Несколько лет назад меня спросили: где бы ты хотела жить? Я ответила сразу, не задумываясь: рядом с аптекой. Особенно актуально это стало сейчас — после подготовки запрета на иностранные лекарства.

Когда спрашивали — ответ казался глупым, аффектированным или паникерским. Сейчас это выглядит как неизбежность.

Половина моих родных живет на постоянном приеме лекарств, которые производят в  Европе. Цена на них такая, что мои родители, дай бог им здоровья, никогда не купят их без моей помощи. По советскому опыту, который сейчас очень пригодится, я знаю, что достать можно все и всегда, но цены взлетят еще выше. И хуже всего, в России перестанут регистрировать и закупать новые лекарства, так что мои родные будут лишены современного лечения.

Весь список контрсанкций лишний раз подтверждает, что наше начальство живет в воображаемом мире

Весь список контрсанкций лишний раз подтверждает, что наше начальство живет в воображаемом мире, где уничтожение турецких помидоров, черногорского чеснока и лишение россиян права на лечение может заставить американцев приползти и признать их великими. В этом мире им уютно и безопасно: сами они прекрасно лечатся в Германии. Безработица тоже грозит не им: если встанет титановая промышленность, то без зарплаты останутся всего лишь какие-то рабочие за Уралом, а они в худшем случае переползут, как Тулеев, из одного кресла в другое.

Есть такое идиотское высказывание — «эту страну не победить». Разместят фотографию какого-то мужика в майке-алкоголичке, который сидит в сугробе: «Эту страну не победить, и не такое выносили, и еще вынесем». Как можно победить побежденного?

Вот эти, приклеенные к начальственным креслам, и победили. Так что сидим, мажемся зеленкой.