Российские ученые попали в список самых цитируемых. В День науки «Сноб» поговорил с ними

В 2021 году в список Highly Cited Researchers (самых цитируемых ученых) вошли 6602 исследователя из более чем 70 стран. В рейтинге есть как ученые-практики, так и теоретики. Объединяет всех одно — за последние 10 лет их научные работы вошли в 1% наиболее цитируемых по всему миру. 

Один из российских ученых, который попадает в список третий год подряд, — заведующий кафедрой прикладной кибернетики СПбГУ, профессор Николай Кузнецов. Он занимается исследованиями в области кибернетики и математической теории управления. В разговоре со «Снобом» Кузнецов отмечает, что высокоцитируемых ученых в мире примерно 0,1%, что сопоставимо с количеством лауреатов Нобелевской и Филдсовской премии (ее еще называют «Нобелевской премией для математиков»).

Николай Кузнецов:

«Задачи делятся на фундаментальные (теоретические) и актуальные (прикладные). Если говорить про теорию: в последние годы мы активно развиваем теорию скрытых колебаний. Это выявление таких колебательных режимов, которые не сразу видны во время физических экспериментов и существование которых не очевидно с теоретической точки зрения. 

Среди практических задач, решением которых занималась наша научная школа в последние годы, — выявление колебаний в замкнутой динамической нелинейной модели управления гидроагрегата. В 2009 году на Саяно-Шушенской ГЭС из-за нежелательных колебательных режимов произошла авария. По этому поводу было написано много работ, связанных и с материаловедением, и с проектированием турбин и отдельных агрегатов, мы же решили подойти к проблеме с другой стороны — занялись анализом замкнутой модели динамики и системы управления и показали, как эти скрытые, неочевидные колебания выявлять и предотвращать.

Другую задачу, которую мы решаем, еще в 1940-е годы поставил президент Академии наук Мстислав Келдыш. Когда вы летите в самолете и смотрите в иллюминатор, видите, что крыло у самолета чуть-чуть колеблется. Понятно, что если оно начнет колебаться с большей амплитудой, то ничего хорошего не произойдет. Этот эффект «флаттера», связанный с увеличением скоростей, впервые стал изучаться в 1930–1940-е годы прошлого века, перед войной. Самолеты стали летать быстрее, и оказалось, что периодически они входят в режим, когда элементы самолета начинают сильно колебаться и просто разваливаются в воздухе. Надо было создать математическую теорию, которая объяснила бы эффект — этим и занялась группа Келдыша в ЦАГИ (Центральном аэрогидродинамическом институте). Благодаря этим исследованиям в СССР не было проблем, с которыми столкнулась, например, Германия — перед войной она потеряла более 100 опытных образцов самолетов. Келдыш смог решить задачу математически, но время требовало быстрых ответов — часть выводов он делал, руководствуясь интуицией. Сейчас математическая теория ушла вперед, мы пересматриваем оценки Келдыша и стараемся их уточнить, предложив строгое решение.

Также мы разрабатываем математические методы фазовой синхронизации, что позволило продвинуться в технологиях синхронизации в многопроцессорных системах при параллельной обработке и цифровой передаче данных, электрических сетях, гироскопах.

Конечно, основная цель ученого — это не гонка за формальными достижениями. Дело не в количестве цитирований или включении или невключении в какие-то списки. При этом цитирования хороши тем, что являются как бы некоторым отражением актуальности нашей работы — показывают интерес научного комьюнити к тому, чем мы занимаемся».

Другой российский ученый, попавший в список во второй раз, — заведующий лабораторией моделирования процессов конвективного тепломассопереноса ТГУ (Томского государственного университета) Михаил Шеремет.

Михаил Шеремет:

«Мы с коллегами занимаемся изучением физических процессов на основе математического аппарата. Что это значит? Мы записываем дифференциальные уравнения, описывающие процессы переноса тепла и массы, и, решая их, моделируем развитие того или иного процесса или явления. По сути мы занимаемся численными экспериментами. Есть мысли о выходе на натурные эксперименты, когда создается лаборатория и есть специальное оборудование, — но это только планы. Пока же мы занимаемся именно математическим моделированием. 

Например, вопросами охлаждения тепловыделяющих элементов в различных электронных системах — это касается в том числе чипов в компьютерах и телефонах. Мы рассматриваем не конкретную систему, а происходящее в целом: есть источник, выделяющий тепло, а мы пытаемся смоделировать то, как наиболее эффективно отводить от него энергию. Приведу пример. С одной стороны, с каждым годом телефоны становятся тоньше, с другой — их функционал значительно расширяется. Это приводит к тому, что тепловыделения возрастают, поэтому нам надо как-то организовывать теплосъем — отвод энергии, чтобы телефон не взорвался в руках пользователя.

Попасть в список самых цитируемых ученых, конечно, приятно и очень неожиданно. Эта награда говорит о том, что наши исследования интересны не только нам, но и коллегам по всему миру. Для любого ученого важно заниматься тем, что принесет пользу и поможет решить какие-то конкретные задачи. В этом смысле больше «везет» прикладным исследованиям. Что касается теоретических, то тут стоит еще раз проговорить, что никакая практика без них работать не будет. При этом не всегда получается так, что в обозримом будущем теорию можно будет «конвертировать» во что-то прикладное, и тогда возникает вопрос: как оценивать ученых-теоретиков? Думаю, что включение в этот список для такого оценивания отлично подходит.

В список Highly Cited Researchers попадают не только российские, но и иностранные ученые, которые занимаются наукой на территории России. Среди них — поляк Анджей Чихоцкий. Он изучает системы искусственного интеллекта в Сколтехе. В разговоре со «Снобом» ученый признается, что гордится полученной наградой и мечтает, чтобы его работы помогали коллегам».

Анджей Чихоцкий:

«Исследования в области ИИ, которые я провожу, связаны с машинным обучением, компьютерным зрением и нейронными сетями. Моя основная задача — понять, как эффективно использовать человеческий интеллект в машинном обучении. Речь здесь идет сразу о «нескольких интеллектах»: например, социальном и эмоциональном. Человеческий мозг по-прежнему остается загадкой, поэтому учить ИИ использовать, моделировать и симулировать его свойства достаточно сложно. 

Как исследования, которыми мы занимаемся в Сколтехе, помогут людям? ИИ может улучшить качество жизни, заменив человека в «опасных и сложных сферах»: например, химической промышленности, сельском хозяйстве, горной добыче. Благодаря искусственному интеллекту, можно значительно улучшить систему здравоохранения. В том числе выявлять заболевания на ранней стадии, когда помочь человеку гораздо проще. 

Почему мои работы часто цитируют? Может быть, потому, что я достаточно ясно излагаю свои идеи и работаю в очень активно развивающейся сфере. Для меня очень важно попасть в список. Я пишу не просто так, а для людей. Мечтаю работать над тем, что будет полезно для общества, причем не через 20–50 лет, а уже совсем скоро.

Быть успешным в науке — значит быть автором инновационных решений, экспертом в своей области и источником вдохновения для студентов и будущих исследователей и, конечно, быть полезным и признанным в научном сообществе.

Однажды Ньютон сказал: если я и видел дальше других, то только потому, что стоял на плечах гигантов. Иными словами, идеи не «исходят» от одного ученого — это коллективная работа. Уникальная человеческая способность — обмениваться знаниями и приумножать их».

Подготовила Кристина Боровикова

Больше текстов о политике и обществе — в нашем телеграм-канале «Проект “Сноб” — Общество». Присоединяйтесь