Катя, с чего начался твой путь в разработке? Что тебя привлекло в сферу программирования?
Этой темой я серьезно заинтересовалась в старших классах школы. Я училась в Санкт-Петербурге, у нас был обязательный предмет, где преподавали азы компьютерной грамотности, в том числе и азы программирования. И уже тогда мне стало понятно, что эта история про меня. Я обладаю аналитическим складом ума, а программирование требует именно такого образа мышления. Еще я сразу увидела перспективы этой области, и не сомневалась, что цифровые решения прочно проникнут в нашу жизнь. Как видите, я не ошиблась.
У тебя за плечами опыт работы и в России, и в Великобритании. В чем разница между этими двумя странами с точки зрения IT-профессионала?
Основная разница, наверное, в отношении к процессам. И в России, и в Британии используют похожий набор цифровых инструментов, например Scrum и Agile. Но в России часто слишком формальный подход к работе. Какие-то вещи могут делать чисто «для галочки», или не делать вообще. В Британии же стараются либо относиться к этим инструментам предельно серьезно, либо вовсе отказываются от них. Потому что никто не хочет тратить время на то, что не приносит пользы.
Другой момент, который, мне очень понравился в UK, это то, что компании активно поощряют обучение. Они стараются сделать так, чтобы сотрудники знакомились со всеми новыми технологиями и инструментами. У нас в компании достаточно долго была практика Learning Friday: тебе раз в две недели выделялась пятница на освоение того, что потом можно использовать в работе.
На мой взгляд, это очень здорово, потому что не всегда доходят руки до чего-либо, что тебя интересует, а здесь сама компания мотивирует и дает возможности для обучения. Плюс – часто выделяется бюджет, например на прохождение курсов или покупку необходимой литературы.
В чем, по-твоему, сила лондонской бизнес-среды?
Сразу надо понимать, что здесь очень серьезная конкуренция. Лондон служит центром притяжения для многих экспатов, которые пытаются здесь устроиться и сделать карьеру.
Соперничество усиливается еще и тем, что английский — самый популярный в мире второй язык. Поэтому тем, кто приезжает в Британию, нет необходимости учить еще и третий язык, кроме своего родного и английского. Это очень сильно упрощает интеграцию. Поэтому сюда стекаются люди из Латинской Америки, из Европы, Индии, Китая, бывших стран СНГ. И все пытаются конкурировать между собой. Это задает достаточно высокую планку, которой нужно все время соответствовать.
Чем именно тебя как инженера привлекает fintech?
Fintech — это очень прикладная сфера: ты сразу видишь результат своего труда. Мне всегда было интересно заниматься оптимизацией разных процессов. Поэтому, видя, как трансформировался, к примеру, банковский сектор в России с приходом новых технологий, я поняла, что хочу этим заниматься. Считаю, это очень круто: ты видишь связь между тем, что делаешь ежедневно, и тем, как это влияет на жизнь людей и на бизнес.
Что касается Великобритании, то здесь идут те же самые процессы, но рынок fintech отстает от российского лет, может быть, на пять или на семь. И мне как потребителю финансовых услуг очень хотелось бы здесь иметь такой же высокий уровень сервиса, качество и скорость обслуживания, как в России.
Как ты видишь развитие fintech сегодня — какие основные тренды можно выделить?
Я думаю, велика вероятность, что fintech-компании будут продолжать отбирать долю рынка у банков. Уже сейчас необанкинг весьма успешно конкурирует с обычными банками в плане переводов. Их стоимость по сравнению с традиционным способом ниже, что уже успели оценить клиенты.
Также сейчас интересно следить за усилением внимания к безопасности. Будет и дальше расти объем использования биометрических данных, селфи, Touch ID для подтверждения платежей. Это связано с тем, что многие финансовые операции переходят в сеть, за чем неизменно следует увеличение уровня киберпреступности.
Третий значимый тренд — кастомизация предложений для конкретного клиента, которая основана на предыдущем опыте его взаимодействия с системой. Используя большие объемы данных о поведении человека, как в рамках одной экосистемы, так и в интернете в целом, финансовая организация может при помощи ИИ предлагать какие-то кастомизированные продукты, скидки и сервисы. То есть за счет ИИ и больших данных каждый может получить персонализированное обслуживание, которое раньше было доступно только самым крупным клиентам банков.
Какие основные вызовы препятствуют развитию индустрии?
Мошенничество и киберпреступность по-прежнему остаются одной из главных проблем. Это очень сильная боль, которая, наверное, никогда не будет вылечена, потому что на каждое улучшение и усиление той или иной цифровой системы найдется способ ее обхода. Это не значит, что нужно опускать руки и прекращать борьбу. Бизнес всегда будет терять какую-то часть доходов из-за киберпреступности, но современные решения позволяют сократить эти потери в несколько раз. На данный момент примерно 10% всех транзакций оказываются мошенническими. Из них успешно выявляются около двух третей, но оставшаяся треть, к сожалению, всё ещё проходит и требует дополнительного внимания.
Какие технологии будут определять развитие fintech в ближайшие годы?
Главная технология сегодня — искусственный интеллект. ИИ уже активно применяется в банковской и fintech-сфере, например для оценки рисков или борьбы с мошенничеством, но по мере развития технологий ИИ возникают все новые сценарии использования таких решений, которые будут консультировать клиентов по инвестициям и управлению активами. Сейчас игроки отрасли активно разрабатывают решения на базе GenAI, которые анализируют поведенческие паттерны клиентов и на основе их внезапного изменения могут заключить, что человек находится под внешним воздействием. Такие решения смогут существенно сократить число мошеннических операций, использующих так называемую социальную инженерию, то есть психологическую манипуляцию, обман или шантаж.
Другая технология, о которой нельзя не сказать, — биометрия. Это направление развивается уже десятки лет, но благодаря производителям мобильных устройств, в том числе Apple, людей удалось приучить к тому, что использовать биометрию на основе распознавания лица и отпечатка пальца удобно, эффективно, а главное безопасно. И сейчас fintech-рынок все активнее внедряет биометрию. Однако учитывая, что требования в части безопасности здесь строже, еще предстоит пройти определенный путь, чтобы такие решения стали одновременно и безопасными, и удобными.
Технология GenAI уже привела к каким-то кардинальным изменениям и конкурентным преимуществам? Есть ли реальные кейсы?
Набирает обороты создание нишевых продуктов, в том числе для fintech-рынка. Например, недавно к нам приходили представители стартапа, чтобы предложить свое ноу-хау, которое будет само обеспечивать холодные звонки клиентам. У них очень высокое качество голосового помощника, который практически неотличим от живого человека как по голосу, так и по способности вести диалог. То есть ты долго не можешь понять, что разговариваешь не с живым человеком, а с роботом.
Уже достаточно давно на рынке присутствует стартап Sardina, он позволяет собирать данные и отслеживать стандартное поведение пользователей. И за счет этого сигнализировать о том, что какой-то отдельный клиент прямо сейчас — в данный момент, в данной транзакции — ведет себя нестандартно. В перспективе это позволит существенно увеличить эффективность борьбы с мошенниками.
Насколько на fintech-рынок влияют новые угрозы, возникшие из-за широкой доступности Gen AI: использование дип-фейков как инструмента социальной инженерии, подделка голоса и другой биометрии?
Я думаю, что многие понимают необходимость защиты от дипфейков. В 2024 году уже было несколько громких кейсов, которые показали, насколько опасными для компании могут быть эти технологии.
Например, в 2024 году компания Arup стала жертвой масштабного мошенничества с использованием дипфейк-технологий, потеряв более 25 млн долларов. Сотрудник финансового отдела попал в тщательно подготовленную ловушку: он участвовал в видеозвонке, в котором, как ему казалось, присутствовали финансовый директор и другие коллеги. Все участники оказались фальшивками, созданными с помощью дипфейка. По информации полиции, изначально сотрудник заподозрил попытку фишинга после получения письма от якобы британского офиса компании, в котором говорилось о срочной и конфиденциальной транзакции. Однако после видеовстречи, где участники выглядели и говорили, как его реальные коллеги, он успокоился и согласился на проведение операции. В результате в рамках 15 переводов было перечислено около 200 млн гонконгских долларов (примерно 25,6 млн долларов США).
Это прозвучало как колокол для всех остальных, потому что потери были и правда огромными. И сейчас мы видим, что именно решения, способные предотвращать подобные ситуации, привлекают все больше внимания.
Даже на государственном уровне в Европе вводят требования обязательной двухфакторной идентификации для подтверждения денежных переводов, потому что кража и подделка цифровой личности — очень актуальная угроза.
Помогает ли ИИ самим разработчикам?
Да, он очень сильно облегчает нашу работу. ChatGPT хорошо помогает в написании кусков кода, которые тебе нужно только чуть-чуть подправить под твой конкретный кейс, и это заметно ускоряет процесс. Этим инструментом я пользуюсь постоянно — вместо Google, чтобы посмотреть какие-то конкретные кейсы, которые меня интересуют, либо для поиска нужной информации.
Также сейчас встраиваются дополнительные помощники во все фреймворки, которые используются для программирования. Та же IntelliJ IDEA позволяет поставить плагин с AI-помощником. Он будет пытаться предугадать, что ты хочешь сделать. Например, ты печатаешь, он анализирует контекст и предлагает целый блок кода. В итоге текста набирать приходится значительно меньше, нужно только исправлять ошибки. Скорость работы, соответственно, возрастает.
В Европе активно продвигается концепция OpenBanking. По твоему мнению, насколько она важна и к каким значимым изменениям в отрасли может привести?
Под OpenBanking понимается передача персональных данных, которыми владеет банк, вплоть до транзакций, через публичный API сертифицированным сервис-провайдером. Банк дает доступ к вашим данным для того, чтобы другие компании, в том числе fintech, могли строить свои сервисы на основании этого массива информации. Идея сама по себе прекрасна.
Расширяется список сервисов за счет сторонних организаций, появляются лучшие, более быстрые решения для самих клиентов, поскольку банки в принципе очень консервативные — на создание собственных сервисов у них ушло бы гораздо больше времени. Плюс сервис-провайдеры могут использовать OpenBanking, чтобы объединять информацию о различных банковских аккаунтах в разных банках для проведения оценки, верификации либо для того, чтобы создавать какие-то конкретные предложения, учитывающее индивидуальную кредитную историю клиента. Например, вспоминаю случай, когда мне пришлось доказывать свою платежеспособность, чтобы арендовать квартиру. В итоге я предоставила доступ к моему банковскому аккаунту, чтобы компания, которая проводила верификацию, могла отследить поступление средств на мой счет от работодателя. Понятно, что все это должно происходить с вашего согласия.
Однако где есть выгода, есть и обратная сторона медали: предоставление публичного доступа к персональным данным повышает риск того, что ими воспользуются злоумышленники. OpenBanking не только делает доступной чувствительную информацию — эта система связана с риском подделки вашей цифровой личности. Поэтому необходимо проработать дополнительные механизмы защиты конфиденциальных данных во всех возможных сценариях.
Часть аналитиков предсказывает, что в Европе стоит ждать более активного развития суперапов в банковском секторе, как это уже произошло в Азии. Насколько этот тренд заметен и как он может изменить отрасль?
Действительно, в Старом Свете создание суперапов как тренд намечается. Однако нельзя сказать, что эта сфера развивается столь же быстрыми темпами, как в азиатском секторе. Наверное, это связано с тем, что в ЕС отрасль намного более зарегулирована.
Суперап — это приложение, которое включает в себя более чем одну функцию. И сейчас на основе необанков идут попытки создать суперапы, выходящие за рамки банковской сферы. Они могут предлагать, например, страхование, инвестиции или торговлю какими-то финансовыми активами. Такие решения уже успешно внедряют компании Revolut и Monzo. Но пока не в таких масштабах как в Азии, где в рамках одного сервиса ты можешь получить сотню услуг: от банкинга и e-commerce до сайта знакомств и онлайн-кинотеатра. Думаю, развитие суперапов в Европе будет определяться регуляторной политикой государств и тем, насколько много свободы дадут необанкам и другим игрокам.
Как для тебя выглядит идеальная fintech-команда и что для нее важно помимо чисто технологических навыков сотрудников?
Это обязательно должна быть группа людей, объединенных одной идеей, уважающих друг друга и готовых помогать, делиться званиями. Здорово, если такая команда будет неоднородна по навыкам, именно это дает возможность обмениваться опытом. Для эффективной работы также важны «насмотренность» и понимание того, как должен выглядеть продукт, чтобы, удовлетворить ожидания клиентов. А еще нужна «дорожная карта» улучшения качеств того, что вы производите. Не обойтись и без широты мышления, умения фантазировать и мечтать. Например, в нашем офисе висит отдельная доска для идей, на ней любой сотрудник может написать свои мысли и предложения. Кстати, многим таким идеям мы уже нашли практическое применение.
Fintech — это не только работа с деньгами, но и в определенном смысле возможность повлиять на судьбу бизнеса клиентов. Чувствуешь ли ты ответственность за то, что создаешь?
Да, у нас есть много клиентов, чью судьбу мы отслеживаем на всех этапах развития бизнеса. Например, это один из маркетплейсов по торговле драгоценными камнями. Когда эта компания только начинала сотрудничество с нами, она была очень маленькой, но выросла буквально за один год. И сейчас это один из лидеров в своей нише, успешно работающий на рынках США, Европы и Азии. При этом они по-прежнему пользуются нашими продуктами.