Артуро Перес-Реверте: Эль-Сид, или Рыцарь без короля. Отрывок из «средневекового вестерна»

С гребня горной гряды, козырьком приставив ладонь под обрез шлема, всматривался в даль усталый всадник. В отвесных лучах солнца воздух подрагивал и зыбился, делаясь почти осязаемо плотным. Посреди изжелта-белесой долины виднелось маленькое бурое пятно монастыря Сан-Эрнан, откуда восходил к небесам столб дыма. Нет, не из-за укрепленных стен обители, но откуда-то рядом с ними — из монастырского амбара или конюшни. 

— Неужто братия еще отбивается? — подумал всадник. 

И, дернув повод, повернул коня, начал спуск по склону. Монахи обители Сан-Эрнан, размышлял он, внимательно следя, куда конь ставит ногу, люди крутого замеса, вояки и бойцы. Иначе бы и не выжили здесь, возле единственного в округе источника хорошей воды, на пути у мавров, которые издавна приходят сюда с юга в поисках добычи — скота, рабов и женщин. 

Победят святые отцы или погибнут, в любом случае — когда мы подоспеем, все уже будет кончено. 

Воины его, спешившись, чтобы понапрасну не утомлять коней, ожидали у подножья: после долгого перехода восемь тяжело навьюченных мулов и сорок два всадника, одетых в железо и кожу, с копьями, притороченными у седла справа, были густо запорошены пылью, — смешавшись с потом, она застыла на бородатых лицах непроницаемыми серыми масками так, что на виду остались только воспаленные глаза и губы. 

— Пол-лиги*, — сказал всадник.

Не дожидаясь приказа, молчаливые, как всегда, воины сели в седла, вдели ноги в стремена, поерзали, поудобнее примащивая усталые тела. Предводитель тронул шпорами своего коня, выехал вперед, и тотчас у него за спиной зацокали копыта по каменистой земле, заскрипела седельная кожа, зазвенело оружие о железо кольчуг — отряд со щитами за спиной не очень стройной вереницей двинулся следом. 

Когда добрались до Сан-Эрнана, солнце уже миновало зенит. 

Воины, покачиваясь в седлах в такт лошадиному шагу, ехали медленно. Еще потрескивали, пробегая по дымящимся, обугленным доскам амбара, последние язычки пламени. В двадцати шагах от пожарища высились каменные стены и купол нетронутого огнем монастыря. Первое, что увидели всадники, приближаясь, был крест на невысокой колокольне — и все молча приняли это к сведению. Ибо всякому известно: мавры прежде всего сшибают кресты. 

Тем не менее последний отрезок пути воины проделали развернувшись в боевой порядок, озирая местность пустыми, ничего не выражающими, однако очень внимательными глазами: перекинули копья поперек седла, надели щиты на руку и приготовились к отпору, если противник притаился где-нибудь и решил дождаться темноты. Недаром же старинная поговорка гласит: «Кто насторожен — тот вооружен». 

А то, что мавров не видно, совсем не значит, что тебя не видят они.

Когда подъехали к воротам, помещавшимся с северной стороны стены, их уже ждали монахи — человек двенадцать. Тонкие, сквозящие сутаны перепачканы землей и копотью, в руках — мечи и круглые щиты. Один, молодой и рыжий, держал арбалет, а за пояс были заткнуты три стрелы. 

Вперед выступил настоятель. Длинная борода с нитями седины, усталые глаза. Загорелая лысина, избавлявшая от необходимости выбривать тонзуру. Без особой приязни он взглянул на командира. И сказал суховато: 

— Наконец-то пожаловали. 

Командир в ответ лишь пожал плечами, обтянутыми кольчугой. Поглядел туда, где у подножья крепостной стены в тени, с каждой минутой становившейся все обширней, лежали два закрытых рядном тела.

— Это наши, — сказал настоятель. — Брат Педро и брат Мартин. Работали на огороде и не успели укрыться за стенами. 

— У мавров убитые есть?

— Вон там. 

Он отступил на несколько шагов; всадник, бросив поводья, тронул коня следом. У восточной стены на охапке сухой колючей травы — три трупа в бурнусах. Всадник с высоты седла оглядел их — у одного размотавшаяся чалма открывала глубоко разрубленный лоб. Второй лежал ничком, так что не поймешь, куда он был ранен. Третий — на спине, остекленевшие глаза полуоткрыты, в груди арбалетная стрела. От зноя телá уже начали чернеть и раздуваться. Кровь почти свернулась, и над ними с назойливым гудом вился остервенелый мушиный рой. 

— Попытались с этой стороны пойти на приступ. Думали, легче будет — тут стена ниже.

— Сколько их было?

— Десятка три, если не больше. Напали на заре, чуть свет, когда двое братьев вышли в огород... Хотели их взять живыми и прорваться внутрь, но наши криком оповестили нас. Ну, те их убили и все утро лезли на стены. 

— Давно убрались?

— Недавно. — Настоятель окинул взглядом верховых, которые стояли чуть поодаль, разговаривая с монахами. — Может быть, заметили вас, а может быть, и нет. Так или иначе — сгинули. 

Всадник пригладил бороду. Он размышлял, разглядывая уходившие к западу следы копыт — кованых и многочисленных. Аббат снизу вверх пытливо смотрел на него, заслоняясь ладонью от бившего в глаза солнца.

— Пойдете в погоню? 

— Разумеется. 

— Они уже далеко ушли. 

— Спешить не надо. Такие дела делаются медленно. А мои люди устали. 

Лицо настоятеля чуть смягчилось. 

— Можем дать вам воды и немного вина... Хлеба не пекли, но остался третьёводнишний. Сало есть, говядина вяленая.

— Удовольствуемся этим. 

Они вернулись к остальным. Настоятель шел у стремени всадника, который сделал знак своему помощнику, оставшемуся впереди отряда — краснолицему, широкому в плечах и в поясе, в изношенной серой накидке поверх лат, — а тот в свою очередь отдал безмолвный приказ спешиться. Воины, спрыгнув с коней, стали разминать затекшие ноги, отряхиваться от пыли, сняли шлемы, раскалившиеся на солнце, хоть и были изнутри обтянуты тканью. 

— Откуда путь держите? — осведомился настоятель.

Командир тоже слез с седла. Перебросил поводья через голову коня, слегка потрепал его по шее. Потом снял шлем. Кольчужный капюшон у него был откинут на спину, но коротко остриженные волосы под бурым полотняным подшлемником слиплись от пота. 

— Нас подрядили преследовать мавританский отряд. Вот мы и преследуем.

— Это все ваши люди?

— Нет, в Агорбе есть еще бойцы и обоз. Но маврами занимаются лишь те, кто перед вами.

Аббат показал на запад:

— Там появились новые поселения. Опасаюсь за жителей.

Командир взглянул в ту сторону. Потом стянул подшлемник, вытер им мокрый лоб и снова пожал плечами:

— Так помолитесь за них, святой отец. Помолитесь, чтоб беда их обошла стороной.

— А вы?

— Всему свой черед.

Аббат окинул его взором внимательным и оценивающим:

— Вы еще не сказали, как вас зовут, сеньор рыцарь. 

— Руй Диас.

Монах оторопело заморгал. Имя произвело на него впечатление. 

— Из Вивара? 

— Из Вивара.

____________

* Испанская лига — мера длины, равная 5,5 км.

Перевод: Александр Богдановский

Приобрести книгу можно по ссылке

Больше текстов о психологии, отношениях, детях и образовании — в нашем телеграм-канале «Проект „Сноб” — Личное». Присоединяйтесь