Ксения Раппопорт: Я никогда не стану писать, не надеясь получить ответ
Автор: Сергей Николаевич
У меня в редакционном кабинете висит ее фотография, оставшаяся от одного из «петербургских» номеров. Ей там лет 13. Не больше. Черную гриву кудрей раздувает ветер с Невы, да так, что они стоят четко перпендикулярно. Во взгляде нетерпеливое ожидание: когда же пытка закончится? И одновременно скорбная покорность неведомому фотографу, решившему запечатлеть ее в День Победы вместе с дедушкой-ветераном. У того на груди поверх плаща — боевые награды. Все как полагается в священный день: ордена, медали, белая рубашка с галстуком, скучающая внучка, плохая погода. Догадаться, что на фото будущая звезда нашего театра и кино Ксения Раппопорт, довольно сложно, но при желании можно. Мы, конечно, с годами меняемся, но не так сильно, как привыкли думать. И эти кудри, и невыносимо жалостливый взгляд жертвы, который в любой момент может сменить уморительная гримаса, — это Ксения, какая она есть на самом деле. Она вообще очень ироничная и смешливая актриса, хотя режиссеры по большей части предлагают ей разные трагические роли, где полагается громко рыдать и заламывать руки: Нина Заречная, Медея, Гертруда... Итальянцы, страстно влюбившиеся в нее с первого взгляда, сразу признали в ней новую Анну Маньяни. Как прирожденная актриса, Ксения может сыграть все: сегодня Шекспир, завтра мещанская драма Шиллера, послезавтра «Хозяйка гостиницы» Гольдони, то есть совсем чистая комедия. В последнее время она полюбила выступать в старинном жанре литературно-музыкальных действ. Ей идет быть одной на сцене в красивом вечернем платье, когда рядом никто не мельтешит и не сбивает ее своими репликами. Только она и музыка. Ну или на крайний случай Евгений Миронов, как в их совместном проекте по переписке П. И. Чайковского с Н. Ф. фон Мекк, где они выступали вместе оркестром Владимира Спивакова. Но собрать вместе звезд такого класса на одной сцене — предприятие практически неподъемное. Недавно Ксения при поддержке своего учителя, легендарного педагога по сценической речи Валерия Николаевича Гелендеева, подготовила спектакль по рассказу Ивана Бунина «Неизвестный друг», где выступает на пару с прекрасным музыкантом, пианисткой Полиной Осетинской.
Получился пронзительный женский дуэт, в котором бунинская проза приобрела совершенно особый нежный тембр. Сюжет не слишком замысловатый. Поклонница пишет известному писателю. Короткая серия из 14 cartes-illustree, или попросту говоря, открыток, под беспрестанную диктовку дождя где-то в далекой Ирландии и неизбывной русской тоски. Писатель, как и полагается, тупо молчит, поклонница изливает душу в негромких стенаниях. Осетинская играет. Жалобы на жизнь и непонимание окружающих оборачиваются нетерпеливыми призывами: «Ну, напишите мне что-нибудь». В ответ снова молчание, заполненное проникновенными музыкальными пассажами. Кажется, ничего из ряда вон. Но почему-то это трогает. Особенно в контексте нынешних наших беспрерывных и мгновенных коммуникаций. И эти от руки исписанные листочки, и бисерный женский почерк, и старомодное трепыханье надежды вперемежку с ничем не оправданными ожиданиями. Конечно, тон задает Бунин, который воспользовался своей давней перепиской с некоей русской эмигранткой Натальей Петровной Экспозито. Он вспомнил о ней, оказавшись в эмиграции. Кстати, в отличие от своего героя, будущий нобелевский лауреат редко оставлял без ответа послания поклонниц. Дворянское воспитание и мужское тщеславие не позволяли ему вести себя так демонстративно небрежно.
Но многое в спектакле идет от музыки? Полина Осетинская составила довольно затейливую программу из классики — Чайковский, Рахманинов, Равель, Дебюсси и Форе, — добавив к ним еще и современников минималистов Батагова и Карманова. Получился неожиданный и странный на слух микс, который действует безотказно, вызывая самые разнообразные ассоциации.
