Взрослый всегда прав

Как-то раз в моём детстве был случай, когда за десятилетней мной, ездившей в школу на автобуе и на метро, увязался взрослый странный мужчина. Мы с ним довольно долго гуляли по городу, потому что, с одной стороны, мне не хотелось идти с ним к школе, путь к которой лежал через гаражи, а с другой - ничего особенного он вроде не делал, ходил за мной и ходил. В общем, я, интуитивно выбирая людные места, привела его к маминой работе, оттуда позвонила ей, на том всё и закончилось, не считая вечернего визита в милицию. 

Но я хорошо помню свои ощущения. 

С одной стороны, дяденька вёл себя странно — проявлял интерес, пытался заговорить, доехал за мной одну станцию до конечной (я проверяла, идёт ли он за мной) и поехал обратно. С другой — ну взрослый же. Как взрослый может быть не прав?!

Хорошо помню также, как мы у метро встретили милиционера. Мой спутник вдруг сжался, как будто хотел стать невидимым, и начал молотить непринуждённым голосом какую-то чушь. Мне рядом с ним было дико тревожно и вообще не по себе, я не знала, как от него отвязаться, а надо было только сделать шаг в сторону милиционера и сказать: «Это какой-то чужой дядя, он ходит за мной», и мне тысячу раз говорили, что милиция для того существует, чтобы помогать — и всё, история бы закончилась (как потом выяснилось, дядю давно в районе ищут, и история для всех, кроме него, могла бы закончиться большой удачей). Я даже притормозила. Но как же так? Ведь взрослый не может быть неправ? И как я буду ради своих каких-то мелких дел беспокоить такого солидного милиционера? И я с этим человеком деревянным шагом прошла дальше. 

И именно сегодня, на фоне сотен историй о насилии, мне хочется сделать из этого случая и чужих, похожих, но с гораздо худшим концом, три простых вывода, связанных с тем, как мы воспитываем наших детей.

1. Дети в принципе не понимают, что от них хотят странные взрослые дяди. А дяди этим прекрасно пользуются. И я, если честно, плохо представляю, как детям это объяснить, с одной стороны, не травмируя, а с другой — достаточно убедительно, чтобы они этого избегали. Когда мне в детстве объясняли, что нельзя разговаривать с незнакомцами, говорили, что они крадут детей и их убивают. На воображение я никогда не жаловалась, и хорошо помню картинку, которую я нарисовала в своей коротко стриженной голове: большая деревянная разделочная доска, типа нашей кухонной, которая побелела от мытья и пошла занозами, и на ней детей разрубают, как коровьи туши на рынке. Зрелище живописное, безусловно, неприятное, но... не очень страшное. Потому что...

2. ...наши дети привыкли, что им каждый день угрожают смертью, увечьями и прочими ужасами, но это никогда не происходит. Ведь они ежедневно слышат от нас: «Отойди от края - попадёшь под машину», «Не лезь на дерево - расшибёшься», «Не хватай провода - убьёт», «Слезь с подоконника - разобьёшься» и т. д., и при этом, даже если нарушают наши указания, не расшибаются, не умирают и не разбиваются. Довольно скоро это занудство становится нестрашным, звучит фоном и не вызывает в детском мозгу тормозящих картинок, на которые рассчитывают родители. Дети не знают и не понимают заранее, что такое боль, сломанные кости и — тем более — смерть. Думаю, что это, кстати, тесно связано с другой горячей темой этого сезона — подростковыми суицидами: романтизируя смерть и боль, ребёнок просто не представляет, как это всё выглядит на самом деле. 

Я это прекрасно понимаю, потому что помню один показательный случай. Бабушка разводила уксусную эссенцию (кто помнит, иногда уксус было не достать, а эссенцию надо было довести до 9%, чтобы использовать), а я вертелась рядом. Бабушка боялась, что эссенция может брызнуть мне в глаз, и пыталась выгнать меня за дверь, мотивируя это тем, что я ослепну и т.д., а я, как обычно, вполуха слушала эти угрозы и за дверь не удалялась. Более того, я была настроена игриво и спросила её:

- Бабушка, а что ты будешь делать, если мне в глаза попадёт кислота? 

На что бабушка спокойно, не задумываясь ни на секунду, ответила: 

- Пойду на улицу и брошусь под машину.

И я немедленно закончила свои нервирующие прыжки вокруг неё и выкатилась за дверь, потому что всеми этими «ослепнешь», «выжжет глаза» напугать меня было невозможно, а ужас от того, что из-за меня погибнет бабушка, был новым и совершенно невыносимым. 

3. Главное, то, ради чего я начала это писать: многие из нас, воспитывая детей, путают уважение ко взрослым и безусловное им подчинение. В большей степени это было, конечно, свойственно предыдущим поколениям: взрослый всегда прав, взрослого надо слушаться, как ты смеешь спорить со взрослым — это всё оттуда, из нашего и более ранних детств. Но и сегодня можно услышать на любой площадке: 

- Ты чтоооо?! Ты почему не слушаешься, когда тебе взрослый говорит?!

Так вот, не надо слушаться любого взрослого. Взрослый может быть неправ. 

Разумеется, это всё должно быть в разумных пределах, потому что сейчас и так слишком много детей, для которых любой взрослый — пустое место. Вероятно, у ребёнка должно быть представление об уважении к старшим (хотя вопрос о том, надо ли уважать людей просто по факту возраста, спорный) и понимание того, что есть круг людей, которые могут давать ему указания, — родные, учителя, воспитатели и т. д. Но при этом он должен твёрдо знать, что ЕМУ НЕ НАДО СЛУШАТЬСЯ ВСЕХ ПОДРЯД И ВЫ НЕ БУДЕТЕ ЕГО ЗА ЭТО РУГАТЬ.

Иначе, когда чужой взрослый дядя строго говорит: «Пойдём», ребёнок молча даёт ему руку. Потому что, конечно, мама с папой предупредили, что уходить с незнакомцем нельзя, но это было давно и не здесь, а здесь и сейчас строгий и солидный дядя говорит «Пойдём», не послушаешься — рассердится, а ведь взрослый всегда прав, потому что он взрослый.

И значит, надо идти.