Юрий Беккер: Не/праздничная история. Часть вторая

///

Знаете, как работают карманники?

Никогда в одиночку — специалистов такого уровня почти не осталось. Да и зачем стараться, если можно собрать эффективную команду, одни члены которой отвлекут внимание жертвы, другие вытащат нужное и отдадут третьим, которые уйдут с добычей. А если жертва успеет сообразить, что лишились бумажника или модного телефона, то вряд ли станет связываться с численно превосходящим противником.

Роль жертвы незавидна.

Меня толкнули в спину прямо перед закрытием дверей — их держали члены команды — и отпустили, когда главный спец извлек бумажник. Предполагалось, что выскочить за ворами я не успею. И получилось как предполагалось: получив удар в спину, я налетел на вскрикнувшую Свету и не успел. В дверь — не успел, а вот развернуться, схватить убегающего вора за куртку и рывком оставить в вагоне — вполне. От неожиданности он не устоял на ногах, завалившись на бок, однако обрадовался я рано: парень оказался хорошо подготовлен, в стойку вернулся мгновенно, толкнул меня в грудь — этого, признаюсь, я не ожидал, — и бросился прочь. Бежать по электричке мы могли долго — до головного вагона, и наверняка добежали бы, но очень скоро вору не повезло: потерял драгоценные секунды, продираясь через толпу веселых подростков, и теперь уже я успел его толкнуть — в спину, не позволив вновь набрать скорость. И почти сразу подсек, снова отправив на пол. Навалился сверху, собираясь прижать к полу, но карманник повторно показал хорошую подготовку: развернулся и начал подниматься, одновременно засветив мне в скулу. И тут же — по губам, разбив их в кровь. Получилось неприятно, но терпимо — мне и не так доставалось, ясность мысли я сохранил, и потому подняться вору не позволил: остановил прямым правой, перешел в партер и принялся бить дальше. Ну… разозлился. Не скрою. Света закричала, кто-то ее поддержал, подростки снимали нас на телефоны, но в целом народ отнесся к происходящему достаточно хладнокровно, не мешая нам выяснять, кто в детстве лучше занимался спортом. А заодно вызвали независимого рефери, и на следующей станции возникла дурацкая ситуация: я сижу верхом на карманнике, который рвет на мне свитер и орет, что он не карманник, бью его, не обращая внимания на крики, девушка со связкой черных шаров пытается мне как—то помочь, а в вагон заходят полицейские.

И от путешествия в околоток меня не может спасти… ни-че-го.

А Сашка, наверное, уже едет в ресторан…

///

— Артем все время говорил, что четырнадцатое февраля — не праздник, что праздновать нечего. Мы с ним флешмоб обсуждали, смеялись, говорили, что обязательно нужно принять участие. А он, оказывается, меня обманывал…

Девочку звали Ксюшей и в свои пятнадцать лет она уже успела разочароваться в жизни. Во всяком случае, в той ее части, которая была тесно связана с мальчиком по имени Артем.

— Он говорил, что не верит в любовь, а сегодня подарок принес — медвежонка с сердечком, — прорыдала Ксюша. — И конфеты еще.

— Вкусные?

— Вкусные, — подтвердила девочка. — Но я все равно с ним поругалась, поставила на игнор и сюда пошла.

— Поругалась зачем? — не понял Андрюха.

— Потому что он меня обманул.

— Он тебе сюрприз хотел сделать. Или решил, что ты шутишь…

— Шучу? — Ксюша вытерла слезы и удивленно посмотрела на Потапова. — Почему?

— Потому что девочки любят праздники, — пожал плечами Андрюха. — Это нормально. А еще девочки иногда ведут себя непонятно — это тоже нормально. Я думаю, Артем не хотел тебя обманывать, а просто не поверил, что ты действительно так относишься к празднику, и ждал подходящего случая рассказать о своих чувствах.

— И выбрал четырнадцатое февраля? — прищурилась девочка.

— Почему нет?

— Но ведь это пошло: рассказывать о чувствах в День всех влюбленных.

— Потому что это День всех влюбленных?

— Да.

— Нет, — качнул головой Потапов. — Ксюша, поверь человеку, который годится тебе в отцы: в жизни тебе придется увидеть много пошлости, но никогда — никогда — она не будет связана с любовью.

— Почему? — помолчав, очень тихо спросила девочка.

— Таков закон, — убежденно ответил Андрюха. — Так было, есть и будет. Любовь выше пошлости, и не верь тем, кто говорит об обратном… — Он улыбнулся: — И позвони ему.

— Сейчас?

— Прямо сейчас.

Несколько мгновений Ксюша смотрела Андрюхе в глаза, затем неуверенно кивнула, достала телефон и медленно набрала номер. Тихонько вздохнула, увидев, что ответ пришел молниеносно, поднесла телефон к уху, какое-то время слушала торопливую речь, а затем вскочила и затараторила:

— Он здесь! Вы представляете?! Он здесь! Здесь! На соседней станции! — Ее глаза заблестели. — Он искал меня все это время, представляете? Он меня искал! Спасибо! Спасибо!! Электричка! Спасибо, дядя Андрей! Спасибо! — Она сунула Потапову связку черных шаров и забежала в вагон подошедшей электрички: — Спасибо!!!

///

— Слушай, ты извини, что сразу не разобрались, — произнес полицейский капитан, дружелюбно разглядывая мою поврежденную физиономию. — Сам понимаешь: девочка кричит, люди помощь вызвали, ты кулаками молотишь, выглядишь довольным, а у парня вся морда в крови… Конечно, мы тебя взяли.

— Понимаю, — хмыкнул я в ответ.

— У него же на лбу не написано, что он карманник.

— На нем и сейчас не написано. Только бумажник мой тю-тю…

— Ну, извини, — полицейский развел руками. — Если поймаем — принесем. А ты можешь идти, потому что заявление он на тебя писать не стал.

Конечно не стал, потому что мы его полностью «срисовали», и теперь карманнику придется выяснять отношения с Потаповым. Который чувствовал свою вину за то, что отправил меня в метро.

— С праздником, короче, — буркнул я.

— Я тебе так сильно понравился? — заржал капитан, пожимая мне руку.

— Иди к черту.

— За тобой, кстати, приехали.

Объяснять, кто именно за мной приехал, не требовалось: я вышел из кабинета и улыбнулся стоящей в коридоре Сашке.

— Привет.

— Привет… — протянула жена, разглядывая мое лицо взглядом полицейского капитана. Через пару секунд прищурилась и осведомилась: — Надеюсь, ты за это расплатился?

— Сполна. — Целоваться с разбитыми губами получалось не очень, поэтому я лишь коснулся жены и снова улыбнулся. Улыбка тоже получалась болезненно, но не улыбаться Сашке я не мог. — Как ты узнала где меня искать?

— Потапов сказал… Почему тебя так быстро выпустили?

— Потапов договорился.

— Ну, хоть какая-то от него польза.

— Да, уж, иногда он бывает полезен… Он не сказал, как дела у Мухи?

— Кто такой Муха?

— Не важно, — рассмеялся я, не выпуская Сашку из объятий. — Кстати, почему ты не в платье?

Я знал почему, но хотел услышать эти слова от любимой.

— Ты сказал, что не успеваешь заехать переодеться, неужели ты ждал, что я продолжу выбирать платье?

Не продолжила. И приехала ко мне в джинсах, свитере и кроссовках. И куртке, конечно, куда без нее зимой?

— Боюсь, в ресторан мы не успели, — вздохнул я. Часы как раз пробили одиннадцать, и наш столик окончательно превратился в тыкву. — Извини.

— В таком случае, угости меня бутербродом, — попросила Сашка, продолжая обнимать меня за шею.

— Тоже мимо, — ответил я, глядя любимой в глаза. — У меня нет денег.

— Ты угости, а я — заплачу, — улыбнулась жена.

— Договорились!

Теперь вы поняли, как мне повезло с Сашкой? Еще нет? Сочувствую.

///

Исчезла…

Исчезла навсегда и в этом нет ничего удивительно: трудно отыскать одну-единственную девушку среди миллионов пассажиров московского метро. Невозможно… Или у них просто не получилось. Так ведь тоже бывает: стараешься, напрягаешься, прикладываешь все силы, но не получается. Почему-то не получается… 

Славка был искренне признателен друзьям, отложившим ради него свои дела, улыбался, читая слова поддержки, от которых ломился мессенджер, отвечал на звонки, но на душе у него скребли кошки.

Исчезла…

Появилась ненадолго всего на несколько минут, улыбнулась, подарив его душе необыкновенно яркое тепло, и… исчезла. И несколько часов метаний по самому большому московскому подземелью не принесли результата.

Исчезла…

— Осторожно, двери закрываются! Следующая станция…

— Черт! — задумавшийся Мухин выскочил из вагона до того, как поезд покинул «Площадь Революции», постоял немного, разглядывая привычные и с детства любимые статуи, машинально потер овчарке нос — машинально же при этом улыбнувшись, направился к переходу и остановился. Увидел ее. 

Точнее — Ее, на этот раз — Ее.

Девушка в джинсах, белых кроссовках и короткой красной куртке стояла в центре зала, облокотившись на стену и заложив руки в карманы. Стояла в том же самом месте, что и в прошлый раз, только без шариков. И Славка молча встал рядом. И почувствовал, что готов стоять рядом с ней вечно. Просто стоять, наслаждаясь тем, что она совсем рядом… что она касается его плечом… что она вернулась…

Вернулась, к нему.

— Давно здесь? — кашлянув, спросил Мухин.

— Полтора часа.

— Прости.

— Я не скучала. — Девушка улыбнулась. — Я ждала тебя.

Ничего более приятного Мухину слышать не доводилось. Ни разу в жизни. Никогда.

Он повернулся, посмотрел ей в глаза и немного неловко протянул руку:

— Ярослав… Слава.

— Даша.

— Очень приятно, Даша, — произнес он, мягко пожимая узкую ладошку.

— Очень приятно, Слава.

— Ты позволишь пригласить тебя куда-нибудь?

— С удовольствием. — Даша улыбнулась. — Честно говоря, я ужасно проголодалась.

— Я тоже, — рассмеялся в ответ Ярослав. — Сегодня пришлось побегать.

— Устал.

— Нет, — качнул головой Мухин. — Не мог устать. — Помолчал и закончил: — Я ведь искал тебя… — И снова улыбнулся: — Только тебя.

///

В каждом новом году нас поджидают удивительные, совершенно неповторимые вещи: дни, которые никогда не вернутся… восходы, которые так хорошо встречать с любимым человеком… любовь…

Любовь крепкая, прошедшая через испытания и новая, только зарождающаяся… горящая жарким костром и вспыхнувшая звездой, яркой, притягательной, окутывающей все вокруг всепобеждающим светом. Любовь, которую вы никогда не забудете, потому что из памяти стирается все, абсолютно все…

Кроме нее.

Больше текстов о сексе, детях, психологии, образовании и прочем «личном» — в нашем телеграм-канале «Проект "Сноб" — Личное». Присоединяйтесь