За предыдущие десять лет я прочитала довольно много публичных лекций о воспитании детей в семье. После лекций мне обычно задают вопросы, которые вполне можно разделить на несколько кластеров. Один из самых больших составляют вопросы на тему «чему надо научить и к чему прямо сейчас готовить детей при условии, что мы абсолютно не знаем, в каком мире им предстоит жить».

В ответ я, бывший турист, часто пожимала плечами и говорила: научите их держать спички всегда сухими и разводить костер в лесу во время дождя, когда нет специально наколотых дров, угля, мангала, жидкости для розжига и бумаги. И объясните, что в наших лесах съедобное. Не дай бог, конечно, но может пригодиться и даже жизнь спасти. Часть слушающих меня людей начинала неловко отводить глаза и нервно хихикать, а часть явно задумывалась. И я понимала, что большинство из сидящих в зале взрослых людей упомянутыми мною навыками не владеют и, следовательно, научить этому никого, в том числе и собственных детей, не могут. 

Мир меняется быстрее и резче, чем нам бы хотелось. Меняется часто без всякого предупреждения, и неизвестно, на какой срок. Дети более устойчивы к подобным изменениям, подростки более уязвимы, но и тем, и другим нужны прямо сейчас и еще понадобятся в будущем разные навыки. Родителям же в условиях меняющегося мира необходимо ощущение, что они делают что-то, чтобы своих детей не только защитить сегодня, но и подготовить к грядущим кульбитам нашей общественной эволюции.

А если кульбиты мало предсказуемы по содержанию, то как же готовить?

Хочу сегодня рассказать об одной, на первый взгляд странной, но на самом деле очень важной, а в критические моменты, возможно, и самой важной для выживания вещи — настройке на другого человека. Скажу сразу: это не про модную эмпатию и не про загадочный «эмоциональный интеллект», буквально навязший у родителей в зубах за последние годы минувшей ныне стабильности. Это попроще и погрубее, на уровне костра под дождем и съедобных корешков в климатической зоне южной тайги.

Известный отечественный психолог Мария Владимировна Осорина, у которой мне когда-то посчастливилось учиться, много лет изучает детскую субкультуру. Однажды (не слишком давно) она решила провести некое исследование и вместе со своими ассистентами пришла в обычную школу. Там, в современно оформленном и безопасно огороженном школьном дворе, исследователи предложили детям большие скакалки и попросили на них поскакать.

Читатели постарше, вы помните это бесконечное, вполне медитативное развлечение нашего детства? Двое детей встают на довольно большом расстоянии друг от друга и синхронно крутят обычную длинную веревку или специальную скакалку. Третий вбегает в это крутящееся веретено и начинает прыгать. Двое крутят, третий скачет. Задача — не запутаться в веревке. Кто запутался, идет крутить. Игра соревновательная. В наше время суть соревнования заключалась в последовательном усложнении элементов прыжков — кто пройдет дальше по уровням. Можно было прыгать задом наперед, на одной ноге, под «два прокрута» — скачущий подпрыгивал повыше, а те, кто крутят, успевали за это время прокрутить скакалку два раза. Иногда через одну скакалку прыгали одновременно и синхронно две девочки — это был высокий класс. У меня это парное прыгание почти никогда не получалось: я была высокого роста, подружки-сверстницы пониже, и крутящие скакалку с трудом настраивали длину и высоту под эту неравномерность (как вы понимаете, для такой настройки крутящие должны менять расстояние между собой или длину скакалки, для чего ее накручивают на запястье или наоборот стравливают). В результате  я почти сразу задевала веревку головой, поэтому меня «в пару» при исполнении этого номера брать не любили. Скакать на скакалке умели практически все девочки, но в нашем, например, дворе это умели и многие мальчики.

Однако вернемся к Марии Владимировне и ее ассистентам. Они обнаружили удивительное. Уважаемые читатели, наверное, уже предположили, что современные дети разучились ловко скакать разными способами. Увы, все оказалось намного хуже. Дети даже не смогли синхронно вдвоем крутить одну скакалку. Они не отказывались пробовать и честно старались угодить взрослым исследователям, но у них просто не получалось. Даже если после многих попыток удавалось «запустить» кручение, то ненадолго. Для этого надо все время сохранять концентрацию на человеке на другом конце, видеть его, моторно чувствовать, синхронизироваться с ним в деталях движений. Дети очень быстро, буквально через десяток секунд эту концентрацию теряли, отвлекались, смотрели в сторону, и скакалка запутывалась и обвисала. Про вбежать и запрыгать в общем-то не было и речи.

Дополнительный драматический момент, описанный в отчете об эксперименте: во двор, где работали исследователи, вышли школьные учителя и увидели, что происходит. Многие из них в детстве бодро часами скакали на таких же скакалках каждую весну и каждую осень. В таких же (ну ладно, гораздо хуже оформленных) дворах. Посмотрев на тщетные усилия детей и экспериментаторов, кто-то из учителей (не один, а несколько человек) просто заплакал — они прекрасно поняли, что именно предстало их взору: уровень физической разобщенности их учеников и воспитанников, их тотальная и почти трагическая ненастроенность друг на друга. Не помогли ни модные курсы по развитию эмоционального интеллекта, ни тренинги по тимбилдингу, ни уроки по созданию учащимися совместных проектов. Увы.

Что это значит для нас? Есть базис и надстройка, так меня когда-то учили на лекциях по, кажется, диалектическому материализму. И без базиса надстройке, как бы она ни была прекрасна сама по себе, просто не на чем стоять.

Базис в нашем случае — это физическое совместное действие. В связке. Настройка на другого и подстройка под него. На его движения и положение в пространстве. На его взгляд, его физические возможности, его кураж, его усталость, его раздражение, его желание или нежелание продолжать. Все это почти без слов. Вы же знаете: маленькие дети довольно успешно могут играть со сверстниками, говорящими на другом языке. Детеныши животных разных видов могут научиться понимать друг друга и синхронизировать действия.

Все это требует очень высокой и длительной (без истощения) концентрации на другом. В стабильном мире это не очень обязательно, поскольку каждая вещь всегда на своем месте и все предсказуемо, можно много говорить ни о чем и пользоваться всем почти не глядя. В мире, где все меняется, и часто меняется драматично, где много опасностей, дефицитов и депривации, обладание этим навыком длительной и сильной концентрации на другом может оказаться  критичным для простого выживания. Синхронизироваться с ним, получить от него нужную тебе помощь, нужным образом помочь ему, что-то синхронно и эффективно сделать вместе (не имея о нем достаточной или просто никакой информации, может быть, даже говоря на разных языках, не раздражаясь, все время поправляя настройки, не теряя концентрации). Вместе помочь кому-то еще. Двое крутят, третий скачет. 

Все это совершенно не врожденное, поверьте (и эксперимент со скакалкой это подтверждает). Всему этому можно научить. Всему этому можно научить прямо в семье. Совсем маленького ребенка или ребенка побольше. Что для этого нужно? Совместные игры и совместные действия, где все это проявляется. В которых для того, чтобы получилось что-то совместное, ребенку надо просто физически и постоянно учитывать положение и состояние других участников и  держать концентрацию не только (и не столько) на себе, сколько на них. Такие игры и занятия есть, их много, их надо просто вспомнить. Последние годы детей в основном учили концентрации на себе, на своих чувствах, мыслях, желаниях, развлечениях, своем теле и своем деле. Мне кажется, в интересах самих детей сейчас надо немного восстановить баланс.

Для начала, если у вас есть три человека: папа, мама, я, или мама и два ребенка разного возраста, или папа, бабушка и подросток, — научитесь сперва вдвоем уверенно крутить длинную веревку, а потом — чтобы третий по-всякому прыгал через нее. Сейчас весна, самое время выйти во двор. Вам гарантировано яркое любопытство окружающих. Не отталкивайте их, включайте, прямо на этом примере учите ребенка концентрироваться на разных людях. Вы удивитесь тому, насколько нелегко вам будет научиться и насколько большое удовлетворение вы все получите, когда научитесь (и, может быть, научите окружающих) этому нехитрому совместному времяпрепровождению.