У платформы крошечной станции стоит поезд. Если вы не железнодорожник, то даже не опознаете это как состав. Поезд — это что-то большое и длинное, много вагонов и мощный, внушительный локомотив, а иногда и несколько. Здесь же — небольшой маневровый тепловоз и один пассажирский вагон. Разве это поезд?

Да, это поезд. Он приехал на крошечную станцию среди глухого леса, постоял минуту. Никто не вышел из вагона, никто в него не вошел. Станция — по железнодорожным понятиям это, конечно, просто остановочный пункт — тускло освещена фонарем. На платформе стоит женщина-дежурный с флажком. Больше никого вокруг нет. Поезд дает короткий свисток, тепловоз начинает уютно-добродушно урчать, трогается, и этот трогательный маленький поезд исчезает среди глухого леса, на просторах России.

Некоторое время назад, во многом случайным образом, я обрел странный вкус к поездкам по полузаброшенным — в РЖД это называется «малодеятельным» — железнодорожным линиям в российской глубинке. Началось все с очень печальных обстоятельств. Моя мама слегла одновременно с инсультом и ковидом, навещать ее в ковидном госпитале было невозможно, перспективы были очень нехорошими. Я пребывал в тоске и панике. Решил немного, на один день, развеяться и осуществить свою давнюю мечту — проехать на ретро-поезде «Селигер».

Я вообще с детства люблю железные дороги, и поезд «Селигер» давно привлекал мое внимание. По будням он ходит по маршруту Бологое — Осташков каждый день как обычный маленький, местный поезд — тепловоз и два вагончика. Но по выходным вместо тепловоза поезд ведет самый настоящий паровоз серии Л — огнедышащий, исторгающий пар, свистящий, вздыхающий огромный черный паровоз с огромными красными колесами. И в эти дни состав превращается в своего рода аттракцион — не переставая выполнять свои обычные транспортные функции.

Я давно о нем знал, очень хотел проехать, но все никак не мог собраться. И вот, в самом начале 2022 года, в первых числах января, все-таки решился. Доехал ранним утром на «Сапсане» до Бологого, сел в этот ретро-поезд и отправился по Бологое-Полоцкой железной дороге до Осташкова.

Паровоз периодически издавал специфический «платоновский» гудок (как известно, паровозы были сквозной темой в творчестве Платонова). Он ехал с ритмичными рывками — такова особенность работы паровоза на небольшой скорости. Мимо проплывали красивые, но монотонные пейзажи самой глухой части Тверской области: заснеженный лес, редкие крошечные станции и деревеньки, мосты, закованные в лед белые реки. Картинка была однообразной и одновременно прекрасной. На этот пейзаж хотелось смотреть вечно.

В блаженном отсутствии ярких впечатлений я приехал в Осташков. Поезд должен был отправиться обратно примерно через два часа. Я пересидел это время в красивом зале ожидания и снова погрузился в тот же поезд. Обратно ехали сначала в сумерках, потом в темноте. В вагоне было очень уютно. За окнами проносилось Ничто — потому что в темноте ничего не видно, — и это странно радовало. Все тягостные ощущения так называемой реальной жизни на время куда-то ушли, растворились в неподвижном бытии. Поезд иногда вставал на крошечных несуществующих остановках, в вагоне появлялись новые люди, другие, наоборот, выходили. Так мы доехали до Бологого, потом я в новеньком, сверкающем поезде Апатиты — Москва вернулся в столицу. И я почувствовал, что в голове моей стало немного просторнее и прибавилось сил для того, чтобы переносить всю вот эту вот жизнь.

Очень скоро, в конце января 2022 года, моя мама умерла. Я остался без мамы, и гулкий ветерок вечности стал обдувать мою лысеющую голову. Весной этого тяжелого года я по делам оказался в Пскове. Был свободный вечер, и мелькнула мысль — надо бы куда-нибудь съездить, как тогда. Изучил расписания, обнаружил местный поезд Псков — Дно. Круто, всегда хотел побывать на этой исторической станции с диким названием, где, говорят, Николай II отрекся от престола. На самом деле он отрекся не в Дно (именно так правильно говорить, а не «на Дне»), а в Пскове. Но незадолго до этого события на станции Дно действительно стоял императорский поезд.

Прекрасным солнечным вечером поехал из Пскова в Дно. Весь поезд — тепловоз и два вагончика. Сначала людей в нем мало, потом почти совсем нет. Вечереет, наступают сумерки, затем — темнота. Невероятный, неописуемый уют обычного сидячего вагона; бубнящие пассажиры где-то в углу; за окнами проносится однообразный северо-западный российский пейзаж…

Я почувствовал, как мое горе, мои многочисленные проблемы на время отступают. Сейчас, прямо сейчас, их нет. Есть только эта пустота, покрытая тающим снегом, только эти полустанки и деревеньки, в которых никогда ничего не происходит и не произойдет, только этот слабоосвещенный вагонный вечерний уют, отхлебывание виски из термоса и взгляд за окно, за которым уже стемнело и ничего не видно. И больше ничего нет. Я чувствовал блаженство.

Приехал в Дно, посидел немного внутри красивого вокзала — и вернулся в Псков на машине, которую мне обеспечил мой псковский товарищ.

Я понял, что хочу продолжать эту практику. Эти поездки по малодеятельным железнодорожным линиям, где в сутки проходит два, три или четыре поезда, где нет крупных городов и станций. На поездах, которые идут среди однообразной пустоты — зимой белой, а летом зеленой. И я стал искать такие возможности. Выбирал маршруты не очень далеко от Москвы: Кривандино — Рязановка, Савелово — Углич, Александров — Иваново. Или находил их, когда оказывался в новых для себя местах: так получилось съездить по специфическому маршруту Адлер — Сухум. Каждый раз это были целительные путешествия. Меня особенно радовало именно отсутствие каких-то ярких впечатлений, того, ради чего люди обычно отправляются в путешествия. Мне было важно погрузиться в монотонное, однообразное движение мимо мест, где нет ничего интересного. Проходит час, другой, и возникает иллюзия, что нет никаких событий «большого мира», нет никаких особых проблем и несчастий, а есть только бесконечное мелькание заснеженных деревьев, только крошечные станции, только пронзительные гудки паровозов и сдержанные гудки тепловозов. И все. Остальное — иллюзия.

Так я постепенно отходил от горя утраты мамы.

По писательской привычке по итогам этих поездок я делал заметки, выкладывал их в соцсети. Сначала я совершенно не думал, что это может быть каким-то проектом и тем более книгой. Но постепенно из этих заметок стала складываться именно книга. Она вышла в прошлом году, называется «Пустые поезда 2022 года».

Теперь я очень надеюсь продолжить мои путешествия. Не только близкие, но и дальние. Например, я знаю, что по легендарной Кругобайкальской железной дороге три раза в день ходит маленький поезд. Не говоря уже о том, что я давно хочу проехать по великому и легендарному БАМу. Ну, посмотрим.

Если вам надо, как это сейчас модно говорить, «перезагрузиться», отвлечься от тяжелых дум и «неразрешимых» проблем, я могу осторожно посоветовать, например, что-то такое:

Заставьте себя проснуться рано утром, доберитесь до Савеловского вокзала — если вы москвич; в противном случае я готов дать другие рекомендации. Сядьте в электричку до конечной станции «Савелово». Ехать часа два с половиной. Когда выйдете из электрички, увидите далеко впереди одиноко стоящий пассажирский вагон. Он-то вам и нужен. Сядьте в этот вагон и потратьте день на неспешный путь до Углича и обратно под ритмичный стук колес. Поверьте, вы не пожалеете.

Автор: Дмитрий Данилов

105-й номер «Сноба» продается в интернет-магазинах Ozon и Wildberries, а также в «Азбуке вкуса», «Глобус Гурмэ», Spar и других сетях. Полистать журнал или забрать с собой можно на Хлебозаводе, в Sartoria Lamberti, Палатах Толстого и арт-магазине CUBE.