Орсон Петерсен: глава 9/2

🧶

Колонки дребезжали от басовой партии “Арии Иуды” из рок-оперы “Иисус Христос — суперзвезда”. Манчин расположился за своим компьютером и, вдохновенно подпевая апостолу, принялся настраивать подключение к камерам, установленным в квартире Коростышевского. Расталкивая дрейфующие в воздухе шары, в комнату вошел взволнованный Стас.

— Представляешь! — начал он.
— Что? — прибрал звук Игорь.
— У меня же был запор…
— Ну.
— Возник позыв, и я решил присесть.
— И?
— Не идет, думаю, надо поднапрячься.
— Мы слышали ряд громких заявлений, туалет за стенкой, к твоему сведению. Мы даже начали петь, и специально включили музыку.
— Мы?
— Я и мое ангельское терпение.
— А, ясно. Игорь, понимаю, ты привык к одиночеству и, наверное, не любишь, когда другие гадят в твой толчок, но ты потерпи, ладно? Других вариантов у тебя всё равно нет.
— Ладно.
— Короче, чувствую что-то болтается. Заглядываю, а у меня из задницы торчит красная нитка!
— Что?! Ха-ха-ха-ха. Аааааааа…
— Как у новогодней хлопушки, блин. Слушай, сижу, думаю что делать, надо потянуть.
— Аааааааа. Ха-ха-ха-ха. Не боялся, что голова взорвется? Ха-ха-ха. Аааааа.
— Аккуратно бумажкой, тяну, тяну, а она не кончается, и не кончается, представляешь? Не меньше метра из себя извлек.
— Нитка?
— Да, красная нить! И после неё всё вышло, как пробку выдернул.
— Красная нить?
— Да! Целый метр. Хочешь посмотреть?
— Поверю тебе на слово… А хотя… Она всё еще там?
— Да! Подумал, тебе будет интересно.
— Идем-ка взглянем.

Игорь и Станислав стояли над унитазом, как ученые, собравшиеся на консилиум (собственно, это и был консилиум двух ученых), и невозмутимо разглядывали то, что вышло из Коростышевского.

— Это странно. — отметил Игорь.
— И не говори. Не помню, чтобы я ел нитки. А ведь тут метр, не меньше. Незаметно проглотить невозможно.
— Мда.
— Каким образом она внутрь попала? — ставил вопросы Стас. — Вдохнул?
— Мда.
— Во сне проглотил?
— Не знаю, не знаю.
— А у тебя нет таких красных ниток дома? Не узнаешь, случайно?
— Тоже подумал об этом. Я действительно использовал нитки для шариков, но не красные. Красных у меня точно нет. Мда… Что ж, полагаю, мы увидели достаточно, смывай. Ершик вон там. — указал пальцем Игорь.

🐎 🇨🇳

Минивэн Арнольда мчал по загородной трассе в сторону усадьбы. Железняк клевал носом, развалившись в мягком кожаном кресле, Вавилов сидел напротив и разговаривал по телефону.

— Код: Гавриил! — распорядился полковник и завершил вызов. — Взгляни, Арнольд.

Вавилов протянул Железняку планшет с открытой страницей в социальной сети.

— Кто это Лёля Баум? — спросил тот и принялся изучать фото владелицы аккаунта. — Симпатичная.
— Это хозяйка электронного кошелька. Наша вымогательница.
— А! И как в таких опрятных головках рождаются преступные мысли? Ни за что бы не подумал. Милая девчонка, учится в институте… Она как-то связана с Савченко?
— Посмотри раздел “отношения”.
— В отношениях с Константин Архипов. — прочитал Арнольд.
— Переходи на его страницу и полистай список друзей.
— Олег! Ну надо же.
— Телефон Баум засекли в аэропорту. Она успела улететь.
— Решила удаленно поработать, да?
— Похоже на то. Но Архипов в Москве. Им уже занимаются.
— Его расспросят и всё узнает, да? Ой, ну хорошо, хоть одну проблему закроем. А с Савченко что будет?
— Ты как-то особенно за него переживаешь, я смотрю.
— Да нет.
— Это хорошо, потому что нам понадобится человек, ответственный за грехи Геопрома. Крайний, одним словом. Мы пока не нашли Олега, но, как козел отпущения, он сгодится и так. Придется повесить на него преступную халатность к мошенничеству в придачу.
— Ладно, что поделать. Это ведь и правда при нем случилось, правильно?
— Ну конечно.

Минивэн въехал на территорию усадьбы и остановился у крыльца дома. Там на ступенях мраморной лестницы, пригорюнившись, сидел переводчик Ксуекин.

— Джон?! — удивился Арнольд, выбравшись из машины. — Ты чего здесь?

Тот поднял голову и явил Железняку свой слезный взгляд.

— Эй, что с тобой, приятель? — обеспокоился хозяин дома.

— Мистер Лянь потерялся. — начал всхлипывать Ксуекин. — Я нигде не могу его найти.
— Как это потерялся? В комнатах смотрел? Может, он уснул где-нибудь? Прислуга могла его видеть.
— Нет, я все обыскал… он уехал вчера на лошади… он не вернулся… лошадь вернулась. Я везде искал мистера Лянь, но он исчез. Вечером смотрел, утром смотрел…
— А это не ваш гражданин идет? — прервал его Вавилов и указал рукой в сторону холма.

Там вдалеке виднелась надвигающаяся мужская фигура в темных брюках и белой сорочке. Человек шел, сотрясаясь от тяжести своих шагов, руки болтались, как плети. Он вдруг споткнулся и упал, не в силах удержать равновесие, потом поднялся и героически продолжил движение. Словно измученный походом пилигрим, пересекший пустыню, наконец, вышел к людям. Потрепанный, изможденный, но живой. Джон вскочил с места и понесся по сочному газону навстречу своему дорогому боссу.

— Потрясающая непруха. — с досадой констатировал Арнольд, глядя на эту картину. — Плакал наш контракт… Час от часу не легче.

Переводчик кинулся обнимать мистера Ляня, но тот оттолкнул его и грубо отчитал по-китайски. Ксуекин лишь смиренно кивал в ответ, утирая слезы облегчения. По пути к дому они активно обсуждали что-то, а когда приблизились к крыльцу, у Джона уже были готовы вопросы к Железняку.

— Мистер Лянь говорит спасибо вам за теплый прием! Он сказал, что хорошо провел время.
— И ему спасибо, что приехал! А где он пропадал-то? — поинтересовался Арнольд. — Он не ранен?
— Мистер Лянь чувствует себя хорошо. Он провел ночь в лесу, он много думал, размышлял, и это было очень важное время.
— О как! Ну на здоровье, пусть обращается.
— Мистер Лянь считает, то, что произошло не было случайностью, это знак. Он также думает, что конь, сбросивший его в лес, есть скрытая природа вещей, ян, посланник космоса. И он очень хочет, чтобы этого коня себе. Пожалуйста, назовите цену?
— Ам… Неожиданно… Хочет Чингиза, серьезно? Хм… Я готов подарить ему коня в случае нашей сделки по древесине. — как бы в шутку предложил Железняк.

Джон перевел условие Арнольда, на что его босс утвердительно кивнул.

— Хах, — разулыбался Арнольд. — Серьезно что ли? Обожаю ваш стиль! Проходите в дом, отдохните, поешьте, а мы всё устроим. Мы сейчас… — Железняк отвел Вавилова в сторону. — Коня-то я вчера подарил кому-то за проект беседки. Теперь придется отобрать подарок, как думаешь?
— Переживут.
— Ты как, можешь взять это на себя? — нерешительно отдавал поручение Арнольд. — Мне надо побыть с ними, обсудить детали и всё такое… — оправдывался он.
— Я распоряжусь, чтобы конь не покидал усадьбу.
— То что нужно! Спасибо!

👬

Мухомор заставил своих посетителей ждать. Он поступал так иногда — просто сидел в кабинете без дела, пока его гости прохлаждались в зале, любуясь фресками. Полагаю, Елеазар давал прихожанам время как следует изучить его величественные портреты, проникнуться его аурой и могуществом, и в целом понять с кем они имеют дело.

В зале, у стены, на одной из резных лавок сидели двое мужчин. Скамейка была достаточно длинной, чтобы разместиться на ней с дистанцией, но джентльмены сидели прижавшись друг к другу, как пара голубей. Один лет пятидесяти, с гладко бритой головой, в очках в эксцентричной черепаховой оправе, в белых теннисных шортах, в белых высоких носках и в белых же кроссовках. Поверх кремового поло, плотно облегающего круглое брюшко дядечки, прямо на плечи был накинут белый джемпер, с завязанными на груди рукавами. Второй — стройный юноша, чуть за двадцать, смуглый и тонкокожий. В белых брюках, в терракотовых мокасинах на босу ногу, в салатовом поло. Его мелированные волосы были как бы небрежно взбиты. Ледянисто-синие глаза мечтательно блуждали по залу, будто следили за танцем не испарившихся еще теней людей прошлого. Молодой человек был красив и холоден, словно фарфоровая статуэтка. Уж он-то вписался бы в эту роскошь во все времена, украсил бы её собой. Представляю, как много лет назад, в этом же зале, так же безразлично прекрасно сибаритствовал чей-то фаворит, обеспечивший себе место в высшем свете одной лишь красотой. Такой типаж великосветской куртизанки, стойкий к разного рода переменам, преодолел огромный путь от античности до наших дней, и, не сомневаюсь, выживет и в будущем. В общем, суммируя впечатления от этой пары, могу сказать, что одеты они были как синонимы, но анатомически противополагались друг другу, как овал и линия.

Дверь отворилась, потревожив древнее эхо. Народей, будто взявшийся из небытия, застыл в проеме, — весь в лучах солнечного света, в золотом лоснящемся балахоне, подпоясанный красной веревкой. Заметив Мухомора, мужчина в очках нежно похлопал своего спутника по колену, словно передал сообщение на морзянке. Две точки. Молодой человек немедленно поднялся с места и удалился из зала. Очевидно встреча с Елеазаром не подразумевала участия третьих лиц. Наш румяный теннисист взял со скамьи букет роз и засеменил к Мухомору.

— Здрааааавствуйте, мейстер! — разулыбался посетитель и протянул Елеазару цветы.
— День добрый! — принял букет колдун.

Мужчина как-то слишком приблизился к народею, отчего тот втянул подбородок. Гость приложил ладонь к животу Мухомора, игриво подогнул одну ножку, если можно так назвать этот бритый, подкопченный ствол, и вкрадчиво произнес:

— Блестящая проповедь! Я рыдал.

Этот человек, между прочим, весьма почитаемый писатель — Вадим Ольгин. Когда его круглое, довольное лицо оказалось прямо перед носом Елеазара, тот заметил над губой романиста блестящие пупырышки герпеса, будто ягода морошка зрела под ощипанной ноздрей. Мухомор улыбнулся из вежливости и, положив руку на предплечье Ольгину, аккуратно протолкнул его в кабинет. Затем он закрыл дверь и проследовал к своему письменному столу, а гостю указал на кресло напротив.

— Располагайся.
— О! — уселся Вадим. — Гран мерси!
— Спасибо за розы! — Мухомор опустил цветы в вазу. — И за высокую оценку проповеди тоже. Слезы живого классика, величайшего писателя современности, особенно ценны. Честно понравилась проповедь?
— Прекрасная, очень точная, и очень нужная сейчас. Ну, в вашей мудрости никто и не сомневался, мейстер.
— Спасибо, спасибо! Что у нас сегодня?
— Эм…
— Чувствую, испытываешь трудности в работе, так?
— Ну…
— Оскар Уайльд как-то сказал: “Я живу в постоянном страхе, что меня поймут правильно”. Твой случай, да?
— Каюсь, ха-ха-ха, мой случай. — признался Ольгин. — Как метко вы ударяете. И так сильно, ай. — жеманничал Вадим.
— Сейчас поработаем над твоим вдохновением, давай-ка чаю выпьем для начала, расскажешь что да как.
— А конфетку? — словно маленькая девочка, кривлялся Ольгин. — Нет? У вас всегда такие сладенькие леденюшечки…
— Конфету, говоришь? — Мухомор мимоходом взглянул на герпес писателя. — Сегодня не надо тебе есть сладкое. — отказал он. — Ритуал у нас особенный, не надо конфет.
— А так хотелось… Ну ладно.

Елеазар разлил по чашкам пряный отвар. Вадим пригубил.

— Я уже год работаю над историческим романом. — начал выкладывать Ольгин. — Большая работа, действительно большая.
— И что, застопорилось?
— Ой, застопорилось, застопорилось, прям застопорилось. Забился канал… Как бы, как бы его прочистить?
— А что конкретно не получается?
— Застрял на главе с народовольцами… Не идет, совершенно. За неделю ни строчки, ни словечка. Всё кажется бессмысленным, каким-то плоским, поверхностным. Стыдно признаться, я не понимаю куда двигаться и просто встал. Вот просто встал и ни в какую. И тут меня осенило: а что если обратиться непосредственно к духам тех людей, о которых я пишу? Персонажи ведь реальные. И я сразу к вам, вот.
— Правильно ли я тебя понял, ты хочешь, чтобы духи подсказали тебе какие-то подробности из их земной жизни?
— Да! Например, Вера Засулич. Я бы расспросил её о том о сем, послушал бы как она говорит, как строит фразы, какие слова использует… Фактура крайне важна! Знаете, так странно, что вы упомянули Уайльда… хотя, чему удивляться, это же вы, господи боже мой. Оскар Уайльд посвятил Засулич свою первую пьесу: “Вера, или Нигилисты”. Вы знали?
— В общих чертах… с ходу и не вспомню. О чем там?
— Пьеса о русской террористке и революционерке. Она влюбляется в царевича Алексея, который олицетворяет тиранию, чувствует себя предательницей дела революции, потом убивает себя отравленным кинжалом… В общем, мелодрама. Плохенькая пьеска, наивная, как это часто бывает с первыми работами крупных мастеров, но, тем не менее, тот факт, что вы его упомянули… Вокруг вас все время витают какие-то необычные смыслы, миры пересекаются, возникают синхроны… Невообразимое что-то.
— Вера Засулич, значит, а кто еще?
— Булгаков! Можно?
— Можно, почему нельзя…
— Ох, он бы мне подсказал с финалом…
— Допивай чай, и начнем.
— Да, кстати, на днях побывал на закрытом приеме, где говорил с первыми дочерьми страны… знаете, бывает первая леди страны, а тут первые дочери, ха-ха.
— Ну-ка, ну-ка.
— Я их давно и хорошо знаю, мы прекрасно дружим. Замечательные обе, умненькие барышни, чудесные. Рассказывал им про вас…
— Что рассказал?
— Что я мог сказать, мейстер? Только хорошее, разумеется, о вашем даре, о проницательности, о чудесах, которые с вами связаны. Ой, а вот я сейчас говорю и думаю, а можно распространяться-то о вас? Я, как обычно, отпустил эмоции и выложился, как на духу. А вам, может, такая слава и ни к чему?
— Ну, сказал и сказал, что уж теперь, время не вернешь, правильно? Так, а они что? — проявил ложнобезразличный интерес Елеазар. — Как реагировали?
— Дочери? Дико заинтересовались вами, умоляли устроить встречу. Можно, мейстер? Пожалуйста. — сложил ладони Вадим.
— Можно, почему нет.
— Тогда я организую?
— Организуй.

Мухомор сделал вдох и нажал на кнопку на столе, а уже на выдохе в кабинет вошла безликая служка в длинной мантии с капюшоном. Она проследовала к центру комнаты, опустилась на колени и принялась сворачивать в рулон шелковый ковер. На полу пядь за пядью обнажался белый круг, выведенный на досках, диаметром в три с лишним метра, с пентаграммой и множеством непонятных символов внутри. Выполнив задачу, служка удалилась. Покусывая согнутый мизинец, Ольгин зачарованно пялился на магическую разметку.

— Полезай в круг. — повелел ему Елеазар.

Писатель вытер слюнявый палец о футболку, стек с кресла на пол, встал на четвереньки и пополз к пентаграмме.

— Куды, милый? — остановил его народей.
— Не туды?
— Туды, только зачем ползком-то? Встань и иди. Как нормальный человек.
— Понял.

Вадим поднялся на ноги, поправил задравшееся поло, и вошел в звезду. Народей приблизился к нему с леденцом в руке.

— Открывай рот. — приказал он.
— О! Ням-ням. — отвесил челюсть Ольгин.

Не знаю почему Елеазар решил сначала отказать Вадиму в ритуальном угощении, а потом передумал. Эта часть процедуры и без того кажется мне загадочной, а тут еще и труднообъяснимые правила всплывают. Возможно, в “освященные” леденцы Мухомор вкладывал какой-то сакральный смысл. Возможно, он отождествлял конфеты со своим неуемным фаллосом. Возможно, воспаленные губы Ольгина вызвали у народея брезгливость. Возможно, новость об интересе к его персоне со стороны “первых дочерей страны” умаслила Елеазара и вернула Ольгина в милость. Возможно, я ошибаюсь. Стараясь не касаться губ писателя, Мухомор закинул конфету прямо в его разверзнутую пасть.

— Начнем, пожалуй. — закрыл глаза мейстер.

“Плим” — пришло уведомление на его смартфон.

— Секунду. — отвлекся на послание народей.

“Прекрасная проповедь, мейстер, спасибо 🌹” — поступило от Вавилова.

Сеанс прошел плодотворно. Елеазар был в ударе. Его Засулич и Булгаков получились весьма объёмными и, на радость писателя, разговорчивыми. Вера вышла этакой прожженной шлюхой, зацикленной на оральном и анальном сексе. С такого ракурса Ольгин её не рассматривал, но ему определенно приглянулась эта сторона революции. Булгаков же, на просьбу помочь с финалом, часто повторял многозначительное: “Вельзевул высосет яд из сосков их, когда единороги начнут поедать самоих себя”. Коронные пассажи Мухомора — ничего конкретного, только абстракции. Но Ольгину было достаточно и этого, он видел в бессмыслице грандиозные параллели и ценные подсказки. Думаю, натренированному воображению творца хватило бы и одного неразумного слова, но Мухомор был щедр на прозрачные намеки.

Кстати, пока я писала этот роман, Ольгин успел закончить и опубликовать свой. Он назвал его: “Как сохранить семью, если вы работаете террористом в царской России”. Оголтелые споры критиков, скандалы, несколько престижных премий, невообразимый читательский интерес… Настоящий бестселлер, что и говорить. Переосмысление истории, новый взгляд на героев прошлого… Знали бы почитатели Ольгина, кем и как формировался этот взгляд. Ха-ха-ха. Мухомор мог бы смело приписать себе часть авторства, правда, в этом случае ему пришлось бы признать, что никаких духов он не вызывал, а просто нёс всё, что приходило в голову. Ахах))). Боже, люди чокнутые. А я — пьяная. И тоже чокнутая, само собой.

🏨

Антон и Диана решили перенести поездку в музей на другой день. Дорога к сангоме и обратно порядком утомила их, да и результат поубавил энтузиазма. Нашим путешественникам было необходимо набраться сил, подкрепиться и привести себя в порядок. Они возвратились в отель.

— Excuse me! — послышалось сзади, когда Антон и Диана миновали ресепшн. — Excuse me! — повторилось громче.

Рубио обернулась. Тот самый белл-бой, что утром доставил послание от Антона, бежал к ней через лобби с очередным конвертом в руке. Диана остановилась, приняла письмо и тут же вскрыла. Антон стоял рядом и терпеливо ждал, пока его компаньонка ознакомится с вложением.

— Что у тебя есть из одежды? — неожиданно спросила Диана.
— Ам...
— У тебя есть что-то кроме шорт, сандалей и маек? Взрослые штанишки имеются?
— Эм, есть джинсы, кроссовки.
— Значит так, сейчас мы поедем в город покупать тебе костюм.
— Эм…
— Мы приглашены на прием в резиденцию короля.
— Ого, правда что ли?
— Сработала твоя идея с ведьмой всё-таки.
— Блин, ну круто же! Я очень доволен собой… и тобой! Мы молодцы! Ха-ха, класс! Только… кхм. Я, ну, это… не рассчитывал, как бы, тратиться на одежду, у меня сейчас такой режим… в общем, наверное, я не смогу пойти…
— Стоп! Не, не, не. Не спеши, дорогой, подожди. Позволь, я сделаю тебе подарок? Ты мне помогаешь, хочу отблагодарить тебя…
— Ну, это как-то по-дурацки… я так не согласен.
— Ты не упустишь возможность побывать во дворце из-за такой ерунды. Я этого не допущу. Мечта трэвел-влогера, ты чего? Это же эксклюзив. Хорошо, мы поступим следующим образом, я закажу у тебя промо, куплю слот в твоем прекрасном фильме о Свазиленде, а в качестве вознаграждения – лук для приема во дворце. Как тебе вариант, годится?
— Ну… — задумался Антон. — Так, наверное, можно.
— Идеально!
— А что рекламировать-то?
— Узнаешь. Давай, перекусим, а потом шоппинг.

🎧

Честно говоря, я уже много лет не опускалась до метро и как-то прозевала момент, когда пассажиры массово перестроились с книг и газет на планшеты и смартфоны. Вот и сегодня буквально все в вагоне пялились в экраны своих гаджетов, не замечая ничего вокруг. Все, как один, склонили головы перед технологией. Мне это нравится.

Костя подпирал плечом дверь, прислонившись поясницей к изогнутому поручню. Место стражника, охраняющего вход, — излюбленная диспозиция Архипова. Он всегда занимает эту точку, если она свободна, конечно. В этот раз ему повезло. Как и остальные, он коротал время с тачскрином. В беспроводных наушниках гремел индепендент, большой палец толкал ленту социальной сети.

Ольга Бурмистрова в восхитительном настроении

ну какие же красивые люди вышли на сегодняшний митинг!

Елена

и правда

час назад

Нравится 0 Ответить

Гор Захарян

Ой вей, куда деваться, красивые вы наши. Вас таких красивых раз два и обчелся. А некрасивое (по вашим же лекалам) большинство дома осталось! Конечно, куда нам со свиными рылами, да в калашный ряд.

полчаса назад

Нравится 1 Ответить

Архипова толкнули в плечо, он поднял голову. Хмурая бабуля коротким жестом руки предложила Константину сдвинуться, чтобы она могла взглянуть на карту метро. Тот выпрямился, свесил рюкзак на бок, усыпил смартфон, убрал его в карман сумки и отвернулся к окну. Там, по темному тоннелю, словно мрачные гирлянды, тянулись пыльные провода. Скорость поезда держалась, не спадая, отчего мелькающие за стеклом лампы укладывались в мерный ритм. Этот световой речитатив удачно соотносился с темпом льющейся в уши Архипова композиции. Завораживающий момент. Из неприглядных коммуникаций, монотонно чередующихся огоньков и стройного звукоряда рождался аудиовизуальный образ изрытого душными норами подземелья. Все красоты московских платформ проигрывали сейчас этому неумытому андеграунду. Мочковатая корневая система старинного города. Эх, была бы я крипто-художником, непременно забабахала бы бесподобный токен…

Поезд остановился на станции. Новослободская. Двери открылись. Пассажиры выходили и входили. Константин с интересом наблюдал за потоком. Музыка наделяла обыденный процесс особым свойством, всё вокруг становилось киногеничным.

Двери закрылись. Поехали дальше. Когда состав ворвался в тоннель, наушники Архипова смолкли, предварительно чихнув обрывками песни. Нарастающий гул несущегося поезда вернул Костю в реальность. Он полез в сумку, чтобы проверить смартфон, и тут его ожидал неприятный сюрприз — дыра — аккуратный разрез на кармане рюкзака, достаточно длинный, чтобы вытащить содержимое. Архипов спохватился, начал вертеть головой по сторонам, но видел лишь отсутствующие лица людей, уткнувшихся в свои гаджеты. Что с них взять?

Пока вор оставался в вагоне, музыка, передающаяся по воздуху, продолжала звучать в ушах Константина, но раз она прекратилась, значит карманник покинул поезд. Судя по всему, он вышел на Новослободской. Расстояние между ним и Архиповым стало критическим для беспроводного соединения, и песнь оборвалась. Костя быстро и верно истолковал случившееся и уже соображал как действовать, чтобы вернуть пропажу. Поиск местоположения, блокировка, резервные копии — это то, что лезло на ум. Для запуска протоколов безопасности потребуется доступ в интернет, а пока его нет, вор успеет…

Иногда я думаю о том, что с развитием мобильной связи и интернета, остались в прошлом многие сюжетные ходы, которыми еще полвека назад активно пользовались драматурги и прочие сказочники. Что уж и говорить о более ранних произведениях. Представьте, что у Ромео и Джульетты имелись бы смартфоны… Случился бы такой самоубийственный финал? Думаю, молодым не пришлось бы полагаться на вечно запаздывающего монаха, они попросту списались бы в чате, обсудили бы планы, и остались бы живы. Сейчас Шекспиру пришлось бы объяснять, почему влюбленные не воспользовались сетью. Ему пришлось бы мучительно высасывать из пальца подходящие версии: разряжать батареи, заканчивать деньги на балансе, терять сигнал, ронять аппарат с большой высоты и тому подобное… Доступность стала нормой, и с этим необходимо считаться. С другой стороны, старые драмы в новых обстоятельствах могут рождать любопытные парадоксы, которых попросту не могло появиться раньше. Этот случай с Костей, например. Забавно, что смартфон находился уже у вора, а музыка еще какое-то время оставалась с Архиповым. Нарочно не придумаешь.

Следующий поворот, несомненно, тоже является приметой современности: тем вечером Костя не заметил не только воришку, но и кое-что еще — слежку, которая велась за ним. Двое серьезных мужчин разъезжали по городу на машине и “пасли” (пеленговали) Архипова по геолокации его телефона. Как говорится, нет худа без добра — лишившись наладонника, Костя освободился от преследователей. А вот вор, напротив, навлек на себя беду. Ведь те двое следили за Архиповым не просто так, они планировали сделать с ним что-то нехорошее. Эту карму любезно принял на себя простодушный щипач. Полагаю, он был в курсе, что брать чужое нехорошо. Да и много ли навара от заблокированного аппарата… Карманник хоть и был ловким, но звезд с неба явно не хватал.

🐁 📻 🐷 👗 🧟

Манчин и Коростышевский вернулись в квартиру после очередных съемок телевизионного шоу. Друзья решили проверить записи с камер наблюдения, установленных в трешке Станислава. За несколько часов в хитроумные ловушки ученых могло попасться что-нибудь интересное. И попалось…

Игорь запустил потоки видео со всех (трех) точек одновременно. Первые два часа пришлось промотать, в связи с отсутствием каких-либо изменений. На третий час в кадр одной из камер влезла одинокая белая мышь. Она будто нарочно перегородила своим мохнатым туловищем весь вид на гостиную.

Неожиданно в квартире Станислава включилось радио. Громкое шипение вперемешку с какофонией из музыкально-речевых ошметков попутных частот и, наконец, — постоянная волна. Разговор двух мужчин. Их голоса звучали с такой сочной компрессией, что мурашки бежали по телу. Все обертоны и шероховатости их речи прослушивались максимально отчетливо. Липкие согласные и хриплые гласные разлетались по всей квартире так, что было невозможно определить в какой из комнат находился радиоприемник. Ведущий и его гость вели диалог:

— Вот в формате этого круглого стола, что мы можем сказать о землянах, не успевших самоопределиться?
— Ты знаком с положением надвигающегося издеца? Ты читал, или нет?
— Нет.
— Нет… хорошо… сейчас.

Послышался клик компьютерной мыши. И еще раз. И еще двойной щелчок. В паузах можно было разобрать и живую мышь — та как раз начала грызть что-то, не поддающееся идентификации, из-за расстроившегося (сбитого с толку) фокуса камеры.

— Где же она? — искал нечто гость радиоэфира. — Егор мне отправлял, а нет, я ему отправлял. Это я делал, а он потом оформил в некую такую гугл форму, сейчас. Ну вот, отправил тебе. Читай. И сам по этой форме захожу…
— Хм.
— Открыл?
— Читаю!
— А можешь вслух читать?
— Сейчас. Грядущий издец! — озаглавил ведущий. — Великий оракул, к пророчеству которого прислушиваются все высокоразвитые космические расы, оповестил, двоеточие, неизбежный издец случится через три клика! Издеца можно избежать только, двоеточие, щшхшщш (помехи) землян, а также шщшхш. Уже абсолютно достоверно доказано, что ни шшшщх, ни шшхш, не являются частью послания, а являются необратимым искажением частей послания, вызванным шшщхшщ, всего остального послание. Переспросить оракула и получить информацию другим способом нет возможности ни у кого. За круглым столом представители всех самостоятельных космических рас, понимающие, что не являются самодостаточностью для предотвращения надвигающегося издеца, а также через “нет”, двоеточие, не исключают, что нет никакой возможности пережить грядущий издец, через “да”, двоеточие, допускают, что возможность пережить надвигающийся издец достижима, проявят свои намерения о том, как они будут действовать в сложившейся ситуации с учетом того, что обязательным аргументом их действия является планета Земля и все без исключения результаты их действия будут явлены до истечения трех кликов. Уау! — добавил ведущий от себя.
— Ха-ха, конечно.
— Вселенский круглый стол явлен на планете Земля. Почему?
— Это связано с тем, что в пророчестве оракула однозначно указано, что какое-то событие… со-бытие, бытие определяет сознание, да, со-знание, как мы знаем… как элемент надстройки. Какое-то событие на Земле является аргументом, который нет возможности игнорировать любой расе, живущей во вселенной. После того, как каждая из космических рас предъявит свои намерения им предстоит сформировать полидостаточность, исходя из которой возможно осуществить дальнейший шаг, и для того, чтобы хоть кто-то мог существовать по истечении трех кликов.
— О как!

Игорь зажмурился и тряхнул головой.

— Бррр. Ты понял хоть что-нибудь?! — обратился он к другу.
— Вообще ничего не понял. Это булшит.
— Каждое следующее слово какая-то неожиданность. Совершенно непредсказуемо. Это ж надо так уметь… Потрясающий душнила…

Тем временем интервью с эзотериком развивалось:

— Каждый может заполнить такую форму, — сообщил гость. — И отправить нам в скайп.
— Насколько большой трафик желающих познать, открыть для себя эти тайны?
— Само слово трафик что значит?
— Ну, поток… информации, транспорта… — искал определение ведущий.
— То есть, это количество?
— Эм. Трафик можно выражать количеством, то есть, ну, да, это количество.
— Окей, это количество, то есть количество данных, процессов, передачи и переноса данных, то есть контента, то есть трафика информации, формирование информационных кодов, то есть у нас есть некое “сколько”. Трафик это какое-то “сколько”. — сделал вывод собеседник.
— Количество, да. Понятно.
— Количество связано с качеством, то есть там есть и качественные какие-то влияния трафика на весь этот процесс, понимаешь в чем дело?
— Однозначно.
— Итак, что есть данные, контент, трафик… ну, как-то мы для себя разобрались, правильно?
— Более менее.
— Следующий вопрос: как происходит эмиссия умножения корпускул, то есть это пояснение, что такое эмиссия в природе…

Ученые напряженно вникали в разговор и одновременно следили за действиями невозмутимого грызуна: малыш умывался, ерзал и щекотал усами оптику объектива. Этот захватывающий триллер длился минут двадцать, после чего радио смолкло, а мышь отползла в сторону. И хотя её уже не было видно, шебуршания по-прежнему слышались. Зазвенел колокольчик, пронесся топоток, из слепой зоны в кадр вошел поросенок, с длинным и острым, как у нарвала, рогом на лбу. Этот таинственный единорожек остановился в конце коридора, постоял немного, развернулся и убежал под резвый бубенчик в непросматриваемый угол.

Вам, в отличие от Игоря и Стаса, известно наверняка, что весь этот фарс — ни что иное, как постановка. Решила напомнить, чтобы вы учитывали человеческий фактор, а не искали в каждом действии божественной целесообразности. Возьмите, к примеру, рогатого поросенка… Что это вообще значит?! Вы помните Эльдара, руководителя операции? Так вот, когда-то давно он работал театральным режиссером, осваивал детский репертуар. Карьера в театре не задалась, но слабость к символическим высказываниям осталась. Полагаю, что хрюшка с рогом — отголосок былой страсти Эльдара, одна из множества запылившихся идей. Знаете, некоторые замыслы, оставшиеся без воплощения, могут годами терзать творцов. Я жила с одним, знаю, о чем говорю. Они испытывают острую необходимость выражать себя, в противном случае начинают сходить с ума. Видимо, жажда самореализации мучила и Эльдара. Предъявить свой талант, своё видение, проверить теории, получить реакцию — в идеале признание. Ему очень хотелось добавить что-то от себя, короче говоря. В общем, имейте в виду — иногда непонятные явления легко объясняются персональными закидонами.

Через мгновенье из-за двери гостиной выплыло платье. Оно парило по воздуху, не касаясь пола, нарезало кольца под люстрой, прямо как те мухи, что не дают покоя Манчину. После нескольких кругов платье вылетело из зала, преодолело коридор и свернуло в спальню. Там оно зависло на одном месте, и, как назло, это место находилось непосредственно перед второй камерой. Обзор большей части комнаты был перекрыт.

В гостиной качнулась дверь. И сразу за этим на центр зала вышла мама Станислава, а точнее — женщина в образе мамы Станислава. Она выглядела так же ужасающе-впечатляюще, как и в ту злосчастную ночь дебюта в роли призрака мадам Коростышевской, но на сей раз на ней не было одежды. Она постояла растерянно, словно пытаясь понять, где находится, затем повернулась к камере и поковыляла к переднему плану. Казалась, что своими потухшими глазами она зрит точно в объектив. Женщина остановилась, потянулась рукой, будто к камере, но, как выяснилось, её интересовало другое — мышь. Наш кадавр, дьявольский одуванчик, прихватила писклявую мелюзгу, а на устройство слежения словно и не обратила внимания. Какое-то время она безразлично наблюдала за трепыханиями зажатой в кулаке мыши, а потом вдруг взяла, да и откусила ей голову. Она с хрустом жевала маленькую черепушку, по подбородку текла свежая кровь.

— Нет! — вздрогнул Стас и закрыл лицо руками.
— Во, блин… — потирал взмокший лоб Манчин.

Дама поплелась в сторону ванной комнаты и скрылась за границей кадра.

Вновь ожило платье… Оно отлетело к стене, зависло там ненадолго, и вдруг безвольно упало на кровать Станислава. Будто человек-невидимка разоблачился. Упавшее платье торжественно обнажило портрет Коростышевского. Фокус-покус — картина предстала перед зрителем в еще более компактном виде, чем раньше — размером с гражданский паспорт, или около того.

— Смотри. — ткнул пальцем в экран Манчин.

Под розовыми кустами обоев лежало уже не три лепестка, а — пять. Из необычного, пожалуй, всё. За оставшиеся часы записи в кадре менялось лишь положение солнца. Впрочем, Эльдар и его команда к этому не причастны. Ученые внимательно изучили все материалы еще раз, то замедляя, то ускоряя отдельные фрагменты. Ничего, помимо уже описанного, им обнаружить не удалось.

📱📲

История взаимоотношений Реваза и Генриетты складывалась довольно любопытно. Я познакомила вас с этой парой в момент перехода их связи на новый уровень, но моменту предшествовала легенда — многолетняя дружба, если можно так назвать общение детей, чьи семьи состоят в… компадразго… в кумовстве.

Реваз фактически сопутствовал Генриетте на протяжении всей её недолгой, пока еще, жизни. Совместные праздники, выход в свет, вылазки на природу, круизы, путешествия и прочие мероприятия, собирающие вместе близкий круг людей. Они регулярно виделись и общались, благо поводов хватало — одних только дней рождения не меньше десяти за год, а еще новогодние, февральские, мартовские, майские, июньские, и так далее… В семейных архивах найдется немало общих фото, по которым можно отследить ту радость, что сопровождала их встречи в разные времена. Даже Рудольф с Арнольдом относились к своей сестре с меньшим теплом. Реваз носил её на руках, когда та была еще совсем малышкой, охотно нянчился с ней. Не отмахивался от назойливой девочки, как другие старшие дети, когда она лезла с расспросами и играми. Он шутил с ней, подбадривал, был всегда внимателен. Никаких эротоманских поползновений тогда и в мыслях не было, всё развивалось в пределах нормы, в палитре целомудренных, добродетельных чувств. Впрочем, не исключаю, что первые романтические фантазии Генриетты могли быть связаны с этим видным молодым человеком, одним из немногих, кто относился к ней серьезно. Он был искренне добр к Генриетте и, что немаловажно, почти всегда находился поблизости. Так уж случилось, что долгая дружба вдруг вышла за рамки своего определения и стала чем-то большим, чем-то странным и непонятным для обоих.

Реваз / Генриетта

(орфография и пунктуация переписки сохранены)

— спишь?
— нет
— злишься?
— нет
— хорошо
— думаю, какие же люди разные
— согласен
— а ты чего хотел? узнать злюсь ли я?
— да, я переживаю
— окей, слушай, у меня ощущение, что ты меня слил сегодня, уехал, и оставил меня одну. мне пришлось выкручиваться, искать возможность добраться домой. я тебе писала, ты не отвечал, хотя мы договорились провести вечер вместе. я не хочу таких ощущений. даже если у нас ни к чему не обязывающий секс. я злюсь когда меня обманывают, или сливаются незаметно, как какой-то дурак. ждать сидеть, когда мне ответят. поэтому давай не морочить голову. зачем. мы всё ещё друзья и можем сохранить отношения. поэтому можешь не переживать
— ты права. признаю вину, буду работать над собой
— хаха, буду работать над собой. звучит как правильный ответ. зачем тебе работать над собой. ты и так хорошо живешь. у тебя семья, жена. не парься. ты никому ничего не должен. вообще!
— и да и нет. настоящих друзей много не бывает. нужно дорожить и беречь.
— кому нужно? может, тебе не нужно.
— мне, конечно.
— не нужно ничего делать, если не хочешь.
— мне хочется этого, конечно.
— совсем не “конечно”. все разные. если тебе и так хорошо. все разные. В общем, ты меня слил и мне это неприятно, конечно. это задевает эго. но это нормальный процесс и от него никто не умирает. а если друг с другом быть честными и добрыми, то это и дружбе не навредит я тебя ценю и хочу чтобы все было как было
— нет, это не нормальный процесс
— и чтобы ты понимал, даже не то, что ты меня слил мне неприятно, а то, что ты вот эти вот все “ты топ”, “твой поцелуй самый лучший момент в моей жизни”, а потом бац и исчезаешь, не отвечаешь. что за подростковая хрень? вообще, кто из нас взрослый? Ну нет и нет! И не надо мне морочить голову и заставлять ждать. сидеть и ждать – ненавижу больше всего. я уже поняла, что с тобой каши не сваришь
— лоханулся, прости
— И больше не буду на это вестись. Так что сиди во friend zone. Что тоже неплохо!
— я всё разрушаю
— Ты что меня троллишь?
— нет
— И что ты разрушил?
— Ну можно было не оказываться в такой ситуации
— В какой именно ситуации можно было не оказываться?
— Я мог написать тебе, что не смогу сегодня. Тем более в какой-то момент я уже понял это
— Ну да А так мне стало понятно, что тебе совершенно пофиг И это неприятно конечно
— Сначала мне стало стыдно, что я не смогу, потом стыдно, что и позже затянул, а потом стыд наложился на другой стыд и в итоге жесть на пустом месте
— Стыдно? Не надо со мной встречаться, потому что стыдно не встречаться Я не настаиваю Это твоя инициатива была, провести этот вечер вместе. я ждала и готовилась. ненавижу ждать!
— Мне стыдно за себя. Навалилось проблем, дел. Насели шакалы. Сама всё знаешь. Не хочу тебя грузить своими отмазками. Это тупо, кароче. Я накосячил, что тут говорить.
— Вот спасибо
— Я только хочу увидеть тебя
— не придумывай себе геморрой. сиди занимайся, чем любишь. работа, семья, жена…
— если у тебя есть настроение
— Не надо париться потому что “стыдно не париться”. У меня ощущение, что ты стараешься быть со мной ответственным, потому что так нужно А я тебе говорю, что не нужно Я все эти «нужно» чувствую
— Я заметил твою чуйку уже давно, ты очень умная и продвинутая
— Мне хочется только искренних желаний и проявлений. Чтобы со мной встречались с искренним желанием А все другое я не хочу
— Я так и хочу
— Неправда. Тогда бы сегодня так не было
— Я не могу тебе сказать, что мне страшно привыкать к тебе, понимаешь? Я не хочу говорить этого
— Почему?
— Нас несет, так нельзя Надо притормозить. Ты и я это по любому плохо, для нас обеих. Добром не кончится. Ты заслуживаешь только лучшего, ты топ, поэтому мне стыдно
— Опять стыдно
— И то, что мне пофиг это неправда Ты мне реально очень нравишься, пойми Просто наша связь очень опасная. Я торможу, не могу принять решение, не могу понять, что с этим делать, а ты ураган. Убийственный ураган Это нечестно просто жесткач Я хочу тебя, малыш Можно я сейчас приеду?
— Ко мне?
— К тебе, за тобой, как хочешь. хочу тебя обнять, просто быть рядом с тобой.
— мама уже спит, но завтра она всё равно узнает, что ты приезжал, ей доложит охрана
— щет
— кстати у тебя в машине, кстати, кое-какие мои вещи и они мне срочно нужны
— я уже еду

читать главу 9 (часть 1) читать главу 10 (часть 1)