Иллюстрация: Рита Черепанова для ТД
Когда с близким человеком случается инсульт, от испуга и растерянности родственники начинают делать разные глупости
В трубке рыдает девушка:
— Я уже четыре ночи сижу в больнице на стуле рядом с мамой. Чем я могу еще ей помочь?!
— А что в это время делает ваша мама?
— Спит.
— То есть человек спокойно спит, а вы каждую ночь просто сидите на стуле?
— Да! Я не знаю, что я могу еще сделать.
— Встаньте со стула и идите домой.
Потом, выспавшись и приняв душ, человек немного приходит в себя. Звонит, благодарит и готов вести конструктивный диалог.
Ежегодно в России около пятисот тысяч человек переносят инсульт. Лишь восемь процентов полностью восстанавливаются. Остальным нужна помощь и реабилитация. Когда с близким человеком случается инсульт, от испуга и растерянности родственники начинают делать разные глупости. Задача горячей линии информирования об инсульте — сориентировать и сберечь силы и средства родственников, которые понадобятся на долгую реабилитацию. Удержать от эмоциональных порывов и бессмысленных поступков.
Чудес не бывает
Когда случается беда с близким, человек готов незамедлительно оперативно вложить максимум сил и денежных средств, чтобы как-то исправить ситуацию и помочь. Перевезти родственника в дорогую клинику. Заплатить любые деньги за чудодейственные пилюли. Это понятная человеческая реакция. Но с реабилитацией после инсульта все это не работает. Движение возвращается только движением, кропотливой ежедневной работой. Смириться с этим очень трудно.
Когда у моего папы случился ишемический инсульт, я растерянно стояла у закрытых дверей реанимации Боткинской больницы с его вещами и документами. Я просто не знала, что делать еще. Вокруг сидели такие же испуганные родные других пациентов. Потом несколько дней мы метались в поисках знакомых знакомых, которые могут чем-нибудь помочь, и каждый день молча приходили под дверь реанимации. Мы готовы были собрать деньги, привезти какой-нибудь препарат из-за границы. Мы готовы были на все.
Больше всего в первый момент мечущимся родственникам нужен человек, который просто вернет здравый смысл. Каждый день доктор-реабилитолог Ася Доброжанская общается с родными и близкими тех, кто перенес инсульт. По телефону, по скайпу, иногда приезжает к ним домой. Она рассказывает, что это за беда такая — инсульт. Что сейчас происходит с заболевшим человеком. Чем ему можно помочь и к чему готовиться. Спокойно, четко, доброжелательно, но без лишних эмоций. Ася Доброжанская — сотрудник фонда по борьбе с инсультом ОРБИ. Жизнь тысяч семей, в которые пришел инсульт, становится чуточку лучше, легче и понятнее после того, как они поговорят с Асей. У нее хорошая улыбка, приятный голос и дар убеждения. Когда-нибудь она напишет книгу о том, от скольких неразумных поступков смогла уберечь родственников своих пациентов. Но пока на это совсем нет времени.
«У нашей бабушки инсульт. В какую больницу ее положить? Мы готовы на любые деньги». — «Купите для нее тапки с задником и удобной эластичной подошвой, — спокойно отвечают по телефону. — Это будет стоить рублей четыреста. Потом понадобится четырехопорная трость. Вы потратите на нее тысячи полторы рублей. А тратить триста тысяч на курс в модной больнице — совершенно лишнее».
Поверив в нанотехнологии, массажи и чудодейственные методики, больного, за которым нужен уход, которого нужно сажать, подвозить к окошку, чтобы картинка менялась, просто засовывают в дорогую клинику.
«Массаж при инсульте бесполезен» — кажется, это самое частое, что приходится повторять по многу раз в день Асе и ее коллегам. Доброжелательно, убедительно и очень настойчиво.
«Нашей бабушке восемьдесят два года. Мы заказали ей новую вставную челюсть, а потом у нее случился инсульт. Могло ли это спровоцировать?» — «Нет. Не могло». Человек с явным облегчением вздыхает. «А что теперь нам делать для ее восстановления, может быть, на Кипр отправить?»
«Наш родственник с инсультом в провинциальной больнице, как убедить врачей померить внутричерепное давление?» — «А зачем?» — немного удивленно спрашивает Ася. «А что, не надо? Вот мы прочитали в интернете»…
В день на горячую линию ОРБИ поступает несколько таких звонков. От растерянности и отсутствия информации и советов из интернета люди начинают совершать удивительные поступки.
Самая распространенная ситуация, когда из лучших побуждений парализованную руку трясут, тянут, совершают пассивные движения в надежде вернуть ей подвижность. Разумеется, этого не происходит, потому что сигнал идет от мозга. Но эти действия приводят к травме руки. Еще очень частая история, когда рука не полностью парализована и человек может ею двигать, ему дают в руку эспандер или резиновый мячик. И в короткие сроки получают «куриную лапку» или «лодочку» — спастический парез как следствие гипертонуса.
Оказавшись в стационаре или дома после выписки, 99% больных и их близких не представляют, что делать дальше. От незнания и непонимания, что делать с больным, как реабилитировать, как ухаживать, как с ним общаться, куда обращаться и как жить самим, снежным комом нарастают проблемы: апатии, демотивации, психологические расстройства.
И все же они случаются
Накануне Ася с лопатой, колышками и веревкой занималась перепланировкой огорода своей пациентки. После инсульта та не может проходить между старых грядок и не может там развернуться. Мешает гемипарез — частичный паралич. Отказываться от огорода Ася не советует. Это отличная терапия и стимул, просто не надо долго находиться на жаре и стоять вниз головой.
Треть обращений на горячую линию — просьбы помочь обустроить быт после инсульта. Не сразу после выписки, а через несколько месяцев, когда люди осознали и приняли факт, что как прежде уже не будет. Иногда достаточно изменить какую-то, казалось бы, ерунду, и жизнь человека качественно меняется.
Часто после инсульта возникает синдром неглект. Человек не воспринимает предметы с пораженной стороны, в том числе и свои руку и ногу. С пораженной стороны туман, поэтому человек ходит по стеночке, чтобы чувствовать какую-то опору и ориентир.
Как-то на горячую линию позвонила девушка с вопросом, как помочь маме с ночным недержанием после инсульта. Ася выслушала путаный рассказ и решила поехать посмотреть на пациентку и ее проблему лично. Женщина после инсульта была довольно мобильной и адекватной. Одна проблема — не успевает ночью дойти до туалета. Многолетняя привычка — ночью вставать в туалет. Почти на автопилоте. А тут автопилот сломался. Квартира небольшая. Кровать стоит рядом с выходом из комнаты. Ася понаблюдала за женщиной и заметила сильный левосторонний неглект. С кровати та вставала с правой стороны и обходила по стеночке всю свою спальню, коридор, кухню и только потом доходила до санузла. Ася переложила подушку из головы в ноги и предложила попробовать спать иначе, чтобы вставать с левой ноги и сразу выходить из комнаты в коридор. Проблема решилась.
Разобраться с тем, как приспособить среду под заболевшего человека, тоже помогают в ОРБИ. Поменять высоту и положение фурнитуры, межкомнатные порожки, как сделать поручни вдоль стен, смонтировать специальные насадки для туалета, которые очень облегчают жизнь заболевшему человеку. В этом нет драматизма. Это может показаться рутиной и мелочью. Но решить все эти насущные проблемы без специалистов бывает очень непросто. Они смогут ответить даже на вопрос, стоит ли пригласить колдуна. «Такие звонки тоже поступают, — улыбается Ася. — Я отвечаю: “Если вы хотите, чтобы колдун купил Ferrari, то, конечно, зовите”».
Если инсульт случился с вашим близким человеком и вы не знаете, как жить дальше, вот номер, куда можно позвонить: 8 800 707-5229, телефон горячей линии фонда ОРБИ. Это самая насущная помощь, когда не знаешь, как справиться с навалившейся бедой. Звонки и консультации бесплатны. Но горячую линию нужно содержать. Ее сотрудников нужно подготовить и обучить, нужно оплачивать их труд, платить за телефонные линии и оборудование. Фонд «Нужна помощь» собирает средства именно на это. Пожалуйста, подпишитесь на ежемесячное пожертвование, пусть даже небольшое, чтобы горячая линия могла существовать и всем нам было куда обратиться за помощью.