«Я боялась красиво выглядеть и весила 105 килограммов»

В 20 лет Дину после свадьбы общего друга изнасиловали одноклассники. Один из них, врач по образованию, подсыпал ей в напитки наркотики. К концу вечера она не стояла на ногах, ее рвало. Дина говорит, что ее насиловали всю ночь, а утром притащили к дверям квартиры, позвонили и убежали. Мать Дины была в ужасе, ей было стыдно за дочь, и через неделю она сняла ей квартиру на другом конце города, «подальше от обсуждений и позора», оставив один на один со случившимся. Она вышла замуж в 24 года, но спустя пять лет разошлась. Долгие годы Дина прожила, не подпуская к себе мужчин, не позволяя себе быть красивой, потому что боялась кому-то понравиться. Она обратилась к психологу только в 45 лет.

Дина, Алма-Ата:

Я написала свою историю за два года до флешмоба, сразу после работы с психологом, но опубликовать не решалась долго. Психолог помог мне увидеть свою жизнь со стороны: я весила 105 кг, боялась красиво выглядеть, избегала алкоголя и ресторанов, работала днями и ночами — и вдруг это все в один день стало бессмысленным. Я захотела любви, отношений, свободы, захотела жить для себя и поняла, что совершенно не умею этого делать. За эти два года, которые прошли от психолога до поста в фейсбуке, я кардинально изменилась как личность. Я похудела, помолодела, закрыла свой детский театр и не работала больше полутора лет. Мне казалось, что это все ненастоящее: я старалась показать обществу, что я чистая, не испачканная насилием, много лет доказывала свою чистоту делами. Но потом мне стало все равно, что скажут люди. Было только жаль потерянного времени.

Почти два года меня штормило, я искала новую себя. Вечерами зачитывалась на форумах, где люди делятся историями о насилии над ними, психологов перечитала кучу и однажды наткнулась на хештег #ЯНеБоюсьСказать. Я давно хотела опубликовать свою историю, но так боялась — а тут такая поддержка! Читала два дня и ревела, видела, что уже женщины из Казахстана подключились. В своем посте я поставила два хештега #ЯНеБоюсьСказать и #НеМолчиKZ, потому что точно знала, что надо опубликовать не просто пост, а запустить акцию по всей стране. Но три часа не могла нажать кнопку Enter.

В эту же ночь на меня посыпались письма с рассказами, благодарностями, слезами и болью. Я так боялась этих женщин, ведь я не психолог, я просто очень откровенно описала свое состояние. Я не спала четверо суток, отвечала всем, потому что знала, каково это — решиться написать такое письмо чужому человеку.

После публикации моей истории мне пришлось приехать к маме и вспоминать все вместе с ней. Я боялась за маму, боялась за дочь, которая узнала об этом из фейсбука. Была в ужасе от того, что все мои подруги, словно сговорившись, вдруг перестали писать, выходить на связь, даже заходить на мою страницу. На две недели я оказалась в тишине, в вакууме. Потом начались первые звонки: «Как ты могла столько лет молчать?» Мои близкие пережили шок и ужас от моего публичного заявления, но сейчас они мною гордятся.

Вскоре мне начали писать психологи, предлагать помощь. Так возникло национальное движение против сексуального насилия #НеМолчиKZ. За год оно защитило более 15 жертв насилия, мы выиграли семь судов, проехали по Казахстану с лекциями, побывали в тюрьмах, где лично встретились с насильниками и педофилами, сделали заключительный анализ личности насильника. Нам сложно, потому что нашу работу никто не оплачивает, мы волонтеры. Но мы счастливы, потому что наш труд оценили.

Я, не скрывая лица, участвовала в передачах и давала интервью, сдергивая ярлыки, которые общество навешало на женщин и детей, переживших насилие. В насилии виноват только насильник, и мы своими открытыми заявлениями меняем сознание общества.

В сентябре этого года я выступала на сессии ООН, где говорила о том, что нельзя молчать о насилии, потому что это помогает преступникам. Меня лично пригласила в Нью-Йорк директор-исполнитель структуры «ООН-женщины» Фумзиле Мламбо-Нкгука. Наша организация признана уникальной во всем мире.

Я стала совсем другим человеком. Сейчас мне не страшно. Просто стыдно, что мужчины, зная насильников и агрессоров в лицо, все равно жмут им руку на улице, выражая свое уважение.

«Муж подарил мачете, чтобы не было страшно»

В 21 год Аня познакомилась в интернете с мужчиной на десять лет старше ее. Они переписывались и несколько раз ходили гулять. «Я не была влюблена. Даже не скажу, что он мне нравился. Просто хотелось этого общения, хотелось чувствовать себя умной, обаятельной, сообразительной и яркой собеседницей», — вспоминает она. Аня несколько раз была у своего друга в гостях и однажды он предложил остаться с ночевкой. Девушка согласилась, поскольку в квартире было много места, и она могла бы спать отдельно. Однако постелил он в итоге на одном диване. Аня решила, что поспит с краю. Ночью мужчина начал к ней приставать. «Я лежала и молчала, у самой холодели руки и ноги, а в животе как будто утюг лежал. Я не сказала “да”, но и не послала на ***, потому что было страшно, что он сейчас меня выпихнет из квартиры в одной пижаме… Было страшно и ужасно больно», — вспоминает Аня. Когда все кончилось, она пошла в душ, просидела там минут сорок, вытирая слезы. Потом он молча отвез ее в общежитие. Подруга, которой девушка открылась, с воодушевлением сказала: «Ну, слава богу, тебя распечатали, давно пора было». 

Анна, Киев:

Этого человека я больше никогда не видела, да и не горела желанием. Удалила всю переписку из соцсетей, сменила номер телефона и попыталась забыть о том, что произошло, с головой окунувшись в учебу. Романтические мысли из моей головы исчезли на долгое время. Впоследствии с большей частью горечи, стыда и чувства вины мне помог справиться мой муж, в то время еще бойфренд. Он поддерживал меня, утешал, успокаивал, а когда я сказала, что мне часто снятся кошмары, — подарил мачете, чтобы я держала его в изголовье кровати. Помогло, если честно.

За последние полтора года я прочла много статей и ФБ-постов о газлайтинге, виктимблейминге, дегуманизации, объективации, мизогинии, разных видах шейминга. 

Трудно было решиться написать о том, что произошло. До этого я прочла истории других девушек и женщин и подумала: посмотри, что они пережили, в сравнении с ними твой случай просто пустяк и недоразумение. Спустя несколько дней, сидя вечером за ноутбуком с бокалом вина, я решилась. Даже сейчас, когда я перечитываю написанное мной больше года назад, внутри что-то сжимается и подступает страх, но следом приходят радость и удовлетворение от того, что я смогла назвать насилие насилием и набралась храбрости вынести это в открытый доступ. Мои друзья в фейсбуке либо комментируют позитивно, либо молчат — ни одного обесценивающего комментария не было. Родные и друзья отреагировали спокойно — никто не писал, не звонил, не пытался выспросить, как же так получилось, или посочувствовать. Точно знаю, что мама прочла пост, но ничего не сказала. Одноклассница, с которой дружу и постоянно общаюсь больше 15 лет, написала в скайпе, что прочла мой рассказ — и замолчала. А что тут добавишь?

«Он домогался, когда мама была в соседней комнате»

В десять лет у Иры начала расти грудь, девочка стала выглядеть старше своего возраста. Однажды в гости приехали знакомые ее мамы — муж и жена. Ира зашла на кухню, когда там в одиночестве сидел мужчина. Она помнит, как было невыносимо стыдно и противно, когда он залез ей под юбку, целовал и говорил: «Мы же ничего не будем говорить маме». Только три года назад, будучи взрослой женщиной, Ира смогла рассказать обо всем маме и очень жалеет, что не сделала этого раньше.

Ирина, Вроцлав:

Я была в такой ярости, когда читала бесконечные истории о виктимблейминге. Мне было что рассказать, и я рассказала. Это было сложно, но правильно. Нет, мне не стало легче. Я до сих пор чувствую стыд, когда думаю о случившемся, потому что с хорошими девочками такого не происходит, а если происходит, то они либо уже не хорошие, либо должны изо всех сил молчать. Я написала пост и потом еще несколько поменьше на самом пике флешмоба, когда поняла, что действительно не боюсь сказать. Здорово было почувствовать, что ты не одна, хоть повод был отвратительный. Но ты с детства думаешь, что это произошло, потому что с тобой что-то не так. А спустя 20 лет вдруг понимаешь, что нет, не с тобой, а с теми, кто домогается и насилует женщин и детей. Что провокация — очень хреновое объяснение и оправдание для насильников. Что это не женщинам нужно носить скромную одежду, а мужчинам — эволюционировать. 

После этого флешмоба я стала свободнее. Но меня убивает сейчас, что он домогался, когда мама была в соседней комнате, а я не кричала и не сопротивлялась.

«Главное, чтобы родители слышали детей»

Маше было семь. Она возвращалась домой из школы, зашла в свой подъезд, следом за ней — прилично одетый незнакомый мужчина. Маша жила на втором этаже, поэтому поднималась пешком. Незнакомец нагнал ее на площадке между первым и вторым, улыбнулся и весело спросил: «Привет! Ты не знаешь, кто здесь постоянно писает?» Девочка удивилась: на площадке было сухо. Она ответила: «Не я...» — а он сказал, что хочет проверить, и попросил Машу снять одежду. Маша сама подняла платье, сняла рейтузы и трусы. Ей было страшно возражать взрослому, ведь взрослый всегда прав. Она не знает, сколько это продолжалось, сколько он трогал ее, но помнила его лицо и до сих пор слышит его сопение. Педофила спугнула хлопнувшая дверь. Маша вернулась домой и никому не рассказывала о случившемся. 

Мария, Москва:

Мой пост с хештегом #ЯНеБоюсьСказать был написан не ради того, чтобы излить душу и облегчить свое существование, а для того, чтобы родители обратили внимание на своих детей. Чтобы строили доверительные отношения с ними; рассказывали, что к их интимным местам никто не имеет права прикасаться; учили не подчиняться беспрекословно любым взрослым; учили доверять своим чувствам и эмоциям. И главное, чтобы родители старались слышать детей: дети не должны думать, что рассказать о посягательстве на свое тело своим близким стыдно.