Ирина Бажанова: Труд, пот и счастье

На экране я выгляжу упитанной. Эдакой сытой баварской девицей. Увидев меня в жизни, телезритель непременно демонстрирует удивление из-за моих истинных габаритов: не воробушек, конечно, но вполне хрупкая девица с 50 килограммами почти удачно распределенного веса.

Мне завидуют, причем все: друзья, враги, незнакомые люди. У меня — работа мечты. Я веду на зомбоящике программу о путешествиях, а значит, и красивый паразитический образ жизни: нежусь до одури на сногсшибательных пляжах, пью на халяву коктейли и ем лобстеров в трюфельном соусе, фаршированных фуагрой. Сплю на постельном белье из премиального египетского хлопка с плотностью в тысячу нитей, летаю бизнес-классом, меняю среду обитания как перчатки — сегодня заснеженные итальянские Доломиты, завтра пьяняще-солнечный полинезийский Бора-Бора. Я круглосуточно нахожусь в отпуске, причем такого качества, на которое тем, кто сидит у экрана, надо скрупулезно копить месяцами.

И что я делаю для такого бомбического образа жизни? Кручу на камеру пятой точкой, болтаю с аборигенами и проговариваю в кадре написанный кем-то там текст. «Раз плюнуть, я тоже так могу», — думает мой, несомненно, талантливый зритель. Но знаешь что, милый друг? Ты неправ. Потому что мои экранные 26 минут обалденно проведенного времени — это качественно выстроенная верхушка айсберга, под которой находится изнурительный массив нудной работы. Там недели поиска информации в сети, путеводителях и книгах. Там километр букв из переписки с принимающими сторонами и героями, там тонна бухгалтерии и всякой бюрократической шняги, там съемки в 6 утра, потому что это режимное время — красивый свет и восход солнца на цейтрафере. Там съемки до полуночи, потому что иначе не успеваем все отснять, там два раза по 15 минут в океане за неделю на Сейшелах и, наконец, там 100 килограммов техники, которую мы с мужем-оператором таскаем на себе, отчего мои 50 килограммов почти удачно распределенного веса страдают и болят. И да, все тексты я пишу сама. Не отпуск, а марафон под лозунгом «труд, пот и счастье».

Для полного счастья мне, правда, кое-чего не хватает. Большого нового внедорожника. Вместительного, как Ноев ковчег. Способного проглотить и распределить нас с мужем и двумя сыновьями, все съемочное оборудование, две коляски, три самоката и детский велосипед, и чтоб еще осталось место для дачного барахла, которое туда-сюда возится за 350 км от Москвы по дорогам «строительной» категории: бетонка, грунтовка, щебенка. Со всеми этими категориями мы на короткой ноге. В 2006 году на Toyota Land Cruiser я пересекла всю Россию — 17 000 километров от Мурманска до Владивостока — участницей самой протяженной, включенной в Книгу рекордов Гиннесса, автогонки «Экспедиция-Трофи».

Наш экипаж откапывал «крузак» из сугробов, когда отмеченные на карте дороги оказывались тропинками в лесу. Мы переехали по льду замерзший Байкал, обходя стороной полыньи и торосы — с открытыми окнами и без ремней безопасности, чтобы быстренько выплыть, если внедорожник уйдет под лед. Мы хохотали над обернутыми в поролон японскими иномарками, которые гонят на продажу по трассе Чита — Хабаровск. Таким проверенным способом их защищают от камней, летящих из-под колес на неасфальтированной дороге, напоминающей пустыню Такламакан. Мы юзали наш автомобиль и в хвост и в гриву, а ему все было нипочем. В общем, я стала думать про «Тойоту».

У меня есть друзья-экстремалы, и все они ездят на «Тойотах». Например, Леша Колесников из Коломны. Когда Леша, будучи совсем маленьким мальчиком, увидел летающих гонщиков, его переклинило: их силуэты застыли в голове. Сегодня он самый крутой мотофристайлер в России. Он первым в стране сделал бэкфлип — сальто назад на мотоцикле, первым выполнил самое длинное сальто — на 35 метров. Его фирменный трюк — прыжок через летящий грузовик. Мотофристайл — один из самых опасных видов спорта на свете, и райдеров такого уровня единицы. Должно быть, дело в какой-то редкой хромосоме. Любимое число Алексея 13, и ему с ним везет: свою команду он назвал FMX-13, и даже дочь у него родилась в 2013 году. Готова поспорить, ему не раз пришлось возить коляску по соседству с крупногабаритными профессиональными тяжестями, канистрами, инструментом, экипировкой.

Ольга Раскина, подруга моего приятеля, как и я, мать семейства. Ее сыну, как и моим мальчишкам, трудно провожать маму на работу: он знает, что это надолго. Оля работает в море. Она призерка чемпионата мира по виндсерфингу. Если бы не случай, была бы переводчиком с французского и английского языков, но после защиты диплома друзья привезли ее в прибрежный городишко Дахаб в Египте. Дахаб и сегодня хорош, но тогда он был прекрасен. Поверьте мне, я тоже там была. Три недели, проведенные с друзьями в Дахабе, Оля училась как одержимая, а потом осталась на станции — помогать с языком и кататься. Теперь у нее своя школа виндсерфинга с выездным обучением в Грецию, на Маврикий, Канарские острова или ЮАР и успешная спортивная карьера. На соревнования Оля выезжает в полной комплектации — с мужем Кириллом, сыном и со 150 килограммами багажа. Там и доска, и три комплекта оборудования, и тонна фототехники мужа (он профессиональный фотограф), и детская коляска — куда же без нее? В местах Ольгиных тренировок не всегда есть асфальт. С офф-роудом и песком неплохо справляется ее RAV4.

Не знаю, как вы, а я экстремалам завидую. Они живут на повышенной передаче, при этом в их мире понятные правила, их цели ясны, а отношения в профессиональном сообществе как в большой сицилийской семье. «Пффф, прожигатели жизни», — подумают скептики. Взять вот Вишневого, и чего? Катается себе на велосипеде, трюки выполняет, что это за работа такая, какой обществу от нее толк?

Вишневый — это Пашка Алехин, крутейший маунтинбайкер отечества, участник и победитель соревнований в России, Европе и бог весть где еще. Он человек-уникум: единственный в мире делает сальто назад с 4-кратным прокрутом руля, от его мастерства дух захватывает. Вишневый он из-за вишневого цвета майки, которую носил в тот день, когда они с пацанами придумывали погоняла, и это прозвище ему очень идет. Для Паши обычная история — проснуться с утра без особого плана, сложить заднее сиденье дизельного Toyota Fortuner, погрузить в него два велосипеда и махнуть тренироваться в Грузию, в горы, туда, где обычный человек видит только деревья и камни. А он, Павел Алехин — маршрут, трассу, трамплин. Бездорожье — его стихия.

Бездорожье. Оно как наркотик. Даже нам, путешественникам, всегда хочется сбиться с проторенного пути, побывать там, где никто еще не был. Попробовать нечто, что недоступно любому. Вырваться из шаблона. Представьте себе такую картину: в России утро, мамы-домохозяйки и мамы работающие варят кашу своим ненаглядным младенцам. В это время на другой стороне глобуса, в Аргентине, при 40-градусной жаре посреди пустыни Атакама мама двоих детей Настя Нифонтова откапывает из песка свой 180-килограммовый раллийный мотоцикл. Настю я знаю давно. Мы познакомились на «Драйве» — телеканале, в передачах которого обе снимались. Я колесила по миру на разных машинах, выдавая в эфир телевизионный автопутеводитель, Анастасия рассказывала зрителю про свою давнюю любовь — байки.

Как-то раз, когда Насте было лет пятнадцать, родители привезли ее в гости к друзьям в деревню на Волге. У друзей был новенький «Минск», и девочка-подросток решила прокатиться: села и просто поехала, с первого раза, без объяснений и, в общем, без сложностей. Сегодня Настя — финалист «Дакара». За этой фразой скрывается больше, чем кажется. Проводить в седле непрерывные 10–15 часов, штурмовать раскаленные дюны и горные перевалы под снегом, финишировать в ссадинах и синяках — так выглядит мечта талантливого райдера. Кому-то к ней только идти, у кого-то она уже сбылась. Глядя на Настю, мне трудно представить, как она живет обычной жизнью у себя дома, как моет посуду, читает детям книги, как смотрит с мужем в обнимку новый сезон «Шерлока». Пожалуй, у нее две параллельные жизни, и машина для каждой из них тоже своя: вместительный и полноприводный пикап Hilux для «боевых» условий — эдакая техничка, и большой, вместительный и комфортный Land Cruiser 200 для семейного быта в Москве.

Мне тоже хочется комфорта. А вместе с ним красоты. Нереальной вместительности. Еще полного привода, чтобы зимой и в деревню, и на бордюры въезжать как по маслу. Хочу, чтобы детям сзади было просторно, чтобы все кнопки — под рукой, а еще расход топлива — человеческий. Хочу «Тойоту». Только какую? Какая у вас?