В сумерках дождливого вечера, когда ветер разгоняет тени от луны, желтоглазая кошка Маня любит сидеть на подоконнике, уставившись немигающим взглядом в причудливо колышущиеся линии, изломанные тени веток тополя за окном.
Подхожу неспешными шагами к любимице. Мягкий ворс ковра впитывает шаги. Но чуткая Маня улавливает бесшумную поступь и снисходит до того, что поворачивает ко мне свою бездумно равнодушную мордочку. Хочется написать лицо, но лицо есть у человека, а у животных оно отсутствует, а присутствует морда. Лицо Мани, впрочем, как и любой другой кошки, выражает абсолютное присутствие — отсутствие. Потому что она способна быть везде и нигде одновременно.
Кажется, что Луна в три глаза смотрит на меня, настолько схожи между собой ее желтый диск, висящий за окном, и два кошачьих глаза, неподвижно уставившиеся на меня.
«Маня, расскажи нам о Женщине, пусть поможет тебе луноликая и мягкосердечная богиня Баст».
Глаза любимицы фокусируются на моей скромной персоне. Маня возвращается из параллельных миров и начинает свой неторопливый рассказ.
В истории нашего союза есть много славных страниц почитания и любви, есть страницы жестокости и злобы, когда невежество и суеверие мужчин заставляли нас гореть на кострах инквизиции.
Я вошла в мир людей через Женщину. Не стала Другом, не стала Слугой. Стала Союзницей. Утешительницей. Партнером.
Есть очень интересные версии происхождения нашего союза. Так имеется гипотеза, согласно которой, Женщина появилась на свет вовсе не из ребра Адама, а от кошки. Когда Создатель (в современной трактовке — группа космических экспериментаторов) устроил на Земле лабораторию, то создал первую женщину в этом экспериментальном раю по подобию кошки. Кошка явилась моделью, прообразом Евы. Может быть, потому в наших повадках чувствуется так много общего.
Насколько верна версия космического происхождения содружества Кошки и Женщины, судить не берусь, но то, что наш альянс сложился еще с незапамятных времен, доказанный факт.
Первые изображения кошки и первые ее скульптуры относятся к древним временам. В Турции, близ селенья Хацилар, найдены статуэтки, изображающие женщину, играющую с кошками. Возраст статуэтки совпадает с возрастом первых книг, глиняных табличек, найденных на территории Египта, с причудливо вычерченными знаками, повествующими о жизни царя Гельгемеша. Сказанию о царе Гельгемеше не много ни мало — шесть тысяч лет.
Не только пирамидами, первыми образцами письменности занимательна история Египта. Для нас важны и религиозные культы, обожествляющие женщину и кошку в одном лице, лице дочери бога солнца Ра, луноликой, мягкосердечной богини Бастет. Богиня Бастет изображалась обычно женщиной с головой кошки.
В древнем Египте жрецы возвели нас в ранг священных животных. Боги Секхмет и Мут так же изображались в виде кошки. Даже царственная богиня тайного знания Изида представлялась в образе кошки.
Культ кошки был настолько велик, что ей был посвящен город Бубастис, поразивший своим великолепием историка античности Геродота. Влияние Бастет на сознание, а, следовательно, и жизнь древних египтян еще более возросло, когда Бубастис стал столицей всего Египетского царства.
По утверждению Геродота, ежегодный праздник, посвященный жизнелюбивой, мягкосердечной Баст, собирал сотни тысяч паломников, стекавшихся для поклонения дочери бога солнца Ра со всех концов страны.
Бубастис, как и полагается столице, располагался на берегах полноводного Нила. Недалеко от берега находился один из самых значительных храмов, посвященных Баст. В день праздника паломницы поднимались по ступеням сияющего на солнце белоснежного храма, с песнями и хлопаньем, треща трещотками, свято веря в то, что какофония издаваемых ими звуков, сделает их такими же плодовитыми, как и кошек.
Но не только обильное потомство пытались вымолить у кошки древние египтяне.
Песни, танцы, трескотня заканчивались у главного входа, паломники благоговейно замирали перед огромной статуей богини-кошки, обладающей силой солнца и луны. Наступал момент просьбы об умственном, физическом и душевном здоровье.
Баст, обычно изображавшейся в виде женщины с кошачьей головой, с расположившимися у ног котятами, посвящались сокровенные молитвы.
«О, Баст, луноликая, могучая целительница, возлюбленная миллионами. Ясная в храме своем, раствори двери свои предо мною, освети душу мою светом своим, проникни глубоко в дух мой, исцели все телесные недуги», — молились Кошке- Женщине, Женщине-Кошке, ожидающие чуда паломники.
В самом храме обитало множество кошек. Царственный уход за нами осуществлялся почти военизированной кастой жрецов, в обязанности которых входило исцеление, отправление культов, мумификация. Жрецами Баст могли стать только самые достойные мужчины и женщины.
Слуги Баст занимали государственные посты. Сам фараон присутствовал на церемониях в честь богини Баст.
Помолившись возле статуи богини Баст, паломники отправлялись к некрополю, где хоронили забальзамированных со всей тщательностью умерших любимых кошек, помещая в украшенные саркофаги, вместе с игрушками, едой, которая, по мнению египтян, была необходима в потустороннем мире.
Когда кошка умирала естественной смертью, хозяева сбривали брови, стригли волосы в знак глубокого траура и относили животное для бальзамирования в некрополь Бубастиса. Суровые законы Египта без пощады карали всех тех, кто причинял вред кошке. За убийство кошки назначалась смертная казнь.
Культ Женщины с головой кошки был настолько велик, что продолжался более двух тысяч лет и был отменен в 390 году нашей эры.
В средневековье наше племя попало в немилость и стало подвергаться всевозможным гонениям со стороны суровой инквизиции.
В эти времена мистический альянс был представлен тандемом — ведьма — черная кошка. Образ старой карги, летящей ночью на огромном черном коте, справлять богомерзкий шабаш, конечно же не так симпатичен, как образ дочери бога солнца Ра, луноликой богини Баст.
Пожилым женщинам этого времени, имевшим слабость привязаться к маленькому пушистому зверьку, да еще черного цвета, в Европе пришлось туго. И туго — еще мягко сказано. Можно сказать, что хуже-то и не бывает.
Привязанность к кошке черного цвета каралась инквизицией безжалостно. Их сжигали на кострах вместе с четвероногими любимицами. Сжигая на костре кошку, инквизиторы полагали, что уничтожают опасную спутницу Сатаны, прислужницу темных сил.
Горели инквизиторские костры, источающие запахи паленой шерсти и горелого мяса, как правило, в день святого Иона. Христианская церковь полагала, что именно в этот день должны быть преданы огню прислужницы сатаны, а заодно и их несчастные хозяйки, имевшие слабость полюбить маленького зверька.
Справедливости ради стоить заметить, что суровые инквизиторы, перед тем как послать несчастное животное на костер, тщательно его осматривали. И если находили хотя бы один белый волосок, то кошка имела все шансы избежать очистительной процедуры в языках пламени.
Вот так искусственно блюстителями религиозной чистоты была изменена линия естественного отбора не только кошачьего племени, но и женского, кстати, тоже.
Красивая женщина могла обвиняться инквизицией в связях с Сатаной, точно так же, как и черная кошка. Чувственность, женственность, красота вызывали страх у мужчин, рождали комплексы неполноценности.
Красивые женщины в средневековой Европе сжигались на инквизиторских кострах гораздо чаще, чем женщины, обделенные природой яркой внешностью.
На Востоке, все с точностью до наоборот. Считается, что черная кошка своим прикосновением способна излечить многие заболевания и помогает в рыбной ловле.
Нужно соблюдать меры предосторожности, заигрывая с силами, малоизученными и недоступными.
Мы же с этими силами на ты, в чем, собственно, не сомневались древние египтяне, таитяне и тибетцы.
Женщины и кошки, сгоревшие заживо в кострах средневековой инквизиции — все тот же союз, но союз трагический.
Между тем небо над крышами домов стало светлеть. Женщины и Кошки просыпаются в утро нового дня, а договор, заключенный между нами в далекие и дикие времена не потерял силы до сих пор.
Правильно, говоришь, правильно…