Ковид-диссиденты поневоле. Почему россияне предпочитают скрывать заражение коронавирусом
В моем родном городе Воронеже официальная статистика на утро 16 декабря показала 40 390 заболевших жителей региона (города и области), вылеченных насчитали 38 758 человек, «активных» (число заражений минус выздоровления и смертельные исходы) — 770 человек.
На самом же деле находящихся на госпитализации с коронавирусом воронежцев насчитывается много больше, чем в статистической сводке: на 10 декабря (более свежих данных найти не удалось) таких людей в воронежских больницах было 3627.
На то же 10 декабря на дому в Воронеже, по официальным данным, от коронавируса лечились более 17 тысяч человек. Но, скорее всего, «видимые» для статистики больные — лишь небольшая часть от общего числа заразившихся.
«Скрытые» больные
По результатам недавнего опроса больше тысячи жителей Воронежской области, переболевшими коронавирусом назвали себя 27% респондентов, 35% опрошенных не исключили, что переболели COVID-19 бессимптомно.
Если мы имеем как минимум 27% переболевших, тогда, получается, «мимо» официальной статистики прошло примерно полмиллиона человек: отталкиваясь от численности населения Воронежской области на 1 января 2020 года — 2,32 млн человек.
Мне стало интересно, как выглядит ситуация «изнутри», и я позвонил в Воронеж моему другу Игорю, недавно переболевшему ковидом вместе с женой. Из его рассказа мне стало понятней, почему эпидемия коронавируса бьет рекорды в нашей стране вообще и в Воронежской области в частности.
«Люди мрут как тараканы. Но проблема эта не медицинская, а социальная, — объясняет Игорь. — Молодежь ковид легче переносит, два-три дня с температурой посидят дома — и едут на работу, учебу, гулять, тусоваться. Они-то и являются главными распространителями. Да и народ постарше не лучше себя ведет. По факту они никакой помощи не получают, зато деньги нужны всем. Кушать хочется больше, чем не болеть».
А как же государственные меры по борьбе с ковидом, бесплатные лекарства для тех, кто лечится дома?
«У вас в Москве говорят много, а на деле… — продолжает Игорь. — Уж если даже врачам тесты не делают в достаточном количестве и костюмы защитные не выдают, что говорить об обычных людях. Мой бухгалтер больше недели ждала врача, уже задыхалась, когда ее, наконец, госпитализировали, а работающий у меня гастарбайтер с Украины врача так и не дождался».
Прервем здесь рассказ Игоря и проверим, неужели все так печально. Набираю в «Яндексе»: «Сколько ждать врача больному коронавирусом в Воронеже» — и сразу же получаю несколько откровений. Например, в статье портала «Экономика Черноземья и жизнь регионов» от 14 октября под заголовком «Коллапс в системе здравоохранения Воронежской области» читаем: «Если сейчас вызвать скорую помощь, то в ответ можно услышать: "Мы приедем часов через 15–18, вы особенно не ждите, а завтра вызывайте участкового". И вот поутру звонят больные участковым врачам, могут сутками не дозваниваться, а при дозвоне в ответ получить: "Врач придет, как сможет, а вы сюда, пожалуйста, больше не звоните"».
Еще один мрачный текст с приложенным видео под заголовком «Помощи можно не дождаться». Спасающий воронежцев с COVID врач-реаниматолог воронежской БСМП №1 Роман Дудин записал видеообращение: «Больницы захлебываются, медики тоже умирают, а многие заразившиеся помощи могут не дождаться».
Захожу на сайт Департамента здравоохранения Воронежской области в надежде найти какие-то объяснения или опровержения по сути публикаций местных СМИ, в том числе с крайне обидными оценками руководства этого ведомства. Нет, таковых со стороны его руководства не нахожу, да и вообще на сайте этом никакой информации о терзающей регион эпидемии (область с ее почти 40 тысячами зафиксированных случаев заражения ковидом находится на восьмом месте в стране) найти не удалось, кроме разве что справочного раздела «Что нужно знать о коронавирусе».
Зато здесь выложена новость от 7 декабря о том, что глава Департамента здравоохранения Воронежской области Александр Щукин стал лауреатом аж — глубоко вздохните, воронежцы — первой степени в номинации «За лучшую организацию качества оказания медицинской помощи населению» по итогам недавнего всероссийского конкурса «Лидер качества в здравоохранении». Означенный конкурс был проведен под эгидой Минздрава России в рамках конференции «Медицина и качество — 2020», а отвечало за его организацию ФГБУ «Национальный институт качества» Росздравнадзора, главная функция которого, как сформулировано на заглавной странице его сайта, состоит в следующем: «По заданию Федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения, ФГБУ “Национальный институт качества” Росздравнадзора, как экспертная организация, проводит экспертизу документов в целях государственной регистрации медицинских изделий».
И хотя информация о всероссийском лауреате Щукине в пресс-релизе об итогах конкурса на сайте конференции отсутствует, по нынешним понятиям это не важно: главное, что пресс-служба областной администрации о новоиспеченном лауреате проинформировала. И ее, пресс-службу, видимо, не сильно волнует, что незадолго до этого, 26 ноября, в ходе прямой линии с главой департамента здравоохранения области, которая проходила в соцсети «ВКонтакте», пользователи оставили ему в комментариях десятки жалоб и вопросов. Например, они пытались узнать, кто контролирует цены на лекарства, почему из аптек пропали антибиотики, почему не делаются тесты на ковид, не выдаются бесплатные лекарства, без соответствующей помощи остаются люди с хроническими заболеваниями. На адресованные ему вопросы Щукин пообещал ответить позже «в комментариях к трансляции». Что ж, ждем.
Так что товарищ мой сказал правду, а посему вернемся к его рассказу.
Болеть дешевле
«Все реально помогающие лекарства дорогие, — говорит Игорь. — Минимальный набор, рекомендованный областной больницей — ингарон, метипред (вместо дексаметазона, которого нигде не было) и эликвис — обошелся нам в 4,5 тысячи рублей на каждого. Чтобы найти то, что нужно, пришлось полночи ездить по аптекам. Власти сообщили, что месяц назад в аптеках начали бесплатно выдавать лекарства от ковида по рецепту врача. Но врача попробуй дождись! А раз не дождались, платите свои. Пока не будет 30% поражения легких, в больницу не берут. Для того чтобы это установить, надо сделать КТ и анализ крови — это почти 5 тысяч рублей. Не все могут позволить себе такие расходы. Человек скорее всех вокруг заразит, чем пойдет на КТ и анализы сдавать».
Чтобы как-то резюмировать услышанное от Игоря, я решил посмотреть, как воронежцы оценивают работу областного здравоохранения в годину ковида. Зашел на местный информационный портал и проголосовал в открытом там до 15 декабря онлайн-голосовании, ответив на вопрос: «Воронеж стал ближе к победе над коронавирусом?» Проголосовав, увидел статистику: 98,03% ответили «нет».
Как на этом фоне выглядит глава региона Александр Гусев, чей подчиненный стал лучшим в организации оказания медицинской помощи населению?
В ноябре, по статистике «Медиалогии», проанализированной Центром политической конъюнктуры, в соцсетях про воронежского губернатора было написано 4785 сообщений. Лишь 1,4 процента их были положительными, что поставило Гусева в рейтинге глав регионов по доле позитивных упоминаний на 83-е место, третье с конца.
Еще Александр Гусев занимает «всего лишь» 25-е место (из 85) в другом ноябрьском рейтинге глав регионов — по доле негативных упоминаний в соцсетях, что в общем не так уж и плохо, если учесть, что Воронежская область уже много месяцев находится в числе лидеров (на седьмом-восьмом месте) по заболеваемости коронавирусом среди регионов России.
«Лежанка» за полтора миллиарда
Хотел было на этом статью и закончить, но мой воронежский друг посоветовал выяснить, как обстоят дела в «быстровозводимой» инфекционной больнице, которая по поручению президента Путина была построена в Воронеже в конце июня за рекордные два месяца.
По состоянию на начало ноября больница эта не имела работающих ИВЛ и кислородного концентратора. Да, в новом стационаре были установлены 20 новых аппаратов ИВЛ, но Росздравнадзор (который, напомню, 7 декабря объявил главу Воронежского облздрава национальным чемпионом в номинации «За лучшую организацию качества оказания медицинской помощи населению») приостановил их использование «до особого распоряжения». Кислородный концентратор, поставленный в больницу, вышел из строя и был возвращен заводу-изготовителю. Так что в новом медучреждении на улице Ростовской не могли лечить пациентов с тяжелой формой COVID-19 больше трех с половиной месяцев. Только к началу ноября, то есть спустя три с половиной месяца после открытия новой больницы, аппараты ИВЛ, произведенные на Уральском приборостроительном заводе, были отремонтированы и запущены в работу. Кислородный концентратор тоже отремонтирован и вроде бы работает.
За месяц с лишним, минувшие со времени этой радостной новости, никакой новой официальной информации о положении дел в этом с помпой открывшемся в конце июня (с онлайн-участием президента Путина) новострое стоимостью около полутора миллиардов рублей не появилось. Зато его обсуждают в интернете. «...В этом бараке от военных нет ничего, а то, что есть — не работает. Фактически, гостиница для ковидных больных. Если кому-то там становится хуже, то переводят в 8-ю. Выходит, что лежанка получилась», — пишет в чате «народных новостей» на сайте воронежской газеты «Моё» некий персонаж под ником Vottak.
Обидное, конечно, суждение, ведь все, в том числе Минобороны, наверняка старались, а выходит, самого президента подвели. Надеялся найти отповедь клеветникам на сайте новой больницы, но обнаружить его, увы, не удалось. Зато, уже почти закончив этот текст, прочитал новость о том, что за последние недели, по данным Роспотребнадзора, в Воронежской области выявили 11 действующих активных очагов коронавируса, в том числе шесть — за последнюю неделю. При этом выяснилось: COVID-19 в коллективы заносят в основном бессимптомные носители или те, кто переносит болезнь в легкой форме, не обращается к медикам и продолжает ходить на работу.
Автор Евгений Васильев
Больше текстов о политике и обществе — в нашем телеграм-канале «Проект "Сноб"— Общество». Присоединяйтесь