Поставили на супрематизме крест? Чем закончился конфликт вокруг работы Покраса Лампаса в Екатеринбурге
Миша Most, художник:
Религиозные активисты пытаются перевести историю с арт-объектом в виде креста в Екатеринбурге в религиозное поле, хотя на самом деле это не православный крест, а супрематический крест Малевича, который Покрас Лампас просто перенес в своей стилистике с полотна на улицу. Об этом говорил сам Покрас. Здесь нет ничего удивительного: геометрические фигуры вообще характерны для творчества Малевича, и крест в этом контексте – не более чем одна из таких фигур.
Арт-проекты, которые хотя бы отдаленно связаны с религиозной тематикой, часто вызывают негодование в обществе, как в России, так и за рубежом. Однако важно понимать, что одно дело – когда художник намеренно использует религиозную символику, чтобы высказаться против церкви, как, например, Маурицио Кателлан, «прибивший» метеоритом Папу Римского, и совсем другое - когда этот подтекст мерещится отдельным людям, как это происходит в случае работы Покраса Лампаса.
Возможно, у Малевича была идея о том, что искусство — это новая религия, у Покраса же этой идеи нет. Использование креста в этом случае — просто дань конкретной работе и стилистике. Мне кажется, до людей надо просто донести, что эта работа художника совсем не про религию.
Схиигумен Сергий, настоятель Среднеуральского женского монастыря:
Его [«Супрематический крест»] нарисовал некий заезжий художник Арсений Пыженков. Крест нарисовали прямо на асфальте <...> с таким расчетом, чтобы прохожие попирали его ногами. <...> Какие же сатанинские силы финансируют эти богоборческие акты? Это тайные или явные Иуды. Это скрытое и умышленное поругание. <...> Горе-художник наплевал на закон, который предусматривает ответственность за оскорбление чувств верующих».
Оригинал:
Марат Гельман, галерист:
Покрас Лампас — чисто декоративный художник, он ничему не противостоит. Он красит поверхности, о чем говорит даже сам его псевдоним: «Я ни на что не претендую, кроме декоративного оформления пространства». Однако здесь есть следующий момент: городское пространство принадлежит всему обществу, поэтому подход к принятию тех или иных произведений в пространстве и галерее принципиально разнится.
Городские экспозиции могут быть двух видов: временные и постоянные. Я уверен, что то, что сделал Покрас Лампас — временно. Этот арт-объект может просуществовать некоторое время, а потом придет другой художник и нарисует что-то новое. Искусство меняется, и это хорошо. Но если речь идет о постоянном произведении, то его создание должно предварять широкое обсуждение со стороны общественности. Если бы мне сказали, что это произведение Покраса навсегда останется в Екатеринбурге, я бы тоже, наверное, возмутился, но не потому, что оно оскорбляет верующих, а потому что оно пустое, декоративное. Оно интересно как временное одеяние для улицы, но не более того.
Что касается церкви, то она в любом пересечении линий под прямым углом видит крест. Например, на нашу галерею православные активисты подавали в суд за экспозицию серии работ группы «Синие носы» под названием «Кухонный супрематизм». Недавно эта серия вошла в постоянную экспозицию Третьяковской галереи, но когда она только была собрана, на нас подали в суд со словами «художники издеваются над православным крестом». И это при том, что супрематизм имеет дело с геометрическими фигурами, основными из которых являются квадрат, круг и крест.
До церкви нужно донести, что кресты бывают разные, что любой перекресток — это тоже крест, и что не все кресты православные. Я считаю, что происходящее вокруг работы Покраса Лампаса — не конфликт как таковой, а остаточное явление: церковь все еще думает, что она основной заказчик искусства, как это было в России в XV веке, а сейчас уже все-таки XXI век.
Интересно заметить, что любой акционизм имеет в своем начале связь с церковью. Христианский уклад жизни сам по себе состоит из разных акций. Священнослужение — тоже своего рода акция. Люди, которые выступают против работы Покраса Лампаса, тоже имеют право на акционистские высказывания, чем они и занимаются. То, что они отстаивают свою точку зрения — это даже радует. Главное, чтобы они умерили желание запрещать высказываться другим.
Всеволод Чаплин, протоиерей:
Я считаю, что люди абсолютно правильно поступают и имеют право выразить свое отношение к тому, что делает этот господин [Покрас Лампас]. Если бы со стороны православных активистов поступали реальные угрозы — это было бы ужасно, но я лично не видел ни одного подобного свидетельства, а если говорить об «интернет-лае», то с ним сегодня сталкиваются все публичные люди.
В случае с граффити Покраса Лампаса заговорила глубинная церковь — те люди, которые не входят в церковный истеблишмент, порой излишне осторожный в своих высказываниях, такие как Сергей Алиев, Оксана Иванова, как Сергей Романов (Схиигумен Сергий, см. выше. — Прим. ред.). Хотелось бы, чтобы они чаще выражали свое мнение. Но и здесь повод достаточно серьезный: использование креста запрещено одним из канонических правил. Однажды этот господин [Покрас Лампас] уже объединял изображение креста с изображением обнаженной женщины. Сейчас он объединил его с манифестом Малевича. В тексте, зашифрованном в граффити Покраса Лампаса, присутствует некоторое квазирелигиозное видение мира. Малевич достаточно ясно говорил о себе как об антицерковном человеке. Поэтому сочетание креста с текстом Малевича — это по сути сочетание несочетаемого. Конечно, внешне это может выглядеть как банальная самореклама на священных символах, но на самом деле то, что происходит — это война символов, в которой ниспровергаются одни символы и провозглашаются другие. Это всегда было средством войны и подчинения. Не случайно, когда та или другая армия захватывала город, она низвергала флаги и символы и ставила вместо них свои. Подобная война символов — это часть борьбы за власть.
Подготовила Ксения Праведная