Осел в небе, или Новые рекорды. Алексей Шупляков: «Триумфы»

Триумфы

Вот уже полторы минуты в прямом эфире Главного Канала крупным планом показывали перепуганную ослиную морду. Волосатые уши его колыхались на ветру, ноздри, подрагивая, глубоко втягивали раскаленный августовский воздух, глаза ошпаренным волчком вертелись в орбитах.

— Это уникальный момент для Нашей Страны! Да чего там, для всего человечества. Нигде и никогда не было такого. Кажется, эпохальность происходящего осознает даже наш бессловесный герой, ослик по имени Спутник, — надрывался звонкоголосый ведущий за кадром.

Коричневый вертолет с большой красной звездой возле хвостового отдела медленно снижался над перепуганным ишаком. Оглушительный стрекот лопастей был слышен даже в телевизионной трансляции.

— У меня аж мурашки от всего этого, — прошептала Ольга и придвинулась поближе к пузатому телеэкрану.

Лоснящаяся на жаре шерсть ослика встала дыбом.

— И-и-и-и-и-и-а-а, — завопило животное в ужасе, обнажив крупные желтые зубы. Копыта его рыли землю, оставляя на изумрудном газоне глубокие проплешины, всем неуклюжим телом осел дергался, брыкался, но привязанный к столбу кожаный повод крепко держал его на месте.

Метрах в пяти над ослом вертолет завис, ураганный ветер лопастей завихрил клубы пыли. Дверь вертолета медленно отъехала в сторону и вниз полетели два стальных троса с поблескивающими на солнечном свете крюками на концах. Трое мужчин в оранжевых комбинезонах, придерживая руками форменные кепки, стремительно подбежали к ослу. В несколько быстрых, многократно отрепетированных движений рабочие прикрепили тросы к надетой на осла портупее и тут же отбежали. 

Вертолет начал медленно подниматься. Тросы натянулись, дернулись и визжащий осел взмыл в воздух.

— В успех этого начинания никто не верил, но вот оно. Осел поднят в небеса. Все скептики посрамлены. Интересно, хватит ли у них отваги лично извиниться перед министром обороны Чдановым? Ведь именно Анатолий Эдуардович был главным вдохновителем сегодняшнего триумфа, — восторгался за кадром ведущий.

Осел поднимался все выше и выше, к безоблачному небу, к жарящему солнцу. Его волосатые копытца били воздух, маленькое тельце дергалось, а рот издавал исполненные предельного ужаса крики, но все было тщетно. Три года подготовки лучшими учеными Нашей Страны не оставляли маленькому Спутнику никаких шансов. Камера фиксировала, как летящий осел становился все меньше и меньше, пока окончательно не превратился в точку на телеэкране.

— Блин, ну просто жесть как круто, — выдохнула взволнованная трансляцией Ольга и тут же прикрикнула на сына, играющего рядышком в игрушечных Защитников Нашей Страны: — Витюша, елки-палки. Можно потише, в конце концов? Тут история творится между прочим. Посмотрел бы лучше, чем в своих солдатиков без конца играть.

Телеэфир переключился в просторную студию с ярко-голубой тумбой с красной звездой по центру и большим экраном позади пышущего олимпийским здоровьем розовощекого ведущего в костюме-тройке.

— А пока наш вертолет, триумфально собранный, между прочим, в Туле безруким мужчиной одними лишь зубами, пальцами ног и страстно любящим Нашу Страну сердцем, совершает свой исторический полет, мы поговорим с человеком, который пусть и косвенно, но все же ответственен за сегодняшний триумф. Это Виктор Иванович Колымяко. Он фактически воспитывал нашего героя, славного осла Спутника, с младых лет. Да чего уж там, без преувеличений Виктор Иванович — это самая настоящая ослиная Арина Родионовна. Виктор Иванович, здравствуйте.

Экран разделился на две части, в правой появилось похожее на улыбающийся блин лицо мужчины лет 50.

— Здравствуйте, здравствуйте, — затряс Виктор Иванович плешивой головой и улыбка на его блиноподобном лице стала еще шире.

— Виктор Иванович, скажите, чувствуете ли вы гордость за вашего подопечного?

— Безусловно, Иван, безусловно. Знаете, я ведь, так сказать, как и все мальчишки, с детства мечтал сделать что-нибудь эдакое во славу Нашей Страны. Вот думал, вырасту и, ну, понимаете, да? Выкину, значит, какое-нибудь коленце ради нашей Родины. У нас же в классе, помню, над доской все висели портреты великих людей в ряд. Вот Анна Николаевна Розова была там, например, простая медсестра. Великий человек. Она в честь семидесятилетия Верховного Лидера Нашей Страны повытаскивала из морга 70 трупов, представляете? Тогда эпидемия бушевала, вот в сельском морге трупов и было в достатке. Или голод… Я уж и не помню, сложные были годы для Нашей Страны, но да не суть. Хрупкая женщина, а смогла своими нежными руками такое провернуть. И из этих 70 трупов она сложила гигантскими буквами слово «Спасибо», а сама легла рядом восклицательным знаком. Говорят, даже из космоса было видно.

— Конечно, Виктор Иванович. Все помнят бессмертный подвиг Анны Николаевны Розовой.

— Какая женщина была! К нам в школу как-то даже приходила на линейку. Старенькая уже. Дрожала вся, а потом как вышла к микрофону и говорит: «А давайте мы, детишки, все вместе попробуем повторить мой триумф?» Ну мы тогда, третьеклассники, легли прямо на асфальт. Дождь шел, мокро было, на мне новенькая форма, но знаете, хрен с формой, хрен с холодом — душу грело причастие к великому. Не каждый день доводится труп изображать, из которого потом сложат «Спасибо» во славу Нашей Страны. Так вот, Анна Николаевна и начала по одному нас таскать да в буквы сворачивать. Клянусь, ко мне подошла — дряхлая вся, удивительно, как стоять-то может. А как за волосы меня схватила, как по асфальту протащила — так сразу мощь почувствовал. Тогда я понял: сила она не в руках, сила она в духе. Вот на кого надо равняться современной молодежи. Я лично все детство таким и был. Помню, праздник был, пятнадцатилетие того дня, когда Наша Родина была официально переименована в Нашу Страну. Так я выпил в честь этого подряд 15 кружек чаю и пообещал перед всем классом, что 15 дней не буду после этого ходить в туалет.

— И как же ваши родители к этому отнеслись?

— Поддержали, конечно. У меня же отец такой же точно был человек. Он знаете, когда Верховный Лидер пошел на седьмой срок, — он себе в честь этого семь пальцев отрезал. Об этом даже в новостях показывали. Гордился я батей, ох как гордился.

— Ой, да. Я помню, ребенком была еще, видела. Завидовала тогда даже, что его папа смог себе пальцы чикануть, а мой нет, — воскликнула Ольга перед телевизором. — Витюша, ты смотри, смотри, да на ус мотай. Вот каким человеком быть надо.

— Как это здорово, иметь понимающих родителей! Виктор Иванович, а как с вашим Триумфом во славу Нашей Страны в итоге дело обстояло?

— Не вышло. В больницу увезли меня с разрывом мочевого пузыря. Рыдал я. Стыдно было. Хотел даже с собой покончить. Эх, молодо-зелено! Поэтому сегодня, когда мой любимый Федьк… то есть Спутник достигает таких высот… простите за невольный каламбур… Удостаивается чести Так послужить Нашей Стране… Я… Я…  Простите, очень сложно сдержать слезы… — Виктор Иванович пудовым кулаком утер слезящиеся глаза.

— Ничего, Виктор Иванович, ничего. Не стыдно плакать в такие Триумфальные моменты, напротив, стыдно не плакать. Я бы и сам поплакал, но мне еще программу дальше вести. Скажите, а вы замечали, что Спутник не такой, как все? Отличался ли он чем-нибудь от других питомцев?

— Знаете, я тридцать лет работаю в зоопарке, ну как пацаном из школы выпустился — сразу туда и пошел. И вот Спутник, он всегда отличался от других ослов. Вот родился — и сразу начал отличаться. Человек с улицы бы не заметил особой разницы, но вот я — я сразу увидел. Опыт это, знаете ли, такое дело. Великое! У Спутника, представьте, был такой глубокий взгляд. Вот заглянешь ему в глаза и сразу понимаешь — не обычный осел, уникальная судьба такому ослу уготована. И видите, интуиция не подвела.

— Виктор Иванович, а правильно ли мы все понимаем, что сперва Спутник носил совершенно другое имя?

— Да, Иван, все совершенно верно. Изначально мы его назвали Федька… Но вы понимаете, не просто так… А тоже, так сказать, делая уважение истории Нашей Страны. Звали мы его так в честь Достоевского, разумеется. У нас сперва были…

— Простите пожалуйста, что перебиваю вас, — прервал Виктора Ивановича ведущий, приложив руку к левому уху, — но мне передают, что вертолет уже приближается к Башне Славы Дня Строительства Стены Отделяющей Нашу Страну от Тех Стран Трижды Ура Ура Ура. Мы вынуждены будем переключиться, а вам еще раз спасибо, низкий вам поклон, Виктор Иванович, за воспитание такого прекрасного осла.

Виктор Иванович раскрыл было широкий рот, но сказать ничего не успел. На экране вновь показывали летящий вертолет с привязанным двумя тросами ослом. Вертолет приближался к сверкающему в лучах полуденного солнца небоскребу, многоэтажным титаном возвышавшемуся над телом ветхого Петербурга.

— Давайте помолчим, друзья мои. Давайте просто помолчим и помолимся за то, чтобы все прошло хорошо, — произнес ведущий за кадром, тут же в углу экрана возник маленьким квадратиком экранчик поменьше с трансляцией из студии — ведущий стоял на коленях, сложив ладони лодочкой и прикрыв глаза. — Пресвятой отец небесный, хранитель Нашей Страны многострадальной, Господь всех страждущих. Не обдели нас милостию своей. Пусть свершится предначертанное, во славу твою Господи, во славу Нашей Страны. 

Оказавшись над небоскребом, вертолет начал медленно, плавно снижаться. Ведущий все истово молился в углу экрана. У подножия небоскреба уже собралась небольшая толпа человек в пятьсот. Они стояли в благоговейном молчании, задрав головы вверх. Камера выхватила лицо морщинистой женщины в цветастом платке. По ее ввалившимся щекам бежали слезы, губы беззвучно двигались.

Наконец копыта осла коснулись крыши здания. Двое мужчин в оранжевых комбинезонах тут же подбежали к Спутнику и отстегнули тросы. Толпа внизу ликовала: в трансляцию прорывались счастливые крики, чей-то звонкий смех, камера то и дело крупным планом демонстрировала зрителям слезы радости и исполненные победоносного чувства дружеские объятия. Женщина с ввалившимися щеками даже потеряла сознание от избытка чувств, но охваченная пожаром счастья толпа не замечала ее рухнувшей на асфальт тщедушной фигурки. Напротив, для стоявшей позади нее тучной семьи с намалеванными на щеках красными звездами это падение стало отличным поводом протиснуться поближе к трибуне, где вот-вот должен был произнести речь Министр Обороны Чданов.

— Да-а-а-а-а-а! — кричал ведущий. — Вот это Триумф! Мы сделали это! Бог вновь оказался на нашей стороне! Только вдумайтесь, Наша Страна стала первой страной в истории человечества, которая смогла поднять на вертолете осла на небоскреб. Никто и никогда еще не совершал такого подвига. Настоящий Триумф для всех нас. Только вертолетчики Нашей Страны оказались способны на такой отчаянно смелый, красивый, героический поступок. И, конечно, очень символично сегодня звучит имя осла! Наши прапрадеды были первыми, кто запустил Спутник в космос. А мы, мы первые подняли на вертолете осла на небоскреб. Не стесняйтесь плакать, подобно Виктору Ивановичу, друзья мои. Сегодня можно. Ведь Наша Страна поставила новый рекорд, который и не снился Тем Странам.

На экранах всей страны ошарашенный осел на крыше небоскреба непонимающе глядел по сторонам. Судя по его вытянутой морде, Спутник совершенно не понимал всего величия происходящего.

— А сейчас мы дадим слово министру обороны Нашей Страны Анатолию Эдуардовичу Чданову. Ведь именно он стал идейным вдохновителем этого чудесного Триумфа, великого рекорда.

На трибуну вышел коренастый мужчина с монгольскими чертами лица. Медалей у Чданова было так много, что они не помещались на лацканах его мундира. Поэтому позади него стояла фигура в форме и с мешком на голове, чтобы не отвлекать своими чертами лица внимания зрителей от Чданова. В руках фигура держала длинный отрезок сукна цвета хаки, на котором висели недостающие медали. Каждое нечаянное движение фигуры откликалось мелодично переливающимся позвякиванием медалей.

— Витя, тихо! Тихо! Ща Чданов говорить будет, — шикнула на сына Ольга.

— Ма, я есть хочу, — плаксиво сказал сын.

— Потом поешь, — рявкнула Ольга и сделала телевизор погромче.

Чданов поднял кулак вверх и победоносно потряс им.

— Друзья мои, свершилось! Наши западные партнеры не верили, что мы сможем это сделать. Сомневались. Насмехались над нами. Но мы сейчас доказали всему миру, всем многочисленным Тем Странам, что Наша Страна может все. В том числе и поместить осла на крышу небоскреба. Самого высокого небоскреба, напомню вам, среди всех городов мира, основанных на болоте. Тоже, между прочим, рекорд и триумф. Но это дела прошлых лет. Сейчас речь о сейчас, а завтра речь уже пойдет о завтра. Поэтому давайте все побудем ненадолго в сейчас! Никто не смог — мы смогли. Все мы. Наша Страна вновь всем все доказала. Ура!

Толпа у небоскреба взорвалась аплодисментами и трижды отозвалась: «Ура, ура, ура».

— Но это еще не все. Мы подготовили еще один сюрприз для жителей Нашей Страны. Еще один небольшой Триумф. Мы не только первыми в истории человечества подняли осла вверх, но еще и станем первой и единственной страной, которая расстреляет стоящего на крыше небоскреба ослика из станкового пулемета модели «Святая Матрона 99». Конечно, Те Страны могут повторить наш рекорд. Наверняка завтра в Нью-Йорке на крыше Эмпайр Стейт Билдинг расстреляют тигра. И пусть, пусть! История всегда будет помнить, кто именно совершил подвиг первым. И пусть, пусть они завтра расстреляют хоть 1000 ослов на 1000 крыш синхронно — первыми все равно будем мы! Ура! Ура! Ура! Да здравствует Наша Страна!

— Да здравствует Наша Страна, да сгинут во тьме лесной Те Страны, — хором отозвалась толпа, цитируя начало гимна Нашей Страны.

Из дверного проема вертолета высунулось дуло пулемета. Камера приблизилась. За пулеметом сидел бородатый мужчина в сутане священника и с гигантским крестом на шее.

— Святой отец Алистер, пли! — скомандовал Чданов в рацию.

Святой отец Алистер нажал на спусковой крючок, дуло пулемета заплевало огнем. Камера переключилась на ослика Спутника. Пули проходили сквозь его тело, оставляя кровавые ошметки по всей крыше. Мертвая ослиная туша рухнула, так и не успев осознать величественного Триумфа собственной смерти.

— Да! Да! Какую же я гордость сейчас испытываю за Нашу Страну! Два Триумфа в один день! Как же нам всем повезло быть современниками таких великих событий, — кричал в исступлении ведущий.

— Ой, ну все, хватит, — сказала Ольга, левой рукой выключая телевизор, а правой утирая слезы радости.

— Мам, а зачем они расстреляли ослика? — спросил прекративший хныкать Витюша.

— Как зачем? Ну потому, что никто не делал так до этого. А они смогли. Чтобы всем показать.

— Что показать?

— Ну что мы можем.

— А кому показать?

— Всем показать. А в первую очередь Тем Странам.

— А что мы можем?

Ольга закатила глаза.

— Ну как что мы можем? Поднять осла на вертолете на небоскреб. А потом расстрелять его.

— А зачем всем показывать, что мы можем сперва вознести осла на небоскреб, а потом расстреливать его?

Тут Ольга вспыхнула.

— Витюша, ты дурак? Ну скажи, ты идиот? Не понимаешь сейчас — ну вырастешь, поймешь. Нет бы гордиться за свою страну, а он все тупые вопросы задает. Постыдился бы, господи. Такой день для Нашей Страны, а он все портит.

Витюша помолчал.

— Ма, я есть хочу.

Ольга встала с шаткой табуретки и обняла сына.

— Витюша, сыночек, подожди немного. Завтра мы должны пайку получить, вот и покушаешь. Там хлеба будет — завались, от пуза наешься. А самое классное знаешь что?

— Что? — спросил Витюша, прижавшись к матери.

— Я на той неделе по телевизору смотрела. Наша Страна, говорят, стала первой в мире страной, которая испекла буханку хлеба размером с бронетранспортер. Представляешь, какой Триумф?

Больше текстов о политике и обществе — в нашем телеграм-канале «Проект “Сноб” — Общество». Присоединяйтесь