Драматургия действительности – это наши с вами дни. Если бы мы записывали, то, что можно увидеть и услышать,  все свои действия в течение дня, мы бы получили увлекательный  сценарий. 

Поведенческий рисунок, сценарий жизни, отпечаток души.

Кшиштоф – человек, открывающий дверь во внутренний мир ключом живого чувства, постигающий суть, улавливающий связи.

Сцены его фильмов описывают рутину человеческой жизни и «случайные» встречи, меняющие героев и зрителей изнутри.  

Режиссёру не нужен внешний повод для работы над фильмом. 

Он обращается к тому, что испокон веков представляет собой предмет искусства, – к жизни человека. Сама жизнь становится поводом и одновременно содержанием фильма. Жизнь как она выглядит, как течет, как пролетает. Жизнь со всем, что в ней есть. Вместо рассказа о действительности – рассказ посредством действительности. Вместо авторского комментария – доверительное взаимодействие между режиссером и зрителем. 

Кшиштоф не проводит никакой терапии в том смысле, как он сам ее понимал, через психоаналитическую призму. Не решает никаких проблем, не указывает, а просто говорит о важном. Выстраивая тот самый доверительный контакт между режиссёром и зрителем, без которого о важном говорить невозможно. 

В «Три цвета: красный», взаимодействие Вероники и старого судьи. 

В «Декалоге», практически в каждой серии мы видим встречи людей с совершенно разным опытом, находящихся в разных жизненных положениях, но влияющих друг на друга.

Например, во второй серии, где встречаются старый врач и Дорота. 

В «Двойной жизни Вероники», мы наблюдаем встречу двух Вероник, польской и французской (у режиссёра был польский период жизни и французский). 

В его фильмах все самое важное происходит не на экране, не в репликах героя, а за кадром, по ту сторону экрана. 

Кшиштоф пример человека, с бешеной интуицией, который всегда знал и чувствовал, что ему нужно делать. 

Нам есть чему научиться и что увидеть в его энциклопедии человеческого «взаимодействия».  

Фильмы Кшиштофа Кесьлевского приглашают к взаимодействию, ведь человек живет не сам по себе, а находится в отношениях, то есть постоянном взаимодействии с окружающими. 

А к чему это взаимодействие приведет, мы не знаем, может в именно в этом незнании сосредоточена драматургия и саспенс жизни?

«Я остерегаюсь людей, желающих учить или указывать цель – мне или кому-нибудь другому. Не верю, что цель можно указать, – каждый должен найти ее для себя сам. Подобных людей я боюсь панически. Поэтому сторонюсь психоаналитиков, психотерапевтов. Они, правда, всегда говорят: мы не даем никаких советов, просто помогаем найти свой путь. Их доводы мне хорошо известны. Но это, к сожалению, лишь теория, а на практике они именно указывают. Знаю много людей, которые после сеанса чувствуют себя превосходно. Но знаю и таких, кому потом очень плохо. Думаю, впрочем, что и тот, кто сегодня вышел окрыленным, наутро почувствует себя уже не так хорошо. 

Знаю, что всякая групповая и индивидуальная терапия вошла в моду, что много людей этим занимается, но меня это только пугает. Я панически боюсь этих людей, как боюсь политиков, священников, учителей – всех, кто дает указания, кто якобы знает. Я глубоко убежден, что на самом деле не знает никто. Но обязательно находятся те, кто считает, что знает». 

Он создаёт условия, в которых зритель начинает чувствовать, а значит оживать. 

Сам того не осознавая, Кшиштоф создал не психоаналитическое, а гештальтийское кино, в котором на первое место выходит не анализ, а взаимодействие (контакт). Он не отделяет человека от среды и его отношений с другими. Жизнь идёт, и человеку ее хочется осмыслять.

В главных фильмах Кшиштофа «Декалог», «Двойная жизнь Вероники», «Три цвета: красный» происходит такая встреча, где мы слышим не только обмен фразами, где героями создаётся возможность быть услышанными и услышать другого. Именно такой контакт меняет участников, а значит и становится терапией.