Сергей Лесневский: Почему моя Ferrari вас не убьет
В Москве, условно говоря, всегда существовало два вида уличных гонщиков: «мажоры» и «правильные». В светлые времена, когда Эрик Давидыч не сидел под стражей за свою антикоррупционную деятельность, а площадки возле главного здания Университета не были огорожены бетонными блоками, правильные стритрейсеры собирались на центральной клумбе МГУ. Мажорская клумба была ближе к Мосфильмовской. На правильной тусовались в основном тюнингованные японские тачки в возрасте — помните, как в фильмах «Форсаж» с покойным Полом Уокером. Все эти Toyota Supra, Mitsubishi Eclipse, Subaru Impreza и им подобные, собранные в гаражах руками, растущими из нужного места. На мажорской — весь цвет современного автопрома, начиная с BMW M3 и заканчивая Lamborghini. Одни тихо презирали других, а может просто завидовали. Правильные стритрейсеры недолюбливали мажоров за то, что папа купил им быструю тачку, но не купил мозги и умение водить. Мажорам по большей части было пофигу, что о них думают. Одни гонялись в строго отведенных местах за городом, для других любой изгиб на ТТК был Северной петлей. Для одних машина была заменой конструктора лего, для других — способом самовыражения, завоевания признания сверстников, внимания «телочек» и получения лайков. Всех объединяла любовь к скорости, и неважно, что было причиной этой любви: стремление своими руками построить автомобиль побыстрее, социальный протест, юношеский максимализм.