Максим Кантор в 1988 году впервые оказался со своими картинами на Западе и с тех пор предпочитает работать по большей части именно там. Его работы висят во многих музеях мира: в Британском, в Третьяковке, в галереях Германии, Бельгии и США. В 1990-х решил попробовать себя на литературном поприще: выпустил несколько книг рассказов, а в 2006 году — роман «Учебник рисования», массивный двухтомник о России 1990-х, современном искусстве и мироздании в целом. Предпочитает быть одиночкой и находит особое удовольствие в том, чтобы идти против толпы.

Вы сноб?

В статье «Остров Кантор» вы сказали, цитируя Конфуция, что если у страны есть путь, то надо быть со страной, а если у страны нет пути — отойти в сторону. Путь — это что? И какой он у России?

Недавно я был на потешном круглом столе для политологов, говорили о новом русском консерватизме как пути России. Это, оказывается, провозглашенная программа нашей правящей партии. Я усмотрел в ней изрядные противоречия. С одной стороны, наш президент выбрасывает лозунг «Вперед, Россия!» — а правящая партия тут же говорит о консерватизме. Такой Тянитолкай. Как же можно идти вперед и одновременно быть консерватором? Я спросил политологов на этом круглом столе, на какой базе наша правящая партия собирается строить консерватизм? Ведь надо иметь, что консервировать.

Так чего в этом смысле не хватает?

Страна потеряла идею. Это с ней, увы, случилось. Помнится, даже к интеллектуалам обращались с просьбой придумать национальную идею. Это произошло буквально после того, как объявили идею коммунизма якобы канувшей в Лету, вот нет уже идеи, равенства нам не надо, и братство отменяется, и солидарность с трудящимися, в общем, уже не требуется.

А вам какая идея больше нравится?

Тогда сколько вам нужно для счастья?

Очень много. Здоровья, сил, знания того, что мои близкие здоровы и в безопасности, вдохновения, свежего воздуха. Пожалуй, все. Можно рюмку хорошего вина, но это уже избыточно.

А вдохновение — это что-то связанное с чудесным или это опыт и умение?

Мальчишкой, бравируя, я говорил, что вдохновения нет, считал, что есть просто труд, образование, усидчивость и исполнение обязанностей. И так я считал долгие годы, лет двадцать. А сейчас я говорю: вдохновение существует. Это такое чудесное совпадение всего: любви, воли, ветра, какого-то опьянения своими силами, знание цели... Оно, безусловно, существует и дается как подарок. Хорошо, когда молодой черпаешь его двумя руками и, кажется, источник бездонный, но с возрастом это все труднее, приходится вдохновение не то чтобы ждать, но каким-то специальным колдовским словом выкликать. И когда его нет — это мучительно, очень.

Что вы понимаете под качеством жизни?

Это когда не мешают, когда нет ненужных обязанностей, когда нет суеты. Когда ты не должен зарабатывать на хлеб насущный нелюбимым делом. Когда ты не должен встречаться и разговаривать с теми, кого не уважаешь. Когда ты оградил себя от хамства и панибратства. Когда то, что ты делаешь, оценивается людьми, которые компетентны и умеют судить. Когда ты окружен единомышленниками. Ну, вот примерно это и есть качество жизни. Этого бесконечно трудно добиться, но дело того стоит.

Вам удается жить без лишних обязательств?

Сказать, что мне это удается полностью, было бы неправдой. Требуется зарабатывать деньги, это всякий раз определенный компромисс. Я стараюсь эти компромиссы минимизировать.

Вы рассказывали, что вышли из комсомола с формулировкой «По причине природной склонности к одиночеству». Что для вас одиночество?

А вы боитесь смерти?

Да. Как-то я очень честно вам на все отвечаю.