Лика Кремер: Красота и неизбежность
Первого сентября моя дочь пошла в школу. Я сфотографировала ее с букетом цветов на торжественной линейке, отправила этот беспроигрышный генератор умиления в фейсбук и убрала телефон в карман. Когда мы возвращались домой, под статусом было 200 лайков. «Какая все-таки хорошая и смешная фотография получилась!» — довольно сказала я. А Маруся спросила: «Мама, а зачем ты опубликовала меня там?» Мне стало неловко. Вроде бы я не воспринимаю детей как свою собственность. Но до сих пор мне не приходило в голову спрашивать у них разрешения. Я же не спрашивала, когда публиковала фотографию, на которой Маруся маленькая, голая и вся в малине взгромоздилась на табуретку и тянется к тарелке, и когда описывала рождение Маруси в фейсбуке, тоже не спрашивала, а на вторую неделю жизни я завела ей собственный аккаунт и публиковала что-то от ее имени. Не надо было?
Я извинилась и обещала впредь быть деликатнее. «Удалить?» — спросила я. «Нет», — ответила Маруся.
Еще через несколько минут она спросила: «А скольким людям она там понравилась? — к этому моменту число лайков приблизилось к 300. — А давай ты меня еще сфотографируешь?»
Так моя дочь узнала толк в лайках — удовольствии, которое хоть немного компенсирует тревогу от потери контроля в цифровом мире. Новые технологии сантиметр за сантиметром отбирают у нас приватность. Нейронные сети уже узнают нас по лицам на улице и вот-вот не оставят живого места от частной жизни. Прятаться и ругать прогресс бесполезно, нужно адаптироваться. И мы лайкаем, нас лайкают, мы поглаживаем, поддерживаем, обнимаем друг друга, убаюкиваем, держим связь, справляемся с одиночеством, находим своих, ощущаем себя частью коллектива, вместе нападаем, вместе отражаем атаки.
По дороге на нашу дачу, на переезде, висит плакат с большими красными буквами: «Поезд мгновенно остановить невозможно!» Каждый раз эта надпись заставляет меня задуматься о том, сколько всего в этой жизни неизбежно, непреодолимо, неостановимо. Но нет такой неприятности, с которой бы мы со временем не свыклись.
В «Общественном животном» Эллиот Аронсон рассказывает, как люди адаптируются к неприятным мыслям, преуменьшая их значение. Особенно это заметно, когда ситуация, в которую вы попали, одновременно и неприятная, и неизбежная. Знание, что нам придется общаться с неизвестным человеком, заочно делает его для нас чуть более симпатичным. Даже если нам описывают его как неприятного.
Неприятно стареть, быть безответно влюбленным и мокнуть под дождем, но к этому невозможно не адаптироваться. И мы придумываем механизмы компенсации, обкладываем себя ритуалами, как подушками безопасности.
Холодный душ каждое утро, круговое движение кремом по орбитальной косточке два раза в день, стакан воды натощак, запах любимой косметики, спорт три раза в неделю, сон, много-много сна и не есть на ночь, холодный цветочный аромат духов на запястье, уехать, сбежать, отключиться, замолчать на несколько дней, если не хватает сил, читать, слушать ту самую музыку, раз и навсегда выключить звук на телефоне, в любой непонятной ситуации ехать в город на букву Р., много ходить пешком, плакать и решаться.
Радоваться.
Такие вот у меня правила сохранения красоты и сосуществования с неизбежностью. Надо будет научить Марусю.
При поддержке:
