В мае 1787 года императрица Екатерина Великая путешествовала по приднепровским степям.

В окрестностях небольшого городка Кайдак она получила неожиданное донесение о том, что навстречу ей из Херсона направляется австрийский император Иосиф II.

Император путешествовал инкогнито под именем графа Фалькенштейна.

Вот как писала об этой встрече сама Екатерина:

«Седьмого числа этого месяца, находясь на своей галере за Кайдаками, я узнала, что граф Фалькенштейн скачет ко мне навстречу во весь карьер. Я тотчас вышла на берег и тоже поскакала ему навстречу, и оба так поусердствовали, что съехались в чистом поле нос с носом. Первое слово его было, что вот де в какой просак попались все дипломаты: ни один не увидит нашей встречи.

----------------

Их величества, поместившись в одном экипаже, одним духом, без остановки, проскакали 30 верст до Кайдак. Но, проскакав таким образом одни-одинешеньки по полю (причем он рассчитывал обедать у меня, я же рассчитывала найти обед у фельдмаршала кн. Потемкина, а сей последний вздумал поститься, чтобы выиграть время и приготовить закладку нового города), мы нашли кн. Потемкина только что возвратившимся из своей поездки, и обеда не оказалось. Но так как нужда делает людей изобретательными, то кн. Потемкин затеял сам пойти в повара, принц Нассауский в поваренки, генерал Браницкий в пирожники, и вот их величествам никогда еще, с самого дня их коронаций, не случалось иметь такой блистательной прислуги и такого плохого обеда; невзирая на то, кушали, много смеялись и удовольствовались обедом, приготовленным с грехом пополам».

Этот исторический анекдот про отвратительный обед, приготовленный сиятельными особами, был весьма популярен в России начала XIX века. Полагаю, что с легкой руки самой императрицы.

Во всяком случае, я неоднократно встречал его у самых разных авторов.

Но вот в журнале «Библиотека для чтения» за 1848 год отыскал немного иную версию событий, которую автор очерка «Странствователь» Е. Ковалевский назвал неизвестной в России, но известной в Австрии.

Дело, как оказалось, происходило в избе бедной казачки, стоящей посреди степи...

Вот этот дивный рассказ. Я только самую малость его подсократил и переписал в нынешней орфографии.

«В избе казачки обнаружилось несколько яиц, и ареопаг великих людей, но плохих поваров решил изготовить из них яичницу, как вдруг при исполнении решения встретилось разногласие.

Нассау хотел сделать обыкновенную яичницу, Потемкин, найдя в избе молоко, хотел, чтобы и его употребили в дело, да еще прибавил часть тертого хлеба.

Напрасно Нассау говорил, что это выше их искусства; Потемкин сказал, что он мастер дела, и усердно принялся за работу.

Между тем как смесь молока и хлеба кипела в печи на сковороде, знаменитые повара вышли из кухни, с тем чтобы, перейдя порог ее, вступить в совет, где, может быть, решались судьбы Европы, и оставили почти приготовленный обед на попечение казачки.

В это время внесли в кухню нарезанную кусочками ветчину и сыр.

Казачка, не понимавшая, о чем толковали между собой Потемкин и герцог Нассауский, и видевшая только, что они часто показывали на яичницу, решила, что ветчина и сыр изготовлены для приправы ее, положила туда же, на сковороду, посыпала все сахаром, который случился под рукой, подбавила перца и готовилась еще что-то прибавить, как вошли Нассау и Потемкин, чтобы нести обед.

О ужас, они нашли свою яичницу, напичканную всякой всячиной.

Потемкин не на шутку рассердился, Нассау же до того хохотал, что вызвал на смех свой Императора и Императрицу.

Екатерина и Иосиф смеялись от души. Императрица, по доброте своей, спешила вывести из испуга бедную женщину и объявила, что яичница чрезвычайно вкусна и что казачка только исправила недостатки первого своего министра.

Государыня уже из Кайдака выслала ей богатые серьги.

Впоследствии у Нассау часто подавали яичницу a la Потемкин».

Ничего особенно диковинного в яичнице с ветчиной и сыром, конечно, нет.

Как нет и русского, исконного и домотканого.

Но, наравне с гурьевской кашей и говядиной по-строгановски, такое блюдо вполне могло бы войти в список исторических авторских блюд отечественной кухни.

Анекдотичная, но вполне правдоподобная история его «изобретения» того заслуживает.

Во всяком случае, это не придуманные нынешними ресторанными менеджерами псевдоисторические «петровские щи» или, того пуще, «квас по рецепту Ивана Грозного» — название из подлинного меню одного питерского ресторана «русской кухни».