«Вишневый сад» по-испански. О победителе Берлинского кинофестиваля «Земля Алькаррас»

Одним абзацем

«Земля Алькаррас» — автобиографическая драма о большой испанской семье фермеров, чью плантацию купила экологическая корпорация. Пока дети играют среди персиковых деревьев, взрослые проходят все стадии принятия: от отчаяния до смирения. Умение почувствовать дух времени, увидеть в маленькой истории глобальный процесс — это ценный талант. Старая, заброшенная машина дедушки, кролики, поедающие корни персиковых деревьев, и плоды, гниющие на плодородной земле, — этими метафорами, как чеховскими диалогами, режиссер картины Карла Симон показывает гибель не отдельно взятой династии, а аграрного образа жизни.

Подробно

Дети дурачатся, играя посреди персиковой плантации, записывая тиктоки и готовясь к национальным праздникам, а взрослые проходят через осознание ужасной ситуации. У главы семейства дедушки Рохелио (Хосеп Абад) официально нет никаких прав на землю, где уже три поколения его потомков занимаются фермерством. Реальный владелец угодий уже продал их компании по производству «зеленой» энергии, поэтому теперь Рохелио и его детям и внукам придется покинуть семейное гнездо, если только не случится чудо. 

Карла Симон уже второй раз снимает автобиографичное кино о семейных драмах на фоне мирной деревенской жизни. В дебюте «Лето 1993-го» (2017) она показывает свое детство после смерти родителей от эпидемии ВИЧ глазами девочки Фриды (Лайя Артигас). Прямолинейные вопросы, безосновательные акты насилия, тихие моменты задумчивости — детский взгляд на сложный и непонятный взрослый мир Симон переносит и в «Землю Алькаррас». Семья рушится из-за потери фермы — на глазах у зрителя будущее уничтожает отжившее прошлое.

Плантации, большая семья, глобальные изменения — все это напоминает о «Вишневом саде» не случайно. Пьеса Чехова была одним из главных ориентиров для Симон. Еще важнее реальные вдохновители — ее дяди и тети, те самые фермеры из деревни Алькаррас, сельскохозяйственного региона Каталонии, где из-за экономического и климатического кризиса тихо и бесславно заканчиваются истории поколений плантаторов. На частном примере Карла Симон показывает, как аграрный уклад жизни стремительно уходит в небытие. Подобно Чехову, режиссер прячет между строк смысл слов, за которыми таится невозможность осознания и проговаривания личной катастрофы. 

Всех героев в фильме сыграли непрофессиональные актеры, отсюда и другой возможный ориентир для Симон — классика итальянского неореалистического кино «Земля дрожит» (1948), дебют Лукино Висконти. В начале карьеры Висконти снял не буржуазное кино, а почти коммунистическую драму о том, как капитализм душит бедняков. В «Земле дрожит» все роли сыграли рыбаки из Сицилии, отказывающиеся работать на благо алчных закупщиков товара. Вот только их борьба потенциально могла оказаться успешной, а герои «Земли Алькаррас», которых сыграли реальные фермеры аграрного региона, обречены. Так в своей работе Карла Симон удачно совмещает и социальный аспект, и экзистенциальный, и личное отношение.

Режиссер, выросшая в деревне, изображает ее с любовью: наблюдает, как тетушки ухаживают за огородом, дети помогают собирать урожай, а подростки танцуют на дискотеках. Пусть эти события иногда кажутся слишком мелкими и обыденными, главное не это — Симон удалось захватить и обозначить дух времени, а это большая удача. Маскулинные отцы, страдающие от беспомощности, их жены, пытающиеся удержать разваливающиеся семьи, и дети, которым предстоит учиться жить в городе без поддержки старших. Единственный недостаток картины — упущенная сюжетная линия, связанная с небелыми работниками плантации. В одном из интервью Карла Симон рассказала, что она хотела показать их жизнь, но от идеи пришлось отказаться ради главного сюжета и сконцентрироваться на одной семье. Из-за этого наиболее уязвимые и незаметные для многих люди так и остались невидимками.