В Исландию опять не хочу.
Не понимаю, как можно хотеть в Исландию. Вообще никогда не хотела. Что это за страна вообще? Исландия какая-то…
Некрупная, прямо скажем, страна, и на контурной карте её так сразу и не отыщешь — только с лупой. Гив ми зы лупа, в общем, а не страна (это на Ин-язе).
Страна Исландия хоть и красивая, но сплошь и рядом аграрная, и города такие же. Одно слово: Рейкьявик.
Делать там нечего. Ну, сходи сфотографируйся, раз приехал, чо уж. Проголодался — селёдки поешь.
Специально для туристов построены гора Эсья и мистический ледник-вулкан Снайфедльсйёкюдль. Это фантастическое место для фото, особенно во время восхода и заката солнца. Сходи, сходи, если выговоришь, конечно.
Из культурных достопримечательностей и народного промысла в Исландии очень развито природоведение.
Люди тамошние, знамо дело, хорошие, красивые, как викинги, все, как один, в пуховиках, но сильно деловитые и борзые.
Язык у них тоже красивый, но чего они там на своём бусурманском маракают, ничего не понятно.
Я им, главное, по-человечески: дую, мол, спёк инглиш, Ландон из зы кэпитал оф грей британ… — головами мотают только, как пингвины, и дальше идут по своим исландским делам.
Пух, наверное, идут для пуховиков добывать. Добыча пуха — главное занятие исландских людей и основной их промысел, не считая селёдки. Селёдка там у них дрессированная — сама в банки прыгает и винным уксусом себя заливает. Прыгнет в банку, рядком ровно уложится и лежит молча, смирненько, не моргая. Но это всё ГМО, конечно. Поговаривают, что исландские учёные вывели такой специальный селёдочный сорт и придумали генно-модифицировать её геном леденца монпансье. Этот научный прорыв оказался очень удобным в рыбном хозяйстве — знай только банки жестяные круглые подноси, всё остальное сельдь делает сама. Вжух — и уже в банке.
Лежит, бренчит, разными цветами переливается. Легкотня!
Вот что значит научная организация труда.
Про исландский пух нужно рассказать отдельно. Добыча гагачьего пуха — один из древнейших и самых подлых промыслов исландских мужиков.
Каждую весну более 700 тысяч гаг прилетают к берегам Исландии, вьют по привычке гнёзда и наивно откладывают туда свои яйца. То есть гага, откладывая яйца, как бы демонстрирует доверие к Исландской земле и её краснорожим жителями в пуховиках.
Наложит яиц и сидит, высиживает, никого особо не трогает.
В это же самое время, пока ничего не подозревающая гага тужится и рвёт задницу, выдавливая из себя яйца, за ближайшим кустом в засаде сидят исландские фермеры, жрут селёдку из банки и ждут, когда птица или уснёт, или уйдёт ненадолго посикать по малой нужде. И вот, выждав удобный момент, фермеры подбегают к гнезду и вынимают оттуда до 20 граммов гагачьего пуха, который она (гага) перед этим выщипала из собственной задницы с целью утепления и благоустройства своего жилища.
Гаги уже начали подозревать какую-то фигню: только отвернёшься — кто-то вероломно изъял весь утеплитель! Уходя, гаги начали оставлять табличку, что, мол, технический перерыв, ушла на обед, буду скоро, прошу пух из-под яиц НЕ БРАТЬ — ЯЙЦА МЁРЗНУТ! Но исландские фермеры табличек не читают, им эти таблички, впрочем как и гагачьи яйца, до лампочки. Смердя селёдкой, фермеры выскакивают из кустов с улюлюканьем, влезают своими красными шершавыми ручищами в гагачьи яйца, выгребают оттуда пух, вместо него кладут пучок сена и убегают, радостно распевая исландские народные песни про тяжёлую фермерскую жизнь в пригороде Рейкьявика.
Слов точно не помню, но там что-то про «взвейся да развейся» — что-то исконное про пух, видимо.
Гага возвращается к своему гнезду, обнаруживает мерзкое колючее сено вместо мягонького невесомого пуха, стылые яйца и, понятное дело, начинает возмущаться. На крик прилетает самец и начинает успокаивать супругу, благородно предлагая ей свою задницу для ощипывания.
Так и говорит: «Не ори, Маш, может, ветром сдуло или ещё чего… на тебе мою тыльную сторону, нарви ещё!»
Вот такие вот высокие отношения у птиц в мире исландского природоведения, не то что у людей. Так и живут веками: гаги — с голыми задами, а фермеры в пуховиках селёдку в банки закатывают. И поговорить толком не о чем.
У нас в Зюзино, конечно, не Рейкьявик, но такие фокусы с пухом не проскочат. Быстро бы разобрались, кто разоряет гнёзда, и надрали бы зады кому надо, а точнее, тем, от кого селёдкой громче всех попахивает.
Отловили бы культурно, вежливо, с поклоном, пух бы, понятное дело, изъяли и вернули законному владельцу, даже если это и гага.
А чо такого? У нас в Зюзино гаге везде почёт и красная грамота.
В Зюзино вообще всё очень вежливо: культурный центр планеты the Мля, между прочим. Боремся за звание микрорайона высокой культуры быта. Ни одна гага бы у нас не осталась на сене, как последняя собака, яйца свои высиживать.
Наоборот! Сказали бы:
— Многоуважаемая гага! Гнездитесь себе на здоровье, высиживайте, вот Вам субсидии и дополнительный гагачий пух для утепления — выпотрошили ваших обидчиков, пуховики отобрали и с драной пятой точкой обратно в Рейкьявик на поезде отправили в плацкарте рядом с туалетом. Сидят теперь, руки в брюки, за красные ягодицы держатся обеими точка ру. Сразу видно, что эти исландские руки к яйцам привычные. Главное, что всё вежливо, с поклоном по-зюзински. У нас президент назначил 2024 год Годом семьи, впрочем, как и все последующие, а Вам как многодетной матери ещё всякие льготы и в собес без очереди.
Вот так вот. И никакого мародёрства.
Жаль, что гагачьи семьи к нам гнездиться не прилетают.
Может, они, конечно, не в курсе дела, что у нас им гораздо лучше и спокойнее будет. Пухом обеспечим, детей в ясли, в школу без очереди отправим. Воспитаем, выучим, в люди высокого полёта всех птенцов выведем и никому в обиду не дадим! Кто к нам в пуховике за пухом придёт, тот обратно с грустным лицом уедет.
Вот так вот.
Но ничего, ничего. Мы сообщим. Мы весточку им в Рейкьявик отправим!
Наши учёные не глупее ихних: придумают специального голубя, генно-модифицируют его геном фломастера, он им клювом план их будущего жилища нарисует в Новой Москве, пусть посидят-подумают там на своих болотах.