, и он показан больным в ослабленном состоянии: людям в возрасте, или имеющим проблемы с сердцем или сосудами. В таком состоянии человека можно в любую минуту разбудить, он реагирует на команды врача (например, просьбу повернуть голову в сторону или прикусить отпечаток). Под седацией пациент может проспать в кресле врача восемь часов и проснуться свежим и без осложнений. Если бы это был полный наркоз, то окончательный выход из такого длительного наркоза сам по себе потребовал бы нескольких часов.

В России, к сожалению, во многих клиниках предлагают на выбор только или полный наркоз, или местное обезболивание, но в последнем случае пациент, как правило, находится в напряженном состоянии, особенно, если у него фобия зубных врачей, что часто встречается. Седация, которая применяется в «Агами», снимает эти проблемы.

Известно, что подавляющее большинство стоматологов или посылают клиентов делать снимки на томографе в специальные отделения, или обходятся рентгеновскими снимками. В вашей же клинике есть собственный томограф, весьма дорогой. Что это дает клиентам, кроме экономии времени?

Большинство клиник действительно отправляют пациентов к подрядчикам, в компании, которые делают томограммы. Но для успешной имплантации нужна высокая точность, а эти компании не всегда дают правильную расшифровку и размеры. У нас же все делается в одном месте: и размер, и навигация — то есть после снимка доктор уже знает, под каким углом нужно ставить имплант, заранее видит, какие могут возникнуть сложности. Не каждый аппарат это показывает: таких горизонтальных томографов, как у нас, всего один или два в стране.

Часто томограмму делают, можно сказать, для того, чтобы галочку поставить. Порой врач на нее потом даже не смотрит, потому что все равно во многих томограммах не видны размеры. Наш томограф позволяет заранее планировать имплантацию так, чтобы правильно распределялась нагрузка. Благодаря томографу мы можем делать стенды, которые позволяют доктору подготовить шаблон и смоделировать имплантацию правильным образом. Для пациента выгода очевидная - меньше времени тратится на снимок, меньше осложнений и выше надежность лечения.

У «Агами» есть собственная лаборатория. Это также было сделано для того, чтобы не зависеть от сторонних поставщиков?

Начнем с того, что лаборатории бывают разные. Наша — серьезная, хорошо оборудованная лаборатория, там работают люди, многие из которых специализировались за границей. Таким образом, мы можем гарантировать качество. Это во-первых. Во-вторых, наличие собственной лаборатории позволяет оперативно вносить изменения по желанию клиента: по цвету, по текстуре, по форме, причем это можно сделать на месте, не отправляя заготовку на сторону.

Это сокращает срок лечения?

Это не только сокращает срок лечения, но и снижает вероятность ошибки, потому что на каждом этапе работы с имплантом осуществляется контроль и со стороны врача, и со стороны пациента. Собственная лаборатория позволяет пациенту общаться не только с врачом, но и с техником. И это правильно, это позволяет добиться того результата, о котором пациент мечтал.

Отразился ли экономический кризис в России на вашей практике?

Напротив, в нашей клинике в конце прошлого года ощущался приток людей, которые хотели вложиться в свое собственное здоровье. Полагаю, что сложное время сейчас начнется у маленьких клиник. Этому сектору будет тяжело, потому что в такие времена люди начинают выбирать врачей куда требовательнее, а мелким клиникам сложно поддерживать лечение на достаточном уровне.

Стоматологию можно сравнить с покупкой дорогой машины — если уж вы решили ее купить, то лучше покупать у официального дилера, с гарантией и плановым обслуживанием. Кстати, хочу подчеркнуть, что по нашей гарантии пациент тоже должен выполнять определенные требования. Точно так же, как при покупке автомобиля: все автодилеры требуют в гарантийном договоре выполнять специальные процедуры. Вот и мы рекомендуем в обязательном порядке регулярно заезжать на «плановый техосмотр». Имплантация обеспечивает высокое качество восстановления, но только при командном подходе. Читать дальше >>

Дамир Мухамадиев, имплантолог клиники «Агами»: «Пациент должен знать, что с ним происходит и за что он платит деньги»

Хирург-стоматолог, имплантолог с 14-летним профессиональным опытом, включая работу в российских и немецких клиниках, в том числе Heidelberg Medical University, Дамир Мухамадиев рассказал «Снобу» о том, чем российская стоматология отличается от европейской, долго ли простоят импланты во рту профессионального боксера и почему лечить зубы лучше в крупной клинике с известным именем

В начало >>

Где вы учились?

Я в 1998 году окончил стоматологический факультет медицинского университета в Уфе, после чего год стажировался в городской детской больнице в ординатуре - занимался там освоением хирургической стоматологии в отделении челюстно-лицевой хирургии. Потом два года проработал во Всероссийском центре глазной и пластической хирургии, тоже в отделении челюстно-лицевой хирургии, это известный центр под директорством профессора Мулдашева. Моим учителем был профессор Натан Сельский, которому я очень благодарен.

В 2002 году я поступил в Гейдельбергский университет на четырехлетнюю ординатуру. Это было огромной удачей: я оказался одним из пяти иностранных врачей, которых пригласили туда работать, и как раз там окончательно стал специализироваться в имплантации. Деканом там был профессор Мюлинг, собравший в своей клинике команду отличных специалистов. После четырех лет работы в Германии и защиты диплома вернулся в Россию. Честно могу сказать, что сделал это по личным причинам: любовь вернула меня в страну.

Конечно, я продолжаю учиться, как и все врачи в нашей клинике: не я один летаю на сессии, мои коллеги тоже перманентно занимаются своим образованием в Европе и Израиле. В мире ежемесячно появляются новые материалы и технологии, и хороший специалист должен учиться постоянно.

Фото предоставлено пресс-службой
Фото предоставлено пресс-службой

У вас редкий опыт работы имплантологом как в России, так и в Европе. Сильно ли отличается подход к лечению зубов за границей от нашего?

Однозначно, да. Основное, чему меня научила Германия, — это четкости действий. В работе врача должна быть полная прозрачность действий, когда каждое свое решение, — каждое! — врач объясняет пациенту, рассказывает, почему он это делает, обосновывает. Пациент должен знать, что с ним происходит и за что он платит деньги. Если в России у многих врачей есть привычка «не говорить всего», то в Германии это недопустимо.

Рады ли пациенты такой откровенности? Разве наши люди не предпочитают иметь дело с врачом, который просто молча делает свою работу, не нагружая пациента деталями?

Да, есть люди, которые пугаются, если им рассказываешь обо всех возможных осложнениях. Но пациент имеет право знать, как его лечат, это форма обоюдного уважения между клиентом и врачом. Хочу отметить, что личный подход к человеку очень важен, при хороших отношениях и доверии между пациентом и стоматологом лечение идет легче. И, по моему жизненному опыту, полностью информированный пациент все равно выбирает того врача, который ему объяснил все детали по плану лечения. В нашей клинике мы придерживаемся европейского подхода в этом отношении. В Германии, к слову, врач просто по закону обязан поговорить обо всем с пациентом за 24 часа до операции. Сутки даются на то, чтобы человек мог все осознать и принять решение.

Как строится ваше общение с пациентом?

Я всегда стараюсь интересоваться людьми, потому что успех лечения зависит от разных факторов, от того, какой образ жизни человек ведет. Конечно, мы делаем снимки, анализы и прочие предоперационные исследования, но привычки пациента тоже важны. Бывает такой образ жизни, что импланты будут себя не очень хорошо чувствовать.

Например, если пациент — боксер?

Ну, нет, импланты-то выдерживают огромную нагрузку! А вот если он работает на вредном производстве и дышит этим всем... это нужно учитывать. К сожалению, в России у людей часто имеются вредные привычки, да и экология у нас хуже, чем в Европе. Как имплантолог, я обязан рекомендовать людям бросить курить. Признаюсь, я и сам курил раньше, но во время ординатуры в Германии бросил, потому что как может врач советовать людям бросать курение, если от него самого пахнет табаком?