Пенсии для Чубайса
Идея инвестировать «пенсионные деньги» в венчурные и инновационные фонды — не нова и не революционна. Профессионалы обсуждали эту тему не раз, но хорошо, что сейчас с ней публично выступил именно Чубайс. При определенных обстоятельствах и грамотном подходе от этого смогут выиграть все — и государство, и граждане, — а сами пенсионные накопления не пострадают, чего сейчас опасаются многие.
Что роднит инновации — я имею в виду не только нанотехнологии, но и инновационные венчуры — и пенсионные деньги? Инновации — штука долгосрочная. Для того, чтобы идеи дали коммерческий результат, необходимо в среднем от 10 до 20 лет. Соответственно, и вложения нужны долгосрочные. Пенсионные средства — накопительная их часть, а не те 3 триллиона рублей, которые правительство ежегодно выделяет на пенсионное обеспечение — это и есть те самые «длинные деньги». Стоит ли вкладывать их в идеи, результаты которых мы получим только через 10-20 лет? Я считаю, что стоит: так они не будут «таять», а дадут прибыть.
Разумеется, возникает естественный вопрос: где гарантии сохранности денег пенсионеров, ведь инновации — штука рисковая? Более того, хорошим результатом на венчурном рынке считается, если выстреливает 1 проект из 10. Как можно рисковать потерей пенсионных денег? Решить эту задачу можно, если управляющим компаниям пенсионных фондов разрешить вкладывать деньги только в формате диверсифицированного портфеля вложений. Таким образом, с одной стороны будут высоко консервативные вложения с низкой гарантированной доходностью, а с другой — небольшие по объемам пенсионного фонда высокорисковые вложения в инновационную сферу. Проще говоря, деньги пойдут на проекты, которые могут дать через 15-20 лет колоссальные результаты: какой-то венчур может оказаться новым Телеграмом или Фейсбуком!
Так что здесь, на мой взгляд, стоит ввести простое условие: разрешить накопительным пенсионным фондам инвестировать, но при этом установить разумное ограничение долей, которые будут вкладываться в инновационные проекты. Это — абсолютно безвредный для пенсионных накоплений подход: какую-то часть вы вкладываете под гарантированно низкий доход, какую-то — под более высокий, менее гарантированный, а совсем небольшую — вкладываете в высокие риски в ожидании высокого дохода.
И еще кое-что, о чем, по-моему, необходимо помнить, обсуждая новую громкую инициативу Чубайса. Решение правительства о вроде как пенсионной реформе (на самом деле о сдвиге пенсионного возраста) имеет самое непосредственное отношение к нашей теме.
Напомню, накопительную пенсионную систему в России несколько лет подряд — называя вещи своими именами — попросту душат и убивают. После того, как правительство многократно накладывало на систему мораторий, ее судьба вообще не ясна. Будет ли на самом деле существовать в ее лице источник для инновационных проектов? Появятся ли вообще в России «длинные деньги»?
На эти вопросы правительство не ответило до сих пор. При том, что они — не только и не столько про пенсионеров, венчурные фонды, нанотехнологии и прочие инновации. Речь ни много ни мало — о политическом будущем России. В перспективе, как бы мы ни сдвигали возраст, недалека та точка — сейчас она приходится примерно на 2035 год, — когда большинство избирателей в России будут пенсионерами. Если в стране останется так называемая солидарная пенсионная система, главный вопрос политической жизни будет звучать так: «Как поделить и перераспределить?» Если же пенсионная система станет накопительной, ключевым вызовом будет вопрос: «Куда вкладывать? Что поддерживать?» Я допускаю разные варианты и пропорции, но сохранить, поддержать и развивать накопительную пенсионную систему — чрезвычайно важно. Это, повторю, и в политических, и в экономических интересах страны и ее граждан.
Записала Василиса Бабицкая