Первому тренеру приготовиться

Данила Козловский, конечно, прав, когда говорит, что «Тренер» — фильм не совсем про футбол. Мы знаем, что такое футбол: бутсы скользят по весенней грязи, тренеры безнадежно кричат в пустоту, твоя команда бестолково, но самоотверженно обороняется, защищая унылые нули на табло, неожиданно убегает вперед, не попадает по пустым воротам, в ответной атаке пропускает гол, нелепый и забитый непонятно какой частью тела, судья с облегчением дает финальный свисток, брезгливо забирает грязный мяч, люди расходятся с чувством выполненного долга — все плохо, как было всегда и должно быть вечно. Футбол — это боль и тоска с редкими проблесками радости, надрывной и несущей в себе угрозу скорой расплаты — новой катастрофы, какого-нибудь совсем позорного поражения.

«Тренер», увы, не про это. То есть начинается все, в общем, неплохо: капитан российской сборной Юрий Столешников, которого играет сам Данила Валерьевич, в важном мачте с румынами пижонит и бьет решающий пенальти в стиле легендарного чеха Антонина Паненки — парашютиком по центру ворот, — так что мяч прилетает точно в руки вратарю. Расстроившись, Столешников едва не отрывает ногу сопернику, получает красную карточку, толкает судью, бьет морду разгневанному болельщику, получает дисквалификацию на год и уходит из футбола, как ему кажется, навсегда. Теперь он месит грязь, играя с мужиками в регби, — там можно и с мячиком побегать, и подраться с кем-нибудь на центнер тяжелее тебя. Тут бы, кажется, и сказке конец, но нет — Столешникову предлагают стать тренером провинциального «Метеора», и он, недолго думая, летит в Новороссийск, где принимает команду, только что поднявшуюся во второй дивизион, в ФНЛ, и ни к чему, кажется, больше не стремящуюся.

Новые успехи — выход в Премьер-лигу или выигрыш Кубка — никому не нужны. У города едва хватает денег, чтобы команда играла в ФНЛ, и высший дивизион администрация уже не потянет. Футболисты понимают, что даже если они сумеют прыгнуть выше головы, в следующем сезоне их заменят кем-нибудь помоложе. Болельщиков под предводительством бородатого Ильина-младшего и так все устраивает — уютный стадион, проверенные временем кричалки, пиво в любимом кабаке. Но московской звезде, конечно, больше всех надо, и Столешников начинает превращать «Метеор» в отечественный вариант «Лестера», попутно влюбляя в себя врача-реабилитолога команды и, кажется, президента клуба (оба, если что, женщины: президента играет Ирина Горбачева, а врача — Ольга Зуева, девушка Данилы).

Путь на футбольный Олимп оказывается тернистым и, как все горные тропы, немножко чем-то загаженным: то футболисты сливают игру и ставят на тотализаторе против собственной команды, то руководство не дает купить новых игроков, — однако Столешников постепенно решает все вопросы. И в этом как раз одна из проблем фильма: уж слишком эффективно у него это получается. Ирина Горбачева объясняет москвичу, что вытащила его из регбийной лужи, поскольку только такой неудачник способен совершить чудо, но в том-то и дело, что персонаж Козловского обходится без чудес, действуя пугающе рационально и четко. Даже заведомо сомнительные идеи вроде изнурительного бега в целлофане в итоге вскрывают нарыв, и дальше все идет как по маслу. Здесь покричал, там поговорил по душам, тут воззвал к совести — и все заработало. А так не бывает — футбол иррационален, как вся наша жизнь, и тренеру, который грузным Кутузовым сидит на скамейке, обычно остается молча наблюдать, как рушатся его планы и все идет прахом или как, наоборот, забыв про установку на игру, команда чудесным образом побеждает заведомого фаворита.

Но дело, как нас и предупреждали, не в футболе. Скорее, в кинематографе: Данила Козловский так же рационален, как его персонаж, и не менее эффективен в роли играющего режиссера, чем Столешников — в роли играющего тренера. Кажется, будто он собрал дебютную картину из кусочков своих самых успешных фильмов: тема футбола появилась из «Гарпастума», обстановка в «Метеоре» на первых порах очень напоминает чебаркульскую «Звезду» из «Легенды №17», сложные взаимоотношения с отцом словно перекочевали из «Экипажа». Все это очень ладно пригнано и работает так, что у зрителя открыт рот, заложен нос и почти непрерывно текут слезы. Некоторые моменты, вроде истории с самым затюканным игроком, который в нужный момент, ударившись о землю, обернется юным Месси, кажутся немного предсказуемыми, но действие летит, словно Гарет Бейл по своему флангу, и задумываться об этом особенно некогда.

В какой-то момент хочется попросить пощады — ну нельзя же так, Данила Валерьевич, пожалейте людей. У вас все отлично получается, для дебюта это вообще фантастический уровень, но вот это прямолинейное движение вперед и вверх, это ловкое нажимание на нужные кнопки в конце концов вызывает легкое раздражение. Все отлично придумано, замечательно просчитано, но из-за этого, кажется, из фильма ушло что-то важное, пропала какая-то иррациональность — не хватает в нем безумных финтов, пусть случайных, пусть родившихся из простого спотыкания, — но позволяющих полюбить это прекрасное кино.

Все отлично придумано, замечательно просчитано, но из-за этого, кажется, из фильма ушло что-то важное, пропала какая-то иррациональность. Потому что футбол — это боль. Если не верите — дождитесь чемпионата мира

Да, футбол снят действительно красиво (хотя лично я бы предпочел более консервативный монтаж, длинные планы и, в конце концов, замедленные повторы с разных камер), а исполнение фанатами песни из «Вам и не снилось» — один из лучших музыкальных моментов в российском кино вообще (особенно на фоне немного банального саундтрека с песнями вроде Way down we go, сопровождающей уход героя в штопор). Но вот это умелое обращение режиссера со зрителями и тренера с футболистами — словно это не совсем люди, а компьютерные программы, предсказуемо реагирующие на определенные команды, — немного напрягают. В фильме, кстати, толком не показывают игроков «Метеора», кроме парочки самых ярких: что это за люди и чем живут, остается загадкой. Понятно, что главный герой — не команда, а тренер, но вообще во всей это истории есть что-то печальное: пока не приехал новый руководитель из Москвы, никому ничего не было нужно. Не нашлось ни активного игрока, который повел бы за собой заскучавших одноклубников, ни азартного болельщика, который раздразнил бы и вдохновил любимых футболистов, ни еще кого-нибудь местного, кому было бы не все равно. Тренер к нам приедет, тренер нас разбудит — иначе, кажется, никак. Да и то разве что в сказке, вроде фильма Козловского: в реальности, как мы понимаем, он бы тихо спивался, а его команда тем временем вымучивала ничьи или пропускала на последних минутах, завоевывая сердца новых болельщиков. Потому что футбол — это боль. Если не верите — дождитесь чемпионата мира.